Если приехать в Белорусский государственный архив кинофотодокументов. С его директором Виктором Васильевичем Баландиным встретилась корреспондент “НГ”.
— Виктор Васильевич, с народным писателем Беларуси Янкой Брылем несколько лет назад мы говорили о редкой книге, написанной им совместно с Алесем Адамовичем и Владимиром Колесником, — “Я из огненной деревни...”. Которая, кстати, сейчас рекомендована школьникам как одна из лучших документальных книг о войне и о судьбе нашего Отечества. Иван Антонович уверял меня, что все до единой пленки с рассказами потерпевших, которые не вошли в книжку, может послушать любой желающий. Так ли это?
— Да, конечно! Писатели поступили щедро и мудро. Они не стали выбрасывать свои записи, понимая, что они ценны не менее тех рассказов, которые были отобраны в книгу. В то время, когда писалась “Я из огненной деревни...”, не было еще диктофонов с электронной памятью. Писатели возили с собой огромный радийный диктофон с микрофоном, записывали на него в течение нескольких месяцев откровения, которых хватило бы на несколько книг. В итоге все оставшиеся пленки попали к нам в архив. И мы тщательно бережем их. Людей тех давно нет в живых, а голоса и свидетельства их есть! И услышать их могут все, кто интересуется историей Великой Отечественной войны и своей родины. Нужно только приехать к нам в Дзержинск, в архив, с паспортом и сделать заказ. Должен добавить, что к оригиналам допуск строго воспрещен. Старые пленки отреставрированы, однако техническое состояние их очень слабенькое. Но мы можем предоставить копии записей.
— А можно ли воспользоваться Интернетом?
— Мы надеемся, что это произойдет в ближайшем будущем.
А пока программы мультимедийной системы для нас очень дороги. И приходится тратить достаточно много времени для того, чтобы предоставить желающим тот или иной материал. Ведь количество документов постоянно растет...
Есть еще и профессиональные “болячки”: болезнь самой пленки. И не только диктофонной. Кинопленка, к примеру, до пятидесятых годов изготовлялась на нитрооснове — “живой тротил”!.. Затем весь мир перешел на ТАЦ-основу. Но выяснилось, что через 10—15 лет она портится... Необходимы особые условия для хранения пленок, определенный влажностный режим, например. Три года назад мы установили в архиве новую систему кондиционирования. Большую помощь оказали ученые из Института органической химии Национальной академии наук: предложили специальные сорбенты.
— А лазерные диски?
— Используем, конечно, но давайте порассуждаем: кто может дать гарантию, что через 100—200 лет с ними не произойдет чего-нибудь непредвиденного? Потерять даже один документ, драгоценный для истории, мы не имеем права.
Ведь на десятках тысяч метров кинопленки, хранящейся у нас, запечатлен подвиг народа в годы Великой Отечественной войны.
Голос огненных “вёсак”. Невероятно, но факт: живые голоса людей, избежавших фашистских расстрелов в годы Великой Отечественной войны, но которых уже нет с нами, оказывается, еще можно услышать.
