В день, когда Президент страны Александр Лукашенко вручал премии «За духовное возрождение», 117 воспитанников Радошковичской школы-интерната ждали вечернего выпуска новостей с особым нетерпением. А как иначе, ведь в числе лауреатов – их директор и любимый педагог Игорь Михайлович Дятловский, который для многих детей-сирот стал и учителем, и отцом, и другом. Назавтра, провожая его в кабинет, ребята засыпали Игоря Михайловича вопросами.
– Дети у меня спрашивали, на что потрачу премию, как я выбирал костюм, что я делал после эфира. Но самый частый вопрос был о том, не страшно ли мне было выходить на сцену к Президенту.
– И что вы им ответили?
– Сказал, что они сами знают ответ на этот вопрос, ведь Александр Григорьевич уже приезжал к нам в гости в канун прошлого Нового года. Все дети были тогда в восторге от этой встречи, и даже те воспитанники, которые уезжали на оздоровление, вернувшись, сказали: «Если бы мы знали, что к нам приедет Президент, мы бы никуда не поехали». А поздравления принимаю до сих пор, звонят бывшие воспитанники со всей республики, коллеги, друзья, говорят, что гордятся тем, что вместе учились и работали. Первыми, конечно, поздравили близкие – дети, жена, мама. Только жаль, что мой отец чуть-чуть не дожил да этого счастливого момента, умер два месяца назад. Он был бы очень горд за меня, это был самый строгий ценитель моей работы, потому что сам был педагогом.
– Значит, вы пришли в профессию по его стопам?
– Скорее по призванию, мне всегда хотелось работать в сфере образования. Однако сначала я пробовал поступать в экономический университет на организацию общественного питания. В первый год не получилось, и я остался работать в родном поселке Богушевск Витебской области, был поваром в интернате. И до сих пор одно из главных моих увлечений в жизни – кулинария, я очень люблю готовить, особенно блюда итальянской кухни. Эти навыки пригодились и в жизни, и в нынешней моей работе. Так как в любой школе-интернате должна быть кухня для трудового обучения, я постарался, чтобы у нас была современная техника, на которой ребята могли бы учиться готовить. Потому что для того чтобы воспринимать пищу духовную, человек обязательно должен быть сыт.
– Чем вам запомнился ваш первый урок?
– Окончив Минский педуниверситет, я поехал по распределению в Олтушскую среднюю школу Малоритского района Брестской области, где последующие 10 лет проработал заместителем директора. Первым уроком у меня стояло в расписании природоведение, и когда я зашел в класс, мне показалось, что я попал в другое государство. Все дети говорили на ярко-выраженном местном диалекте, я не понимал половины слов из их ответов. Но постепенно стал разбираться в особенностях местного говора и частично сам овладел диалектическими оборотами.
– Как вы считаете, сегодня молодежь выбирает педагогику по призванию или ради диплома о высшем образовании?
– Все зависит от человека. В педагогике случайных людей не бывает, на втором-третьем курсе становится ясно, на своем ли месте студент. Что касается молодых педагогов, которые приезжают в наш интернат, то я сам езжу на распределение и отбираю молодых специалистов. В этом году к нам приехали пять выпускников Мозырского педуниверситета, всех я видел на распределении, беседовал, рассказывал о специфике работы в интернате, потому что она все-таки отличается от работы в обычной школе, и к этому тоже нужно быть готовым. У нас невозможно просто дать ученикам урок и уйти. Нам нужно дать воспитательные аспекты, которых так не хватает ребятам. Это нешуточный труд, и если не окунуться в него с головой, то ничего не выйдет. Дети тебе не поверят.
– Эмоциональное выгорание для вас термин не чуждый?
– У любого педагога оно есть. Если у педагога не будет эмоционального выгорания, это уже не педагог. Другое дело, что с ним нужно уметь справляться. Дома я обычно стараюсь мало говорить о работе. Хотя первый вопрос, которым меня встречает на пороге жена, с которой мы вместе работаем, это – «Как там в школе?». На что я отвечаю: «Стоит!». Я стараюсь разделять работу и семью, но мобильный телефон никогда не выключаю.
– Говорят, что вам и вашим коллегам удалось создать в интернате домашнюю атмосферу.
– Мы приближены к домашним условиям, но поймите, что создать домашнюю атмосферу можно только дома. Это все равно, что искусственно воспроизводить запахи или вкусы продуктов: они будут похожи на натуральные, но натуральными их не назовешь. Так и здесь.
– Удается ли вашим выпускникам в будущем создать домашний очаг и крепкую семью?
– Да, мы учим их этому постоянно. С 2006 года мы стали средней школой, хотя до этого были базовой, для того, чтобы ребята выходили более взрослыми. После 9-го класса они были не совсем готовы ко взрослой жизни и терялись, когда приходилось окунаться в самостоятельную жизнь. А сейчас, заканчивая 11 классов, наши выпускники совершенно осознанно совершают те или иные поступки, выбирают профессию, друзей. Прослеживая их судьбу, мы видим, что они становятся успешными людьми. Вся наша работа направлена на то, чтобы развеять миф о том, что дети выходят из интерната неподготовленными для взрослой жизни. Мы учим их, как распоряжаться деньгами, временем, наследством, они знают свои права и обязанности. У нас существует постинтернатное сопровождение: любой выпускник остается нашим ребенком, в любой момент он может приехать к нам поговорить, проконсультироваться, получить помощь. Например, очень многие ребята сталкиваются с такой проблемой на первых курсах, как большая нагрузка. Мы помогаем им практически, связываемся с преподавателями, решаем посильные нам проблемы. К своим воспитателям бывшие воспитанники приезжают за советом и помощью так, как если бы они приехали к своим родителям, которых у них нет.
– У вас есть свой секрет, как найти общий язык с детьми?
– Большой опыт преподавания позволяет делать мне это с легкостью. Но это работа, результат которой можно увидеть через несколько месяцев, а можно лишь после того, как ребенок окончит школу. Обидно, когда ты уже полностью доверяешь своему воспитаннику, а он вдруг тебя предает. Например, без предупреждения уезжает из интерната, потому что считает себя в свои 17 взрослым. Понимаете, когда собственный ребенок уходит из дома, и его нет 5-6 часов, мы волнуемся как родители. А когда ушел твой подопечный ребенок, за которого ты головой отвечаешь перед государством, это совсем другие волнения. И тогда ты не знаешь, что говорить, когда он возвращается. Но я все равно уверен, что только любовью можно повлиять на человека. Я добрый по натуре, всегда много беседую, разговариваю, и не для того чтобы прочитать подростку нотации, а чтобы понять, где и что я сам сделал не так. Какими бы опытными, взрослыми, умудренными мы ни были, нам никогда не понять душу ребенка, который остался без родителей.
Мария ЗУБКОВА, «ЗН», фото БЕЛТА и из личного архива Игоря Дятловского
Дятловский Игорь Михайлович
Образование: окончил Минский педагогический университет имени М. Танка в 1991 году
Семья: жена – Тамара, дети – Станислав и Матвей
Домашнее животное: немецкая овчарка Марта
Хобби: кулинария, садовый дизайн, выращивание цветов
Книга: «Унесенные ветром»
Пора года: весна
Цвет: синий
Напитки: красное вино
Блюдо: рыбный суп по-итальянски
