Времена меняются, нравы тоже. И с этим хочешь не хочешь приходится считаться. Многое, что вчера еще считалось недопустимым, сегодня вдруг оказывается в порядке вещей. Звезды театра обнажаются на сцене, спортсменки снимаются ню для глянцевых журналов, домохозяйки ходят на занятия стриптизом, как на фитнес. Когда в прошлом году в одной из ярославских школ ученики узнали, что их учительница-практикантка танцует стриптиз в баре, шум поднялся нешуточный: рассыпался последний оплот нравственности!
Кто-то скажет: все относительно. Когда европейцы ступили на землю Америки и удивились наготе индейца, тот ответил, что у него все тело есть лицо. И уже в начале ХХ века деятели искусств четко ощутили разницу: «нагая женщина» отнюдь не синоним «раздетой женщине». Что греха таить, в стриптизе публике интересно не столько тело обнаженное, сколько причудливо раздетое. Вот вам и карты в руки, чтобы с пафосом бичевать стриптизерш! А если без эмоций, то это дело прагматичное. Есть спрос — есть и предложение. Стриптиз — пока мы спорим, порок это или искусство, — по сути, уже давно сфера услуг. И для ее работниц — что-то вроде победы над собой, нежели желание прилюдно раздеться. Вот что по этому поводу они говорят сами...
Хелен: «Для одних это — деньги, для других — власть над мужчинами»
Мама видела свою дочь учителем, бабушка прочила карьеру бухгалтера, а тонкая, хрупкая, длинноволосая Елена Конюхова стала Хелен и сразу после школы пошла в стриптиз. Из–за тяжелого материального положения семьи. Но временное оказалось более чем постоянным. Параллельно была учеба и в педколледже, и в педагогическом университете, практика и в детском саду, и в школе. Даже окончила модельное агентство. Но ночное время всегда было расписано...
— Сперва я танцевала в варьете. Потом мои костюмы стали постепенно уменьшаться в размерах, куда–то исчезла верхняя часть белья, осталось пару перьев на голове и стринги. Тут мама и пошла в атаку: «А что, мы теперь стриптиз танцуем?!» Я не отрицала. Это приносило хороший доход. Маме пришлось смириться. Я тренировалась на пилоне каждый день по три часа, до гематом. Потому что понимала: чем выше мой уровень, тем достойнее чаевые.
— В неприятные истории не попадала?
— Однажды нас с девочкой закрыли в сауне, в другой раз — гнались за нами на машине, пытались прижать к обочине. Но это единичные случаи. В любом заведении есть охрана. А неприятности можно притянуть и по собственной глупости. Грязи хватает везде, не только в стриптизе.
— А с ревностью жен, подруг клиентов сталкивалась?
— Подруги зрителей — это настоящая катастрофа. Бывали ситуации, когда я получала по лицу, на меня выливали горячий кофе, не говоря уже о «крепких» фразах вдогонку. Хотя многие жены заказывали меня в качестве подарка супругу на день рождения. Я приезжала к 8 утра зайчиком в праздничной коробке.
— Семейная жизнь и стриптиз совместимы?
— Знаю стриптизерш, которые и по три раза замуж выходили, и по двое детей имеют, и... продолжают танцевать. Подружка в Японию ездила шесть лет по контрактам, пока не познакомилась с японцем, а через пять лет совместной жизни он нашел себе японку и отправил ее домой. И она опять пошла в стриптиз: грудь сделала, лицо подтянула — надо за что–то жить, сына кормить. Всегда есть обстоятельства, которые вынуждают идти в стриптиз. Одна моя подруга осталась без мужа и с грудным ребенком на руках. С гуманитарным образованием, отлично владеет английским языком, но весь день занят малышом. А какая работа ночью?..
— Жизненные трудности — это единственная причина?
— Есть и те, кто учится стриптизу просто от нечего делать. У них все есть. Ими движет желание просто реализовать себя, добиться признания аудитории (или власти над мужчинами?) вот таким своеобразным образом.
— А мужу ты танцуешь?
— Редко. Чаще — обещаю. Или отшучиваюсь, что работу на дом не беру. Как–то его неженатые друзья вслух позавидовали: эх, была бы у меня жена–стриптизерша... На что муж ответил: «Она бы домой приходила под утро и постоянно жаловалась, что ноги болят, спину ломит, сил нет...»
Maxima: «Многие стриптизерши учатся в университетах»
Татьяну называют «горцем стриптиза». Танцевать она начала еще в прошлом веке. Хотя поначалу выбрала профессию повара. Поработала три года и поняла, что кухня — не ее призвание. Вышла замуж в 20 лет, через год развелась. Вернулась к родителям. Без мужа, без денег, без работы, без цели в жизни. А тут объявление: ночной клуб набирает девушек для подготовки и последующего трудоустройства.
— Вы знали, куда идете?
— Да, но мне, честно говоря, было все равно, потому что было стыдно сидеть у мамы с папой на шее. Это одна из тех профессий, которая существует для того, чтобы перебиться какой–то период, для тех, у кого сразу не было шанса получить хорошее образование, достойную работу... Мужчины, которые приходят смотреть стриптиз, абсолютно уверены, что там работают неудачницы. И очень удивляются, когда узнают, что девушка работает, чтобы оплачивать свою учебу на юрфаке, например. Да, почти все стриптизерши в вузах учатся!
— Вы ездили танцевать в ЮАР. Там иное отношение к стриптизу?
— Когда ездила в ЮАР, у меня на визе было написано: «Танцовщица». Там проституция легализована. Поэтому есть четкое разделение: это танцовщица, как бы она ни танцевала, а это — проститутка. И если тебя ловят за каким–то другим занятием — депортируют, а хозяина клуба ждут бесконечные проверки. Никому это не надо. Там публика «выдрессирована». Предложение поехать «в аут» будет расцениваться как оскорбление. В приватном танце мужчина не позволит себе дотронуться до стриптизерши: та может позвать охранника, его выгонят и денег не вернут. Многих местных девушек, которые со мной работали, мужья сами привозили и увозили. Для них это обычная хорошо оплачиваемая профессия.
— За эти 10 — 12 лет вы определись, чем хотите заниматься, создали себе базу?
— Я себе базы не создала, потому что второй раз неудачно вышла замуж. Делить совместно нажитое не стала — сразу после развода уехала танцевать в ЮАР. Отстраивать заново жизнь было уже тяжелее. Сейчас я взяла паузу. Может, вернусь в стриптиз, может, нет. Пока решила заняться своим образованием. Пошла на курсы, сначала с компьютером разберусь, делопроизводство выучу, а дальше будет видно. На «черновик» я уже пожила...
Nadin: «Я выросла в обеспеченной семье»
Nadin представляют не иначе как «главная по стриптизу». Это ей пришло в голову создать первый белорусский интернет–портал о стриптизе, организовать открытый чемпионат среди танцовщиц такого жанра. Это она стремится «грязные танцы» преподнести как искусство и даже создать федерацию. И наконец, это одна из немногих девушек, для которой стриптиз был детской мечтой.
— Я выросла в достаточно обеспеченной семье. Родители вкладывали много средств в мое образование: я училась в элитной гимназии, в музыкальной школе, играла в театре, пела, изучала иностранные языки. Каждый раз, когда приносила домой «пятерку с минусом» или «четверку», у нас был скандал, и я говорила: «Вырасту — все равно буду стриптизершей, и не дурите мне голову со своей математикой». Так и произошло. Я была зачислена на первый курс по специальности «Сексолог–психолог» и с чувством выполненного долга позвонила знакомому арт–директору с просьбой взять меня на работу стриптизершей.
— Родители смирились?
— Они понимали, что от задуманного не отступлюсь. Тем более я не танцую в стрип–барах. Очень выборочно отношусь к заказам. Меня иногда спрашивают: «А не боитесь выступать на мальчишниках и на частных вечеринках?» Нет. Потому что там люди ведут себя гораздо более адекватно. Работала недавно даже на свадьбе, где были бабушки–дедушки...
— В чем для тебя удовольствие от работы?
— Сцена — это бешеный кайф, драйв. Я получаю удовольствие от энергии самого танца, энергии зала. Сегодня публика стала разборчивой. Поэтому выступления усложняются, костюмы дорожают. Казалось бы, какой там костюм у стриптизерши? А к нам приезжали танцовщицы из Украины, так у них наряды по полторы тысячи долларов стоили.
— У тебя есть рамки, за которые не заходишь в своей работе?
— Есть, но появились с возрастом. Я изменилась, меньше себе стала позволять. Например, принципиально не танцую полный стриптиз. Это выглядит не всегда эстетично. Увы, но границы между работой и личной жизнью стираются. Как–то даже с подругой поссорилась из–за того, что ее парень посмотрел видео моих выступлений. Я недоумевала: откуда такая реакция, это же моя работа! На что она мне ответила: «Да! Но ты же голая!» В это сложно поверить, но я на самом деле стеснительная. Меня раньше после выступлений постоянно забирал мой парень. А окружающие думали, что это я с клиентом уезжаю.
— Для тебя это шоу, блеск, красота, демонстрация красоты тела. А для большинства из публики — его эксплуатация...
— Я продаю не себя, а эротические фантазии плюс эстетическое удовольствие от танца, хореография которого несколько специфична. Конечно же, есть и низкопробные стриптизерши. Ты вкладываешь деньги, усилия, делаешь дорогую яркую шоу–программу, а тут приходит в клуб девушка с красивой мордашкой и за 10 долларов танцует непрофессионально, некачественно, со стороны это выглядит, как порнография. У нас даже «черные списки» таких танцовщиц есть.
Юлия Ледянина: «Другие танцы сегодня не котируются»
Обладательница титула «Мисс тело» Юлия Ледянина не выбирала себе профессию стриптизерши. Она окончила медицинский колледж и пять лет работала в реанимации. Параллельно танцевала. Не для публики, а для себя. Увлечение танцами с детства. Только в школьные годы участвовала в чемпионатах по бальным танцам, а повзрослев — в чемпионатах по стриптизу.
— Когда я выбрала это направление, даже не думала, что когда–нибудь выйду на сцену. Просто всерьез увлеклась... Увидела, что в этом танце нет ничего пошлого, вульгарного, как представляет большинство. Что это требует физического совершенства, грациозности и уверенности в себе. Пул–дэнс (танец на шесте) — это вообще уникальное сочетание хореографии и акробатики. Это красиво, тяжело и сложно.
— Так можно далеко зайти...
— От полного стриптиза всегда отказывалась. Я разделяю искусство и порнографию. Есть два вида танцовщиц стриптиза. Одни девушки, оттанцевав кое–как, спускаются к клиентам, чтобы посидеть на коленках, пофлиртовать и получить за это деньги. Это низкое занятие. Другие просто ездят по ночным клубам, дискотекам, танцуют пару танцев за оговоренный заранее гонорар и уезжают. Мне кажется, что любое искусство требует самоотдачи, вложения души, хотя бы природного таланта. А если, кроме мысли «дай денег», нет ничего, тогда, по–моему, стриптиз — именно порок.
— Что такое карьерный рост в стриптизе?
— Я недавно открыла свою школу, одно из направлений которой — стрип–пластика. Для меня это рост. Я уже не танцую в клубах. Нет ни времени, ни здоровья. Это кажется, что стриптиз — легко и просто. На самом деле все равно, что пять лет профессиональному спорту отдала. Зато теперь я могу работать инструктором в своей собственной танцевальной студии в центре города.
Послушать моих героинь, так стриптиз всегда балансирует между нормами морали и лицемерным «что плохого в красиво раздевающейся женщине?». Но спросите их, спросите их клиентов: готовы ли они с чистым сердцем отправить на этот путь свою дочь? Мало кто, не задумываясь, с восторгом ответит: «Да!» Ведь, чтобы в этой скользкой и шаткой сфере подняться на высоту искусства, необходимо иметь хороший внутренний стержень. Слишком уж велика опасность замарать душу, не выстоять, опуститься до абсолютного разочарования в жизни и в мужчинах. А как думаете вы?
