Птицы готовятся улетать в дальние края. А из тех краев уже летят к нам другие гости. В этом году учебные заведения Беларуси рассчитывают принять около 9 тысяч иностранных студентов (в прошлом году — 7 тысяч). С деканом факультета иностранных учащихся минского медуниверситета Эдуардом Доценко мы подсчитали, что в год иностранный студент тратит на жизнь и учебу в Беларуси порядка 10 тысяч долларов. Получается, иностранцы принесли нашей стране около 70 миллионов. Но, например, Канаде, где экспорт образовательных услуг — одна из главных статей дохода, зарубежные студенты ежегодно приносят более трех миллиардов долларов!
Пока белорусские вузы озабочены в первую очередь тем, чтобы удовлетворить спрос белорусов на высшее образование. Количество мест в них постоянно растет. В этом году поступили 94,2 тысячи человек, на 2.800 больше, чем в прошлом. Но уже скоро может оказаться так, что на студенческой скамье некому будет сидеть — число абитуриентов уменьшится. Если в 1990 году — примерно тогда родились те, кто сегодня поступает в университеты–институты, — на свет появились 142,2 тысячи детей, то для сравнения в 2001–м только 91,7 тысячи. Выход мне видится в том, чтобы заполнить аудитории иностранцами. Как это сделать? Думать нужно уже сейчас.
...Автоконцерны в борьбе за рынок каждый год выпускают новые модели машин. Образование — в определенном смысле тоже отрасль экономики и повинуется экономическим законам. Поэтому Белорусский государственный университет информатики и радиоэлектроники с этого года предлагает ноу–хау в области технического образования. Здесь решили пойти на трудный, но очень важный эксперимент: открыть обучение на английском языке.
Это будет первый в Беларуси подобный опыт. Базой его станет кафедра сетей и устройств телекоммуникаций. При желании учиться здесь смогут и белорусы, но прежде всего новшество рассчитано на граждан тех стран, где английский является государственным языком, и тех, где им свободно владеют. Сегодня, допустим, уже ведутся переговоры с Нигерией. Страной, которая занимает 8–е место в мире по количеству населения и 7–е по экспорту нефти.
Главный плюс такого образования — иностранные студенты экономят время и деньги. Они не теряют год, который провели бы на подготовительном отделении. Русский язык учат уже в процессе. Он заменяет в программе целый список не очень нужных иностранцу дисциплин.
Кроме того, выпускникам будет легче работать по возвращении домой, не придется переводить термины и понятия. Если понадобится, они смогут с легкостью сдать квалификационные экзамены у себя на родине.
Пока подали документы всего шесть человек. Но прием еще не закончен и в БГУИРе надеются, что им удастся набрать группу уже в этом году. А зарабатывать «по–крупному» планируют начать еще через год–другой.
Минский медуниверситет (БГМУ) пошел на подобный эксперимент в 2008–м. Тогда набрали всего 10 человек, но обучение все же открыли. Риск, как известно, дело благородное. Уже в этом году там планируют принять порядка 25 — 30 студентов.
Один в поле не воин
Выпускник БГУИР из Танзании Низар Абду сейчас занимает руководящую должность в крупной компании, строит сотовые сети в Африке и Азии. Он написал родному университету: «Я рад, что вы уже начали обучение на английском. С теми усилиями, которые прикладывает БГУИР, ваш вуз вскоре станет частью мировой образовательной системы. Я горжусь тем, что окончил БГУИР».
Я не сомневаюсь, что он поделился сведениями о белорусском ноу–хау со своими друзьями и знакомыми. Приехал студент или выпускник домой — рассказал брату, тот — сослуживцу, тот — соседу или однокласснику... Все просто и понятно. Плохо то, что сарафанное радио до сих пор остается главным источником информации о нашей стране. С этим не без сожаления, конечно, согласились мои собеседники в большинстве вузов. Хотя университеты вроде как участвуют в международных выставках, рассылают предложения по посольствам и организациям, обращаются к выпускникам...
Наша страна еще с советских времен привлекает качественным и доступным образованием. Важную роль играет и безопасность. Это уже аксиомы. Есть и такие, менее известные, но, несомненно, приятные мелочи: приезжая к нам, иностранец знает, что гарантированно получит общежитие (по крайней мере, на первые год–два, пока освоится). Но есть и подводные камни.
Раньше существовала сеть посреднических организаций. Они находили абитуриентов, помогали им с оформлением виз, документов, с билетами, страховками и прочим. Те же фирмы следили за своими соотечественниками здесь, помогали им.
«Посредники появились после распада СССР, когда иностранных студентов перестали направлять к нам правительства братских соцстран, — рассказывает Марина Ежова, консультант управления зарубежных связей Министерства образования. — Выпускники открывали фирмы и зазывали соотечественников. Естественно, имели с этого прибыль, процентов 10 — 15 от стоимости обучения».
Так было до 2006 года, когда вышел закон, регулирующий отношения учреждений образования с иностранцами. Университетам теперь можно контактировать с абитуриентами только напрямую. С одной стороны — это экономически оправдано, но с другой — теперь вузы должны быть гораздо более расторопными.
Студентам из Африки срочно сдать «хвосты»
Специалист, вернувшийся на родину с белорусским дипломом, тоже должен отвечать высоким требованиям, иначе может испортиться отношение к нашему образованию.
Начальник управления международного сотрудничества БГУИР Анна Титович говорит, что «пока нет задачи заработать на иностранцах любой ценой». Хотя хорошая репутация у вуза давно есть, университет все еще работает на имидж. Показательно, что в этом году из восьми членов команды университета по математике на республиканской олимпиаде трое — иностранцы. Они получили дипломы 2–й и 3–й степени.
Но нужно быть готовыми и к тому, что кто–то едет просто за «корочкой». В некоторых странах не хватает своих университетов, конкурс заоблачный, поэтому там ищут любую возможность получить образование за рубежом. Иногда преподаватели слышат от таких студентов фразы типа «я плачу университету много денег, не трогайте меня». Все согласятся со мной, что это неправильно, когда иностранец к концу пятого курса практически не знает русского языка. О каком качестве образования тут может идти речь?
