Может быть, далеко не каждый день прожитой жизни заслуживает описания. Ведь случаются пустые дни, недели, а возможно, и месяцы. В жизни Алексея Степановича не было дней ни праздных, ни пустых. И судьба не оказалась значительнее его личности. Преобладала гармония...
«На всех участках работы А.С.Камай зарекомендовал себя как компетентный, принципиальный, инициативный руководитель, хороший организатор. Он настойчив в достижении поставленных целей, способен без внешнего побуждения выдвигать и претворять на практике важные решения в экономическом и социальном развитии.
Умеет работать продуктивно, самокритичен, на первое место ставит интересы дела. Демократичен, доступен людям».
В стандартной, лаконичной выписке из личного дела А.С.Камая есть строка, которая вызывает удивление. Речь о его способности «без внешнего побуждения выдвигать и претворять на практике важные решения...» При строгой партийной дисциплине, жестком подчинении нижестоящих организаций вышестоящим инициатива выдвижения самостоятельных решений равносильна тому, что вызвать огонь на себя. И не жди пощады! А тут — не порицание, а достоинство. Что же надо совершить такое, чтобы наверху эту особенность характера не просто заметили, а признали? И какой надо быть личностью, чтобы с тобой считались?
Говорят, у каждого человека есть горка, на которую надо обязательно взойти. Алексей Степанович на свою горку поднялся, когда ему было тридцать с небольшим (А.С.Камай родился 1 апреля 1936 года). Центральный комитет КПБ рекомендовал его на должность первого секретаря Краснопольского райкома партии. Петр Миронович Машеров, обрисовав очень непростую ситуацию в районе, поинтересовался, посильны ли ему такие задачи. «Опыта маловато», — честно признался Алексей Степанович. «Не потянешь — снимем как не справившегося с работой», — услышал Алексей Степанович неожиданное от первого секретаря ЦК КПБ. Понимая, что происходит в душе собеседника, Петр Миронович улыбнулся и добавил: «У меня есть уверенность, что сумеешь повести за собой людей. А это — главное».
Алексей Степанович — человек эмоциональный. Искренний и доверчивый. А чувства в отличие от мыслей никогда не врут. Потому что в них заложена сила души. И люди это понимают. В отношениях с людьми у Камая всегда был лад. Но будет ли лад в работе, когда тьма проблем встанет перед ним воочию?
За 9 лет выпускник Белорусской сельскохозяйственной академии Алексей Камай поработал механиком в совхозе «Писаревщина» Мстиславского района. Стремительно взлетел (а иначе и не скажешь) на должность первого секретаря райкома комсомола этого же района. Затем его назначили главным инженером, а спустя некоторое время — начальником Бобруйского районного производственного управления сельского хозяйства. Послужной список Камая к концу шестидесятых выглядел как внушительное предисловие к тому, чтобы стать в районе первым лицом. Хотя карьера для Алексея Степановича никогда не была самоцелью.
Но вернемся в Краснополье. Зима 1968 года по белорусским меркам была на редкость суровой и снежной. И без того скверные дороги переметало так, что даже ближние деревни оказались отрезанными от райцентра. О дальних же и говорить не приходится. Райкомовский УАЗ, загребая снег двумя мостами, застревал безнадежно. Запрягали в сани лошадь. Алексей Степанович и кто–то из райкома, укутавшись в тулупы, объезжали одно хозяйство за другим. На фермах коровы встречали их голодным ревом. Корма на исходе. Солому возили за сотни километров. Да и сколько привезешь ее на грузовиках... Усталые люди с потухшими глазами, задерганные председатели...
Что мог сказать им новый первый секретарь райкома? Их столько перебывало в селе — и первых, и последних... И все что–то обещали, к чему–то призывали. Приезжали, уезжали, а жизнь ни на каплю не менялась в лучшую сторону.
Невысокого роста, но крепкий, подтянутый молодой руководитель района не произносил опостылевшее людям «надо», не сулил благополучного завтра, а скорее просил, чем приказывал: «Только продержитесь до весны... Прошу вас, продержитесь...» И совсем не начальственным, а чем–то своим, мужицким веяло от его по–деревенски простого лица с умными и добрыми глазами. И когда кто–нибудь спрашивал: «А сами вы из каких мест будете?» — он охотно рассказывал, что его родная деревня Барсуки Кировского района находится неподалеку от знаменитого колхоза «Рассвет». Что знаком с Кириллом Прокофьевичем Орловским. Что его отец Степан Иванович, ставший инвалидом на войне в Финляндии, был связным у партизан. А после войны пас колхозную отару овец в 500 голов. Алексей помогал ему с 12 лет и пока не окончил среднюю школу.
Лица у людей теплели. «Наш человек» — отчетливо читал Алексей Степанович в их глазах...
В райкоме партии ему рассказали, что в начале 50–х пригласили в Краснополье легендарного председателя колхоза «Рассвет» Кирилла Орловского. Хотели знать его мнение о перспективах района. Кирилл Прокофьевич, объездив район вдоль и поперек, сделал такой вывод: «Будь моя воля, я бы все площади отдал под посадку леса. А людей наградил бы орденами за то, что они здесь живут...»
Алексей Степанович не любил, когда дела земледельцев подкрашивали словами из военного лексикона: битва за урожай, трудовой фронт, тактика и стратегия, прорыв, своя команда... Хлеб, мясо и молоко всегда добывались большим трудом селян. И какие слова ни придумывай, легче от этого он не станет. Да и слово «труд» в селе не ходовое. Для крестьян это просто работа. А работа — их жизнь. Так вот, чтобы люди жили лучше, надо их работу сделать более привлекательной. Вызвать интерес к ее результатам. Разработали комплексную программу по подъему экономики района и решению социальных задач. Учли все, что окружает человека: медицину, торговлю, жилье, коммунальные услуги, транспорт... И никто, конечно, не ожидал, что на их скудную землю прольется дождь обильной помощи — техникой, стройматериалами, кредитами. Все надо было решать своими силами. Но как это сделать? Ученые из БелНИИ почвоведения и агрохимии, НИИ картофелеводства дали дельный совет: меняйте структуру посевных площадей. Делайте ставку на выращивание картофеля звеньевым способом. В качестве органики используйте посевы горького люпина.
...После партийного собрания в совхозе имени Калинина Алексей Степанович попросил остаться механизатора Юлия Жлоба. «А что если звено по выращиванию картофеля создать в вашем хозяйстве? — спросил напрямую у механизатора первый секретарь. — И вы, Юлий Егорович, его бы возглавили». «Наши земли не то, что в Бобруйском районе. Мы берем с гектара по 60 центнеров картофеля, — засомневался механизатор. — К тому же заниматься одним делом вряд ли получится». «Никто без моего разрешения посылать вас на другие работы не будет. Верно я говорю, товарищ Дюбанов?» — обратился первый секретарь к директору совхоза. Тот подтвердил.
Вот так и сформировали первое в районе звено братьев Юлия и Евгения Жлоба. Выделили 54 гектара земли, обеспечили техникой, семенным материалом. Составили технологическую карту. Осенью звено собрало небывалый на краснопольской земле урожай картофеля: по 192 центнера с гектара! Расчет с работниками произвели по конечному результату. Деньги немалые да плюс еще 10% от собранного урожая. Такой щедрой оплаты земледельцам никогда еще не было. На следующий год подобные звенья были созданы во всех хозяйствах района. А через пару лет Краснопольщина по выращиванию картофеля станет примером для всей республики. Братьям Юлию и Евгению Жлоба присвоят звание «Герой Социалистического Труда». Орденами и медалями Советского Союза будут награждены 57 тружеников района.
За четыре года (1968 — 1972) в Краснопольском районе произошли разительные перемены. Производство сельхозпродукции увеличилось в полтора раза. Развернулось строительство животноводческих комплексов. Укрепилась материально–техническая база. Успешно решались социальные проблемы. Комплексная программа из документа превратилась в реальность. Люди стали жить лучше. У них открылось второе дыхание.
Кстати, о «своей команде». Алексей Степанович никого из своих людей не привел ни в райком партии, ни в райисполком. Кадры не перетасовывал и чисток не проводил. Но если убеждался, что кто–то из подчиненных или главных специалистов села возомнил себя большим начальником, забыв, что прежде всего надо быть человеком, разговор был короткий: «Уходи». Все надо делать от сердца.
Мой коллега, бывший редактор «районки» Федор Гончаров в книге–хронике «Память» высказался так: «При Алексее Степановиче Камае Краснопольский район достиг своего звездного часа». И это действительно так.
Потом была учеба в Высшей партийной школе при ЦК КПСС. И работа — одна масштабнее другой. Первый секретарь Бобруйского райкома партии, секретарь Могилевского ОК КПБ по сельскому хозяйству, заведующий сельхозотделом Центрального комитета партии, председатель Гомельского облисполкома, первый секретарь Гомельского обкома партии. Есть такие управленцы, для которых подниматься по карьерной лестнице все выше и выше становится смыслом жизни. А соответствуют они должности или нет — такие вопросы у них не возникают. У Алексея Степановича все происходило честно и в полном соответствии с его природным даром быть организатором и руководителем. Он был первым среди равных.
...В домашней библиотеке Алексея Степановича я увидел снимок, запечатлевший большую тревогу. Сумрачный кабинет. Письменный стол, у которого стоял напряженный, как натянутая струна, с трубкой телефона, прижатой к щеке, хозяин кабинета. За его спиной портрет Ленина. И таким одиночеством сквозило от фигуры руководителя области, что защемило сердце...
— В самые тяжелые, в самые сложные моменты жизни человек всегда остается один, — словно угадав, о чем я думаю, скажет Алексей Степанович. — Этот снимок Юрий Иванов сделал 7 мая 1986 года. Как раз в тот момент, когда напряжение достигло кульминации. За первым механическим взрывом на Чернобыльской атомной станции мог последовать... ядерный. Если бы сдетонировали ядерные ракеты, которыми была буквально нашпигована Беларусь, одному богу известно, что могло произойти с нами, Европой, а может быть, и с человечеством... К счастью, взрыв предотвратили, но паника была немалая. Люди бросали все и бежали подальше от беды.
То, что пережил я, отселяя людей из загрязненной зоны, спасая реальные жизни и еще не родившиеся, пожалуй, не довелось испытать ни одному руководителю. Каждый день был подобен целой жизни...
Поначалу я старательно записывал рассказ Алексея Степановича о том, как после катастрофы мирового масштаба создавались Республиканская государственная программа по ликвидации последствий аварии и закон о защите людей, пострадавших от нее. (Алексей Степанович был главным инициатором и разработчиком этих документов.) Но вскоре убедился, что это тема для отдельного очерка...
За техногенной катастрофой последовала катастрофа духовная. Когда произошел развал Советского Союза, Алексей Степанович работал вторым секретарем ЦК КПБ. «Все благородства и подлости на этой земле уже осуществились», — припомнились ему тогда чьи–то горькие слова. Было больно и тоскливо. Так, как будто навек потерял друга, без которого душа омертвела...
Алексей Степанович никого и ничего не предал. Ни своих соратников, ни партию, ни идеалы. И теперь он возглавляет совет Компартии Беларуси. И как всегда, спешит делать людям добро. Потому что память о хорошем дает силу жить.
Советская Белоруссия № 59 (24941). Четверг, 31 марта 2016
