Иногда лучше же

При иных обстоятельствах скандал мог получиться знатным. Еще бы: в числе “обвиняемых” оказались иконы мирового спорта — сестры-теннисистки Серена и Венус Вильямс и 25 участников минувшей Олимпиады. Причем если в первоначально обнародованном хакерами списке присутствовали лишь американские спортсмены, то появившийся накануне “расширенный вариант” куда более интернационален. Все, как следует из опубликованных документов, принимали запрещенные препараты. Серена Вильямс, например, в 2010, 2014 и 2015 годах употребляла оксикодон, гидроморфон, преднизон, преднизолон и метилпреднизолон. В “послужном списке” ее сестры Венус — преднизон, преднизолон, триамцинолон и формотерол. Велосипедист Бредли Уиггинс с 2008 по 2013 год употреблял сальбутамол, формотерол, будесонид и триамцинолон. Многие, включая Кристофера Фрума, принимали преднизолон и другие глюкокортикоиды. Масштаб “разоблачения” впечатлял и едва не вызвал волну праведного гнева, однако при ближайшем рассмотрении “сенсационной информации” оказалось, что все далеко не так однозначно, как виделось киберпреступникам. 

Да, все обвиненные хакерами “нарушители” действительно принимали препараты, относящиеся к группе запрещенных. И действительно не понесли за это никакого наказания. Правда, и вопиющим проявлением двойных стандартов этот “детектив” назвать не выйдет: подобные исключения предусмотрены в кодексе ВАДА и ими ежегодно пользуется множество спортсменов. Спросите у Бьорндалена и его друзей-астматиков из сборной Норвегии. Да хоть у россиян, для которых только предписаний на прием кортикостероидов в прошлом году (по официально доступным данным) было выписано более десятка. Даже в Беларуси, по словам заместителя директора Национального антидопингового агентства Валерия Раковца, за получением официального разрешения, дающего право по медицинским показаниям принимать то или иное вещество, спортсмены обращаются периодически. Бланк заявки можно скачать прямо на официальном сайте НАДА. 

— Это обычная практика. Если атлету для лечения необходимо использовать препарат, входящий в список запрещенных, врач дает ему рекомендации, после чего комиссия по терапевтическому использованию выдает разрешение. О нем сразу сообщается во Всемирное антидопинговое агентство. Правда, таких случаев не очень много. Точные цифры, как и имена спортсменов, являются конфиденциальной информацией, но их количество в разы меньше, чем, например, в России. И уж точно подобные разрешения крайне редко могут стать основанием для подозрения в получении соревновательного преимущества. О каком мошенничестве можно говорить, если человек, например, повредил ногу или руку или лечит какое-то серьезное заболевание? Чаще всего он вообще на старт не может выходить, но следы использования лекарств в организме можно определять еще очень долго. Для этого и требуется разрешение.

Аналогичный случай — разоблачение сестер Вильямс и компании. И одна, и вторая теннисистки на разных этапах своей карьеры были вынуждены бороться с весьма серьезными и даже опасными заболеваниями. Проходили курс лечения, восстанавливались, долго возвращались на вершину. Вполне резонно, что обе имели легальные терапевтические разрешения, которые и были накануне выброшены в сеть под видом взрывного компромата. О своих болезнях уже сообщили и товарищи Вильямс по несчастью. Международные федерации и Всемирное антидопинговое агентство также выступили по этому поводу с заявлениями, пусть и косвенно, но обвинив в случившемся Россию: по мнению генерального директора ВАДА Оливье Ниггли, именно оттуда были направлены кибератаки:

— ВАДА сожалеет о сложившейся ситуации и осознает угрозы, которым оно подвергает спортсменов, чья конфиденциальная информация была оглашена через преступные действия хакеров. ВАДА осуждает кибератаки, которые проводятся в попытке разрушить агентство и мировую систему борьбы с допингом. ВАДА было проинформировано правоохранительными органами, что эти атаки идут из России. Эти действия ставят под угрозу усилия мирового антидопингового сообщества, направленные на восстановление доверия к России после отчета Макларена.

Россияне обвинения, правда, отвергают, указывая на присутствие в списках жертв киберпреступности серебряного призера минувших Игр — российского боксера Михаила Алояна. Причем в его случае речь вроде бы уже идет не о терапевтическом исключении, а о вполне обычном проваленном в последний день Олимпиады допинг-тесте, показавшем наличие в организме спортсмена стимулятора туаминогептана. По горячим следам пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что “о какой-либо причастности российских властей к хакерской атаке на антидопинговую систему Всемирного антидопингового агентства не может быть и речи”. В свою очередь ВАДА попросило российское правительство “сделать все, что в их силах, чтобы это остановить”. Правда, точку в набирающем оборот скандале оба заявления поставить не способны. Уже сейчас многие специалисты, вспоминая о недавно начатом расследовании в отношении законности использования лыжниками препаратов от астмы, требуют от ВАДА раскрытия принципов предоставления спортсменам тех или иных исключений. В свою очередь ВАДА, путем реформ намеревающееся окончательно избавиться от контроля МОК и других организаций, наверняка попытается обернуть случившееся в свою пользу и вряд ли отступится от озвученной “российской” версии произошедшего. Хакеры же обещают со дня на день выложить в сети новую порцию разоблачений, и каким будет продолжение этой истории, остается только гадать.

— Как можно принимать какой-то допинг, находясь под пристальным ежедневным наблюдением? Я никогда ничего запрещенного не принимал — это вообще мой жизненный принцип. Тем более надо быть дураком, чтобы это сделать во время Олимпийских игр.

— Я была разочарована, узнав, что мои личные медицинские данные попали в руки хакеров и опубликованы без моего согласия. Я соблюдала установленные в теннисе антидопинговые правила, когда запрашивала и получала разрешения на использование препаратов в терапевтических целях в порядке исключения. Для этого необходимо было пройти строгую процедуру. Исключения рассматривались анонимной независимой группой врачей и одобрялись по законным медицинским причинам.

— У меня синдром дефицита внимания и гиперактивности и я принимала лекарства с детства. Я верю в чистый спорт, всегда следовала антидопинговым правилам и буду делать это дальше. Честность необходима в спорте и очень важна для меня.