Прорыв в онкодиагностике наметился, но пока не состоялся
Открой подобный эффект американский, французский или японский физик, он бы первым делом сам разыскал журналистов и надолго прописался бы на газетных полосах и телеэкранах по всему миру. А вот нашего исследователя на подобный подвиг надо еще уговорить. Выудив интересную строку из научного отчета, звоню одному из авторов, мол, правильно ли я понял значение работы? И слышу в ответ, что да, результат пионерский, очень важный для диагностики раковых опухолей, но на интервью надо бы найти время.
Оно нашлось через два месяца. И вот мы беседуем.
Виталий Плавский, заместитель директора по научной и инновационной работе Института физики НАН Беларуси, возглавляющий еще и лабораторию гетерогенных органических сред, где под руководством доктора физико-математических наук Николая Немковича выполняется заинтересовавшая меня тема. К заложенной в ней идее сотрудники лаборатории пришли, рассуждая логически, с позиций своей всемогущей научной дисциплины. Если известно, прикидывали физики, что ткань раковой опухоли отличается от здоровой, то это обязательно должно найти отражение в ее спектре. В таком случае, чтобы решить проблему диагностики, необходимо создать прибор, который оперативно регистрировал бы спектральные характеристики ткани прямо на операционном столе и позволял хирургу, удаляющему опухоль, четко видеть ее границы.
Особенно это важно при операциях на головном мозге, где даже томограф очерчивает зону поражения весьма приблизительно. Хирург поэтому стоит перед дилеммой: удалить лишний миллиметр ткани и тем самым гарантированно избавить человека от онкологии, рискуя, правда, сделать его инвалидом, если будет задет важный центр, или постараться пройти строго по краю опухоли, понимая, что случайно оставленные нетронутыми больные клетки могут обернуться рецидивом.
Но, если откровенно, медики, знающие, как сложно отличить больную ткань от здоровой, даже при проведении многодневных морфологических исследований, о таком чудо-приборе и мечтать не смели. И не очень-то поверили физикам из академического института, когда они поделились замыслом. Там, за рубежом, ничего подобного нет? Нет. Значит, такой прибор в принципе невозможен.
Прошло всего два года с того момента, и вот мы сидим с научным сотрудником лаборатории Андреем Собчуком за компьютером, который аккуратно вычерчивает на мониторе нечто, напоминающее лыжный трамплин. Рядом стоит прибор — тот самый, «в принципе невозможный», но реальный и прекрасно работающий. Он посылает по световоду ультрафиолетовые импульсы на предметный столик, где расположены образцы здоровых и опухолевых тканей, заставляет их светится и скрупулезно регистрирует оптический ответ биологических объектов. «Трамплин» на экране и есть спектр флуоресценции, причем профиль его, вычерченный линиями двух цветов — красным и черным, заметно расходится на совмещенных изображениях. В этом и есть отличие здоровой ткани от пораженной раком. Впрочем, за подкупающей очевидностью полученного результата стоят годы фундаментальных исследований, позволившие создать оригинальные способы обработки спектральной информации, и скрывается потрясающая сложность и точность созданной измерительной техники. Ведь отличия спектров, такие явные на экране компьютера, на самом деле измеряются всего несколькими наносекундами, и никакой другой прибор не в состоянии увидеть столь ничтожную разницу.
На тестирование ткани световыми импульсами требуется несколько секунд, на обработку данных — пару минут. Достоверность полученной информации — 98 процентов, что недостижимо при любых других методах тестирования. Словом, прорыв в онкологической диагностике, можно сказать, состоялся. Или почти состоялся?
— Свою установку мы классифицируем как экспериментальную и пока вместе с коллегами из Республиканского научно-практического центра онкологии и медицинской радиологии имени Н.Н.Александрова нарабатываем на ней статистику, отлаживаем методики проведения диагностики, в том числе и на живых объектах, — поясняет главный научный сотрудник лаборатории Николай Немкович. — Затем, после клинических испытаний, прибор, если потребуется, доработаем и подготовим к запуску в серию. Планируется организовать несколько инновационных проектов с медиками, что позволит начать производство своими силами при гарантированном спросе.
— Мы верим, что новое средство экспрессной диагностики, которому нет аналогов, станет достоянием отечественной медицины и будет поставляться на экспорт, — дополняет Виталий Плавский. — Но настораживает ситуация с финансированием закупок техники медицинского назначения. Например, прибор для фотодинамической терапии раковых опухолей и антимикробной фотодинамической терапии, созданный у нас в институте и высоко оцененный врачами, поставлен в клиники в единичных экземплярах. Больницы не имеют возможности его купить, так как стоит он около 30 миллионов рублей. Деньги мог бы выделить Минздрав, но решения о финансировании министерством нет. И это было бы полбеды, но одна проблема тянет за собой другую. Хорошо известно, что доля медицинского оборудования, поставляемого в медучреждения республики отечественными предприятиями, не превышает 12—15 процентов. Остальное приобретается у зарубежных производителей за валюту. Многое из того, что закупается, могло бы разрабатываться и производиться у нас в стране, в том числе в организациях Национальной академии наук. Однако большой риск, связанный с возможным отказом Минздрава в закупке наукоемкого, технически сложного оборудования отталкивает потенциальных разработчиков. Это также не позволяет выйти на достойные объемы экспорта медицинского оборудования. Ведь без опыта использования прибора в отечественных клиниках невозможны поставки за рубеж, так как покупателей за границей, в первую очередь, интересует информация об эффективности его применения в практической медицине Беларуси. А если у себя дома белорусы собственное оборудование не применяют, то и зарубежная клиника не рискнет. Кстати, на фотодинамическую терапию завязана еще одна не имеющая аналогов разработка ученых нашего института — прибор для экспрессного определения концентрации в опухоли активного кислорода, позволяющий значительно усилить терапевтический эффект. Но и он пока по той же причине не пришел ни в отечественные, ни в зарубежные клиники.
Тем не менее медико-биологическое направление, развившееся в Институте физики после того, как с развалом СССР свернулись многие оборонные проекты, занимает в тематике заметную долю и обеспечивает отечественное здравоохранение прекрасной наукоемкой аппаратурой и оборудованием. В клиниках используются хирургические и офтальмологические лазеры белорусской разработки, лазерные и светодиодные терапевтические аппараты, оптические диагностические приборы, препараты для обеспечения лечебных процедур, светочувствительные красители для фотодинамической обработки ран и язв, методы повышения биологической активности лазерного излучения. Это помогает и сохранять здоровье белорусов, и экономить бюджетные средства. И все же, считают ученые, отечественные изобретения должны пользоваться гораздо большим вниманием, и они достойны того.
На снимке: заведующий лабораторией Виталий ПЛАВСКИЙ и научный сотрудник Андрей СОБЧУК настраивают прибор для экспрессной диагностики раковых опухолей.
Фото: Юрий МОЗОЛЕВСКИЙ
