Идет охота на волков

У Василия Шукшина есть рассказ Волки, написанный в 1967 году. В основе его сюжета - жуткий случай. Двое сельчан, отправившись в лес за дровами зимой на санях, неожиданно повстречались с пятеркой серых хищников. Волки кинулись вдогонку за развернувшими лошадей мужиками. Последние сани хищники настигли и стали на куски рвать в оглоблях заваленную в снег лошадь. Мало обращая при этом внимания на выпрыгнувшего из саней человека, вынужденного просто удалиться с этого пиршества.

Для Беларуси, да еще в наше время, подобный эпизод явно неправдоподобен. Волки панически боятся человека, - утверждает директор Пинского охотхозяйства Владимир Шимчик. По долгу службы он имеет с волками давнее знакомство. Он же на правах знатока признает за волками необъяснимую, казалось бы, сверхъестественную способность чувствовать, когда человек представляет для него опасность, а когда - нет. Допустим, охотника от грибника зверь может отличить визуально по наличию ружья или по уловленным специфическим запахам, свойственным охотничьему снаряжению. Но когда он уходит за десятки километров от автомобиля с вышедшими на его след егерями и в то же время порой неторопливо перебегает дороги с оживленным движением, то остается только гадать, как серый разбойник догадывается, что идет охота именно на него, а в машине есть люди с оружием. Примерно так рассуждает опытный охотовед.

Конечно, в природе ничего сверхъестественного нет. Догадки волка наверняка объясняются поведенческими нюансами человека. За многие века опасного соседства с ним у волка выработались определенные защитные рефлексы, передающиеся из поколения в поколение. Например, волка не настораживают свежие следы на дороге и очень пугают те, что оставлены в стороне от нее, в лесу. Логика проста - по лесной тропинке может идти любой человек, в чащу будет пробираться скорее всего охотник.

И все же в сложных взаимоотношениях человека и волка бывают моменты, когда одной теорией Павлова поведение животного объяснить сложно. Как и в том, скорее всего, невыдуманном рассказе Шукшина, где волки, столкнувшись с людьми, сразу поняли, что те без оружия. Правдоподобность рассказанной писателем истории подтверждается и тем обстоятельством, что на евро-азиатской территории, принадлежащей бывшему СССР, нередко бывали периоды, когда волки действительно наглели. В Белоруссии, особенно Западной, так было несколько лет после войны, когда в лесах прятались двуногие хищники, недобитые Красной Армией, и властям было не до волков. Вольготно чувствовали они себя, когда природоведы спорили между собой, чего больше от волков - вреда или пользы? Не нарушит ли человек экологическое равновесие, объявив волку тотальную войну?

К счастью, об этом тоже позаботилась сама природа. Она наделила волка тонким чутьем, способностью приспосабливаться к ужесточающимся условиям существования, развивать свои умственные способности. Бывалые волчатники на Брестчине тому свидетели. Добыть волка при отсутствии снега почти невозможно. Только зимой по следам охотники находят места дневок хищников, где те отдыхают после ночных разбоев. Офлаживают зверя (то есть растягивают по периметру вокруг предполагаемого местонахождения шнур с красными флажками) и начинают охоту. Загонщики, вспугнув хищников, поднимают их с места, и те, не смея пересечь линию флажков, мечутся по периметру, неизбежно натыкаясь на притаившихся стрелков.

Это самый распространенный и надежный метод отстрела хищников. Но в Пинском охотхозяйстве мне рассказали, что в последнее время все чаще появляются волки, способные уйти от меткого выстрела егеря. Профессор - так заочно окрестили в здешней округе матерого хищника, которого не пугал человеческий дух, исходящий от флажков. Он проползал под ними и уводил с собой собратьев на протяжении нескольких лет. Только состарившись, профессор однажды ошибся, напав на стадо телят, и был застрелен подстерегавшим его пастухом. Иногда офлаженный волк не выходит на стрелков, а, обойдя сзади загонщика, постоянно следует за ним сзади. Если у команды волчатников не хватает терпения и опыта, они дают облаве отбой, снимают флажки, и волк уходит.

Обложить волка, расставив стрелков по номерам, в этой охоте считается главным делом. Что тоже не всегда удается. Инженер охраны леса и фауны Ивацевичского района Иосиф Бакиевич считается на Брестчине одним из самых опытных и удачливых волчатников. Но и он вернулся недавно с охоты без трофеев. По лесным дорогам, неудобицам преследовал вместе с помощниками на автомобиле волков на протяжении 50 километров. Пока не иссякли запасы горючего. Пришлось возвращаться, так и не дождавшись, пока волки остановятся и затаятся. Из лесов Ивацевичского района, скрываясь от преследователей, волки чаще всего уходят в сторону известных Споровских болот, где и машиной не проехать, и пешком не пройти. И волки, похоже, об этом знают.

Что же гонит таких людей, как Владимир Шимчик, Иосиф Бакиевич и их сподвижники, в непогоду в лес и заставляет сутками преследовать хищников? Охотничий азарт или те 7 минимальных зарплат, положенные за убитого взрослого волка? Азарт, конечно, - признается Иосиф Бакиевич. Ведь добыть хитрого зверя для любого охотника большая честь. Что же касается денег, заработанных на волчьей шкуре, то они никак не компенсируют такую охоту. Вот почему ею в основном занимаются люди, призванные делать это по долгу службы. Ведь лесной живности, особенно копытным, серые разбойники наносят большой урон. Взрослому волку в год надо съесть полторы-две тонны мяса. Причем, по единодушному мнению охотоведов, никакой он не санитар природы. Режет все, что попадается ему на охотничьей тропе, выбирая не слабых и больных животных, а тех, что поздоровее и поупитаннее.

За сезон появившаяся в округе волчья семья может на 70 процентов уничтожить молодняк диких кабанов. Серьезную опасность представляют волки для летних лагерей общественного скота. Поэтому спуска серым хищникам не дают. В прошлом году в Пинском охотхозяйстве добыли около десятка волков, а несколько лет назад более 30. Свято место пусто не бывает. На месте погибших хищников быстро появляются новые, пришлые. Волки, как правило, любят селиться в одних и тех же местах. К сожалению, быстро ликвидировать разросшуюся стаю удается не всегда. Мешают растущие год от года осторожность волков и слабая материальная база штатных охотников.

Но, что ни говори, в целом волк перед человеком остается беззащитным, и нынешнюю его жизнь в лесу, где хватает и двуногих санитаров с ружьями, сладкой не назовешь. В нынешнем сезоне в Беловежской пуще работниками лесной егерской службы уже уничтожено 9 волков. Численность хищников разумно регулируется. Как вид волк должен существовать. За этим в заповеднике строго следят. Иначе, живя с волками бок о бок и досконально зная их повадки и тропы, здесь серого могли бы извести на нет в два счета. Для поддержания оптимальной численности хищников не обязательно устраивать на него крупные облавы зимой. Достаточно уничтожить логово с волчатами летом. Опытному зверолову, живущему в пуще, обнаружить его вполне по силам. Что и практикуется при необходимости в заповеднике, тем более что волчица не защищает своих детей от непрошеных гостей и держится при разорении семейного очага поодаль.

Однажды после такой далеко не гуманной операции в музее природы заповедника Беловежская пуща появился волчонок, которого взяла на воспитание кандидат биологических наук Наталья Дьяченко. До четырех месяцев волчонок, получивший кличку Рэм, жил у нее в доме в поселке Каменюки и был очень милым, добродушным щенком. Когда немного повзрослел, хозяйка соорудила ему логово в сарае, куда он отправлялся с удовольствием на ночь. А днем, выведя волчонка на поводке в лес, который начинается сразу за музеем, Наталья Дьяченко отпускала его на волю. Закончив работу, женщина вновь брала питомца на поводок и вела домой через весь поселок. Проблем с маленьким Рэмом не было. Однажды в пятимесячном возрасте, вспоминает хозяйка, волчонок, увидев плачущих в песочнице детей, подбежал к ним и стал утешать, слизывая языком слезы. Но идиллия одомашнивания закончилась, когда Рэм приблизился к годовалому возрасту. Как-то раз он на несколько дней исчез, а, появившись, стал недовольно рычать на хозяйку, когда та надевала на него ошейник. Потом начал душить соседских гусей и кур, а однажды профессионально вскочил на спину теленку. Оттаскивающую его хозяйку Рэм при этом хватанул зубами. Клыки, способные перекусить любую кость, лишь больно и предупредительно сжали руку Натальи Дьяченко. Но ей стало ясно, что в питомце окончательно проснулся лесной зверь, и она скрепя сердце дала согласие на отстрел волка, к которому успела привязаться. С волком можно дружить, но сделать из него домашнюю собаку невозможно, - утверждает она после печального опыта, отдавая дань уважения свободолюбию и независимости животного.

А вот собака легко может превратиться в волка, что общеизвестно как из художественной, так и научной литературы. Возможность такого превращения, по-видимому, предусмотрена природой и тоже способствует сохранению волчьей породы как биологического вида. Там, где волки становятся редкостью, они перестают охотиться на собак и заключают с ними родственный союз. Образуя пары с одичавшими собаками, дают потомство, у которого волчьи, более древние и сильные гены берут верх. Появившиеся на свет волчата становятся родоначальниками новых поколений волков и волчиц, яростно бьющихся за место под солнцем рядом с человеком.