ИЛЬЯ ГЛИННИКОВ
Родился: 19 сентября 1984 года в Новомосковске (Тульская обл.)
Образование: окончил ГИТИС (мастерская Валерия Гаркалина)
Карьера: первой работой в кино стала небольшая роль в сериале «Клуб», с тех пор фильмография пополнилась такими проектами, как «Интерны», «Первая любовь», «Туман», «Залетчики», «Крыша мира», «Любовь с ограничениями» и др.
—В свои 32 года я уже многое повидал и испытал. Но при этом, если честно, всегда боялся заводить романы. Потому что у меня не было примера долгой, счастливой, большой любви. Мама и папа расстались, своего отца я никогда в жизни не видел. Но мама и по сей день его любит, и не было дня, когда бы она о нем не вспомнила. И я боялся, что и мои дети останутся без родителей. В общем, побаивался этой темы.
Жили мы в Новомосковске, в Тульской области, мама воспитывала меня до семи лет одна. Читала мне книжки, стихи — я их множество знал. Помню, как меня первый раз привели в детский сад и я читал: «И вас ибил так искренне, так снежно, как дай вам Бог ибимой быть другим». Но были в детстве и другие уроки, которые преподносила сама жизнь. Лет пять-шесть мне было, я шел из детского сада и во дворе увидел старших ребят, которые приехали с рыбалки. Они разбирали рыбу возле качелей, я к ним подбежал: «Покажите!» А мне за рубашку закинули тухлого карася, раздавили, попинали меня — короче, повеселились. Я кричал, что сейчас папе все расскажу, а мне вслед неслось: «Иди отсюда, сирота! Нет у тебя никакого отца!» Именно тогда, по дороге домой, и понял, что если я в этой жизни чего-то сам не добьюсь, то никто за меня ничего не сделает. Тогда же я решил активно заняться спортом.
В семь лет у меня появился отчим Олег Альбертович — член Союза художников, человек, который дал мне очень многое. Он привил мне вкус, научил рисовать. Он же настоял на том, чтобы я поступил в гимназию, и отвел меня в секцию, где я занимался четыре года и выиграл позже чемпионат Тульской области по кикбоксингу.
Помню грустный праздник 1 Сентября, когда я пошел в первый класс. Так сложились обстоятельства, что никто не мог проводить меня в школу в первый учебный день и я был совсем один, в то время как все дети пришли с родителями. Мама была беременна братом и, видимо, плохо себя чувствовала. Зато, когда родился мой младший брат Владик, я был самым счастливым ребенком на свете. Я очень ждал брата и, когда узнал, что мама родила, не пошел в тот день в школу, а побежал к роддому. Мама рассказывала потом, как это было. Соседки по палате начали обсуждать: «Чей там парень бегает? Зима на улице, а у него шапка набекрень, ворот нараспашку». Мама выглянула в окно и увидела мой рюкзак, тетрадки, рассыпанные на снегу, и меня, кидающего в окна снежки с криками: «Покажи брата!» Мама всполошилась: «Илюша, ты почему не в школе?» Но малыша через окошко показала, конечно.
Я сразу полюбил брата какой-то безоговорочной любовью. Мне очень хотелось с ним всем делиться, я везде таскал его за собой, переворачивал его коляску, катая по сугробам, ронял с багажника велосипеда… Как-то украл из детского сада, увез на речку. Мама пришла за Владом в детский сад, а ей сказали: «Так его же Илья забрал еще в тихий час». На обратном пути тщательно инструктировал: «Влад, главное — не говори, что мы были на речке». Идем с электрички, а там мама с отчимом уже полгорода на уши подняли, мы подходим, и первое, что Влад говорит: «Мам, я не купался!»
— В какой момент в вашей жизни появилась мечта об актерстве?
— Далеко не сразу. Я мечтал играть в футбол за «Манчестер Юнайтед» или «Барселону». Но однажды увидел, как ребята танцуют брейк-данс, и пропал. Начал писать хип-хоп, рэп, тексты какие-то, граффити рисовать, организовал свой коллектив. Мы участвовали в чемпионате России по танцам, заняли второе место. Мой отчим, образованный человек, не одобрял этих увлечений, заставлял меня слушать The Beatles и Led Zeppelin, за что я ему сейчас, конечно, благодарен. Вообще, методы воспитания у него довольно радикальные были. Помню, он выкинул видак, потому что считал, что книги читать важнее, чем смотреть фильмы, и бросил мне на стол том Артура Конан Дойла. И за это я ему тоже сейчас благодарен.
— А с девочками отношения строить тоже он учил?
— Это было самым сложным моментом в моей жизни. В детстве мне перед девочками приходилось выдавать себя не за того, кем я был. Потому что я стеснялся, не принимал того, что мои родители не олигархи, а скромные интеллектуалы. А девочкам, как я это уже в детстве понял, нужны машины, деньги и все прочие блага мира. С девушками было сложно.
— Почему вы решили переехать в Москву?
— Мне было 16 лет, когда друг позвал меня с собой в столицу — я был уверен, что буквально на недельку, не больше. И, прогуливаясь по ВДНХ, увидел, как танцуют ребята. Подошел к ним, говорю: «А можно с вами?» Пока танцевал, собралась небольшая кучка зрителей. Ребята мне предложили: «Слушай, может, останешься?» И я решился. Мое первое лето в Москве прошло на улицах: я танцевал на ВДНХ, на Арбате, на Охотном Ряду. И жутко мне все это нравилось.
— А где вы при этом жили и чем питались?
— Ох, всегда по-разному. Мама звонит: «Илюш, ты где? Ты как?» «Да, мам, тут шашлыки-машлыки, все отлично», — отвечаю, ночуя в подъезде с таким же бездомным другом. Потом в шесть утра открывалось метро, мы шли на Кольцевую линию и катались, а в одиннадцать — опять на ВДНХ.
Тогда же на улице я познакомился с Виталиком Лимоном. Это был лучший танцор страны, которого еще старший Райкин заметил, когда тот танцевал на своей родной брянской улице. Он увез Лимона в Москву и помог поступить в цирковое училище. Когда мы встретились, у Виталика уже был свой коллектив и популярность. Меня заметили и пригласили на кастинг в танцевально-театрализованный коллектив URBANS, организованный Лимоном. В 17 лет я подписал свой первый контракт и уже закрепился в этом городе основательно. Мама была дико недовольна, что я уезжаю, но я ее убедил.
Помню, как приехал в Москву с банкой маминых помидоров, пакетом риса, каких-то еще круп. Снимал в Алтуфьево квартиру вместе с Игорем Бурнышевым — солистом группы Burito. Потом, отделившись от URBANS, мы сделали свое шоу, несколько лет гастролировали. А потом меня начали приглашать на кастинги во всякие рекламы и даже фильмы. Был на кастинге картины «Волкодав из рода Серых Псов».
— Еще не имея театрального образования?
— Не имея ничего. И все режиссеры спрашивали в один голос: «Ну что, у кого учился?» Я говорил, что ни у кого, но я все могу, все умею. Они мило улыбались и обещали позвонить. Однажды друг пригласил меня на тренировку в футбольную команду звезд эстрады «Старко». Владимир Пресняков-старший оценил мой футбольный талант, меня пригласили играть за команду. После одного выступления ко мне подошел Дмитрий Харатьян и сказал: «Парень, если ты не поступишь в театральный, ты будешь полным идиотом». Я понял, что пора идти учиться на актера.
Для меня один из самых больших страхов — входить в отношения с женщиной
Но ведь я не просто так отказывался учиться — были обстоятельства. Как-то мама позвонила и сказала, что брат прыгнул с гаража и сломал пятку. Ему было тогда восемь-девять лет, и я осознал, что должен взять на себя ответственность за него, пока он не натворил еще чего посерьезнее. Брат очень любил меня. Каждая наша встреча и прощание заканчивались слезами. И я, приняв для себя решение, что мы будем жить вместе, в 2005 году перевез семью в Москву (мама к тому моменту разошлась с отчимом).
Когда я озадачился театральным образованием, мне очень помогла мама. Она дружила (и сейчас дружит) с человеком — правой рукой Олега Павловича Табакова. И так аккуратненько мне предложила: «Не хочешь встретиться с Мариной Голуб, чтобы тебя посмотрели?» Я подготовил программу, стихи, но она, пообщавшись со мной, сказала: «Не надо ничего уже читать, я тебя беру». И начала меня готовить к поступлению в институт. В общем, если бы не она, возможно, я бы и не стал артистом… Она моя крестная мама в профессии.
В итоге в 22 года я поступаю в ГИТИС. Меня берут на 2-й курс, к Валерию Гаркалину, но там учиться можно только платно. Промучившись ночь ?
? в сомнениях, я звоню и говорю, что не буду поступать, потому что у меня нет денег, чтобы платить за обучение. Рассказал об этом Харатьяну, с которым мы задружились в «звездной» футбольной команде, а он говорит: «Нет, ты пойдешь учиться, я тебе дам денег». Я категорически отказался, так как не понимал, как я буду такую астрономическую сумму возвращать.
И тут случается чудо: мне звонят с предложением сняться в рекламе. Я к Гаркалину: «Мне рекламу предлагают. А сколько им денег-то объявить?» Гаркалин отвечает: «Сколько тебе надо за институт заплатить, столько и объявляй». Я набираюсь смелости и говорю: «Вот столько-то». По курсу это тогда $3 тысячи было. И что вы думаете? Они согласились! Я помню, как в банке отдаю эти деньги. А кассир мне говорит: «А у нас еще комиссия 586 рублей». Я высыпаю все, что у меня есть, и у меня в кошельке остается 3 рубля.
Учиться было непросто, ведь параллельно ночью я еще работал. Но, как говорится, самое темное время всегда перед рассветом… Неожиданно меня пригласили на съемки фильма «Туман». Прошел кастинг, и тут же меня зовет к себе знакомый режиссер Ованес Петян на пробы в сериал «Офис». Я приезжаю к нему, а рядом дверь, на которой написано «Медики». Оттуда выходит девушка, увидела мои пробы в «Офис» и предлагает: «Илья, а вы не хотите к нам зайти? У нас тут сериал «Медики» запускается». Я попросил почитать сценарий, и первое, что вижу: какая-то там интимная стрижка лобка. Сразу отказался: «Вы что, с ума сошли, какие «Медики», нет!» Меня стали убеждать, что намечается хороший коллектив во главе с Иваном Охлобыстиным. Я все-таки попробовался, потом второй раз — с Кристиной Асмус, с ребятами. И в четвертый раз я приезжаю на пробы с Охлобыстиным, нас долго пробуют, а мне завтра уже улетать в Севастополь на съемки военной драмы, и я сильно спешу. В какой-то момент вспылил: «Все! Уезжаю». В ответ слышу: «Илья, вы сейчас вершите свою судьбу». Через две недели звонок: «Поздравляем, вы утверждены в сериал «Интерны».
— Вы тогда могли предположить, что эти «Медики», они же «Интерны», так выстрелят?
— Вообще не представлял! Ну, сериал какой-то на ТНТ. Я считал, что я не для этого учился.
— Вас часто ассоциируют с вашим героем Глебом Романенко, мажором и авантюристом. Насколько это сравнение верно?
— Я вам рассказал историю своей жизни, которая полностью расходится с той жизнью, которой жил Глеб Романенко. Я задавал себе вопрос: почему я играю в кино именно этих мажоров и ловеласов? Наверное, потому что в детстве мне хотелось, чтобы все легко доставалось: ездить на море, иметь крутые шмотки…
Но сейчас, оглянувшись назад, я ни на что бы не променял тот путь, которым шел. Потому что я знаю всему цену, и если бы счастье можно было купить, то я бы уже это сделал. Но только любовь меня делает счастливым, наверное, это благодаря моему жизненному опыту, людям, которые мне встречались, моим родителям, заложившим во мне правильные ценности.
А благодаря профессии я нашел свои корни. Мой родной отец — грузин. Однажды на съемках в Праге я познакомился с грузинскими актерами. Попросил найти мою семью, дал фамилию отца, и они нашли. Мне позвонил мой друг — знаменитый грузинский актер Вано Тугуши и сказал: «Мы нашли твоих родных, но у меня плохие новости — твоего отца уже нет, но есть бабушка, дедушка, сестра от родного брата папы». Я сразу же вылетел в Грузию и, как Мцыри, узнал, что у меня есть, оказывается, родина моя. Во мне что-то перевернулось, я понял, что хочу жить в Тбилиси. Там я чувствую себя целостным, там я живу, а не бегу. Так что, надеюсь, у меня получится работать здесь, а жить в Грузии.
— Для чего вам понадобилось участие в проекте «Холостяк»?
— Это была война с самим собой и с окружающими меня людьми. Три раза я отказывался. Первый раз мне позвонила агент и сказала, что меня зовут в «Холостяк». Я не знал, что это такое. Приезжаю домой, включаю, посмотрел 6 минут 53 секунды, и меня чуть не стошнило на собственные ботинки. Я звоню агенту и кричу: «Ты с ума сошла!» Второй раз позвонили и попросили «просто приехать поговорить». Я приезжаю в офис к продюсерам и сразу начинаю задавать вопросы: «Чему учит ваше шоу? Чем оно будет полезно? Для чего оно нужно?» Они говорят: «Наше шоу учит надежде. Надежде на то, что есть достойные мужчины и женщины в нашей стране». — «То есть вы будете смотреть, как меня будут раскачивать в разные стороны 25 женщин?» Они, потирая ручки: «Да!» Я взял паузу — подумать.
Для меня один из самых больших страхов — это входить с женщиной в отношения. С одной-единственной. А тут их сразу 25! В общем, отказывался я, даже слушать не хотел. Но произошел случай. Иду в магазин и по дороге разговариваю по телефону с директором по поводу шоу, присаживаюсь на минутку на лавочку, смотрю на храм. А кошелек у меня на поясе-цепочке. Я встал и, продолжая разговор по телефону, пошел в магазин. Подхожу к кассе и вижу, что кошелька нет. Я три года ничего не терял. В кошельке не было денег, только карточки, но была очень дорогая для меня вещь, которая была со мной с 16 лет. И я подумал: может, я что-то теряю…
Перезвонил директору и говорю, что я решил все-таки пойти на встречу с руководителем канала ТНТ, который все это время хотел со мной побеседовать насчет «Холостяка». Мне предложили написать на листке, чего я не буду делать точно. Я сказал, что свидания буду придумывать сам, и никакой порнографии!
— Вы помните первый день на проекте?
— Честно скажу: когда я выходил на тысячный Зал имени Чайковского играть в драматической оратории «Жанна д’Арк на костре» с Чулпан Хаматовой, и то меньше переживал, чем тогда, в первый день на «Холостяке». Я испытывал весь спектр чувств — удивлялся, расстраивался, нервничал, переживал. И лишь одной-единственной девушке я сказал в первый же день: не влюбляться! Потому что чувствовал, что там реально могут быть очень сильные эмоции. Это я тоже понял сразу. Сердцем и интуицией. Конечно, я обжигался, совершал ошибки, уставал до полного изнеможения. Чуть не ушел с этого проекта! Но я благодарен «Холостяку» за то, что он помог мне расстаться с некоторыми иллюзиями.
Финал нашего шоу пройдет в Грузии, и там у меня уже припасена тяжелая артиллерия: моя мама, бабушка, грузинские женщины, которые помогут мне в любом случае. И я надеюсь, что они одобрят мой выбор.
— В итоге вы все-таки нашли на проекте свою музу?
— Я встретил женщину с большой буквы, которая склонна отдавать, а не потреблять. Сейчас мы только в начале пути, и нам предстоит многому научиться. Отношения — это труд с обеих сторон. Любовь — это вкусная каша по утрам и вместе гранат чистить… Все вроде просто и приземленно. Но только это по-настоящему главное.
— Она вас вкусной кашей покорила?
— Она покорила меня своей глубиной. Она инопланетянка, она с Луны, она — галактика. И мы шли навстречу, шли через тернии, и потом это случилось. Как Тунгусский метеорит — просто накрыло. Как будто на нас тазик сверху надели и молотом Тора по нему ударили, и все зазвенело вокруг.
— Илья, вы практически во всех участницах сомневались, чувствовали подвох. А в той девушке, которую выбрали, вы тоже сомневались?
— Конечно. Более того, чтобы сделать выбор в эту сторону, мне надо было победить себя. У меня были сомнения. Целую ночь я провел в храме, молился и сделал выбор сердцем. Я просто понял, что уже не могу жить без этого человека.
Девушка, которую я выбрал, — самый искренний, честный и благородный человек. Это женщина из крови и плоти, она не говорила, а действовала. Мы прошли все этапы: недоверие и доверие, уважение, забота. И сейчас мы вместе. Не на экране — мы в жизни уже вместе. Вы себе не представляете, через что нам пришлось пройти, с чем столкнуться. Но я не жалею ни секунды. Да и как я могу жалеть, когда я самый счастливый человек на свете! Я обрел то, о чем мечтал.
— Вы хотите сказать, что задумываетесь о женитьбе?
— Я никогда не афишировал свою личную жизнь, а тут даже шоу в Грузию привез только потому, что случились реальные чувства.
В финале мы окажемся в крепости Рабат, что в Месхетии. Там начался мой род. А продолжать его некому, кроме меня. Весь год бабушка убеждала меня взять фамилию папы — Месхи. Мама разрешила, сказала, что пришло время стать сыном своего отца.
Лика БРАГИНА, ТЕЛЕНЕДЕЛЯ
Фото Арсена МЕМЕТОВА
