РАБОЧИЙ день здесь начинается в восемь утра. Признаться, ожидала, что у входа будет хотя бы несколько посетителей. Неужели желающих трудоустроиться нет? После вступления в силу президентского Декрета № 3 их предостаточно. Но не всякий из праздной публики найдет в себе силы вскочить ради поиска работы ни свет ни заря. Уж кто-кто, а начальник отдела Наталья СЯБРОВСКАЯ изучила поведение «профессиональных бездельников» от и до.
Наталья СЯБРОВСКАЯ
К ДЕСЯТИ утра в отдел труда и занятости населения управления по труду, занятости и социальной защите Осиповичского райисполкома обратились шесть, как назвал бы их Остап Бендер, свободных художников и философов за консультацией. Еще один — за помощью в трудоустройстве. Ближе к полудню работа закипела… Безработные приходят становиться на учет, кто-то узнать, какие новые вакансии появились. Кстати, всего их сегодня могут предложить сто одну. Изучая список, обращаю внимание на то, что особенно нуждается в рабочих руках глубинка. Вакансии ветврачей, зоотехников…
Есть хозяйства, где требуются по 10 работников, в том числе операторы машинного доения, водители, животноводы. Последних ждут в деревне Вязье, Жорновка, Каменичи, Великий Бор. В Ясене и той же Жорновке — операторов машинного доения. Зарплаты? Разные. У животноводов от 2 миллионов 600 тысяч рублей, операторов машинного доения — от 3 миллионов 800 тысяч, но резервы роста есть. Кого и где еще ищут на селе? Высокий рейтинг у продавцов, в том числе и выездной торговли. На них 18 заявок, как от частных торговых организаций, так и от райпо. Ждет своего хозяина место кухонного рабочего в детском саду деревни Ручей, приемщика заказов в комплексном приемном пункте в Жорновке. В ОСПК «Колхоз «Красный ударник» пустует вакансия тракториста с окладом 3500 тысяч рублей, а в ОСПК «Колхоз «Ясень» — 2600. Электромеханикам и энергетикам предлагают от 4 миллионов до 5 миллионов 400 тысяч. Требуются водители, инженеры. Есть желание, но нет соответствующей «корочки»? В отделе занятости помогут пройти переобучение. Даже тем, кто длительно находится в трудовом цейтноте, работу подобрать можно, было бы желание.
Тем не менее на рынке труда в Осиповичском районе наблюдается оживление не только со стороны работодателей, но и «работоискателей». На сегодня таких 229 человек, основной возраст — 30—50 лет. И главную роль, считают специалисты отдела занятости, в этом сыграл знаменитый Декрет № 3. Причем как только о нем заговорили в прошлом году, так и стали о работе задумываться не только бездельники со стажем, но и те, кто привык перебиваться временными заработками. Наталья Сябровская приводит пример: с начала года в Осиповичском районе трудоустроено 315, в том числе 219 безработных.
В 2014 году в центре занятости поставили на учет 1272 человека, трудоустроили 957, безработных — 618 человек. Интересно, что из обратившегося сюда 201 безработного сельчанина помогли 157. Но тогда ситуация, замечает специалист, была лучше: много вакансий, мало безработных.
– НУЖНЫ, очень нужны рабочие руки, — просматривает списки Наталья Анатольевна. — Вакансии для специалистов иногда подолгу остаются незаполненными. С них требуется не только соответствующее образование, но и опыт, стаж работы. Растут требования? Увеличивается и зарплата!
Евгению 21 год, родом из деревни. За плечами учеба в колледже на слесаря-сварщика, служба в армии. По специальности отработал всего девять месяцев, а еще — транспортировщиком, грузчиком. Сейчас в «трудовом» поиске. Сотрудник Алеся Просолович просматривает карточку парня по самостоятельному поиску работы — документ этот выдают, когда ставят на учет. Поясняет: человек и сам должен стараться искать работу, а не месяцами перебирать предлагаемые службой занятости вакансии. У Евгения за несколько недель одна отметка с автозавода. Негусто, хотя утверждает, что «ходил и искал много где». Алеся Викторовна напоминает, что фиксировать надо каждый момент поиска. Для чего? Все отказы соискателя запишут в специальную карточку. Как оказалось, это напрямую может повлиять на размер пособия по безработице. Если человек не искал, его могут понизить. Кроме того, уменьшится пособие, если он не участвовал в общественных работах, к примеру, по сбору утильсырья.
Пока Евгений ждет, чтобы узнать, что же новенького из вакансий появилось, пытаюсь его разговорить. Замечаю, что специальность-то у него хорошая, высокооплачиваемая!
— Смотря где, — в ответ пожимает плечами собеседник. — У нас в районе я сам ничего не могу найти. Вся надежда на отдел занятости. Здесь хоть банк данных есть. Не я работу, так работа меня найдет. Зарплату хочу нормальную.
Нас перебивает Алеся Просолович. Ярмарка вакансий открывается! Но, похоже, «купец» крутит носом… Евгению предлагают пройти переобучение на каменщика, маляра-штукатура, облицовщика-плиточника, станочника-стропальщика, слесаря по ремонту авто. Затем устроить на работу. Он отмалчивается, отрицательно машет головой. Алеся Викторовна любезно объясняет, что в его ситуации (с последнего места работы уволили по статье) лучше не привередничать. Предлагает вакансию — слесарем в сельхозорганизацию. Но и тут не все гладко. Евгений говорит, что на работу к восьми ходить ой как непривычно, тяжело. А переобучиться на электромонтера в Могилеве? Общежитие ведь бесплатное!
— Не пройду медкомиссию по зрению, — почему-то убежден Евгений.
Терпению Алеси можно позавидовать. Предлагает записаться в группу на трехмесячное обучение на машиниста котельной. Дорогу в Бобруйск оплачивают. Специальность будет востребована уже в отопительный период, заявки начнут поступать из ЖКХ, водоканала. Кроме того, во время учебы платят стипендию, можно написать заявление на помощь, оплачивается дорога. Евгений соглашается, но, скорее всего, для того, чтобы просто от него отстали — «соискателю» как-то неуютно от многочисленных предложений. Закрадывается сомнение, что ничего ему и не надо. Тем более Евгений напоследок говорит, что будет думать: из-за учебы можно и «халтуру» на стройке потерять, а это — «сто тысяч рублей в день»…
Главный специалист отдела занятости населения Алеся ПРОСОЛОВИЧ поможет найти работу.
А тридцатилетний Илья в центр занятости приехал с матерью из деревни. Неужели одному искать работу боязно? Парень лениво отводит взгляд, ухмыляется. Мать роняет слезу:
– ДА сидел бы еще, как его тезка, Илья Муромец, на печке неизвестно сколько! Пристроился к родителям. У нас свое хозяйство, пенсии. Осенью еще картошкой в городе торговал. Бывает, где кому подсобит, заработает. А тут смотрю, как копейка в кармане «зашевелится», так бутылочку себе покупает. Шабашки эти до добра не доведут, а на работе постоянной все же дисциплина. Только для начала на учет встать надо, справки нужные собрать и даже флюорографию пройти.
Замечаю: если Илья все-таки захочет «слезть с печки», вакансий для него на селе хоть отбавляй, причем не только в собственной деревне. А вот 52-летнюю Татьяну в службе занятости знают не первый год. Говорят, «ответственный безработный», который действительно не хочет сидеть без дела. Прошла переобучение на оператора газового оборудования котельной. И к ним идет за помощью, и сама ищет занятие. Не отказывается от сбора утильсырья. По итогам за прошлый год оказалась в «лидерах» по сбору стекла — 160 килограммов. Татьяна признается, таких, как она — предпенсионного возраста, — работодатели не жалуют. Поэтому не брезгует любой работой. Вот и в этот раз с готовностью взяла заявку на дворника из детского сада.
Есть и прибывшие из мест лишения свободы. Одного из них трудоустраивают уже не впервой: как выйдет в очередной раз на свободу, так и приходит в отдел занятости. Причем с полным, правильно оформленным пакетом документов. Но есть и те, кто становится на учет, берет направление и… исчезает. Похоже, с таким и познакомились. Зовут Иван, 45 лет, специальность редкая — техник-механик по металлообработке. Про Декрет о тунеядстве отозвался так: побалдеть не дадут!
— Я-то на учет стал, — крутит Иван в руках карточку. — Но привык вольной птицей быть. А мне много и не надо. Чуть что — Тюмень большая…
А вот 36-летней Надежде известно, что быть безработной невыгодно. Помощь, на которую можно рассчитывать, — до двух базовых. Вариант подработки тоже не устраивает. Участие в оплачиваемых общественных работах, в основном сезонных — сортировке овощей, посадке, уборке, — ей не годится. Пробовала сидеть дома, но дети взрослые, да и муж сказал, что не будет платить за нее налог «на тунеядство». Согласилась кухонной рабочей в ясли-сад. Еще один «соискатель» — Игорь, слесарь по специальности, вернулся из России, где несколько лет был на заработках. Поясняет, там доходы стали не ахти. Сразу озвучил свои требования: зарплата не должна быть ниже трех миллионов.
В качестве зарегистрированного безработного человек может находиться максимум два-три месяца, говорит Наталья Сябровская. В течение этого срока служба занятости постоянно предлагает работу. Другое дело, считают ли ее соискатели подходящей или даже достойной для себя. Еще один вариант — переобучение. Кстати, очень удобно для тех, у кого есть возможность получить новую или еще одну профессию.
— Есть и те, кто просто хочет встать на учет, и все на этом, — открывает «секреты» хронических тунеядцев Наталья Анатольевна. — Предупреждаем, что после двух отказов снимем с учета. А хороший специалист, по опыту знаем, работу всегда найдет.
korenevskaja@sb.by
