"Сезам открылся!" - так и хочется воскликнуть, когда знакомишься с новым томом фундаментального научного труда, выпуск которого осуществляют в издательстве "Физматлит" минатом РФ, Российская академия наук, министерство обороны РФ, Служба внешней разведки и администрация Президента РФ. Уже это перечисление ведомств, причастных к появлению "Атомного проекта СССР", свидетельствует об уникальности издания: становятся достоянием общественности материалы и документы, на которых более полувека стоял гриф "Совершенно секретно. Особая папка".
Близкое знакомство с томами "Атомного проекта СССР" позволяет увидеть многие страницы нашей истории по-новому, оценить роль тех или иных людей иначе, чем представляли нам авторы учебников истории в недалеком прошлом, понять, почему и как принимались государственные решения в те годы и какое влияние оказывают они на нашу сегодняшнюю жизнь. Образно говоря, раньше мы смотрели в прошлое сквозь замочную скважину, а нынче перед нами распахнуты все двери - входи, смотри, анализируй и размышляй!
Путешествие в этот удивительный мир для меня продолжается уже более 40 лет. Сегодня я имею возможность многое увидеть по-новому - смутные очертания приобретают отчетливость и ясность, тайное становится явным, а из отдельных фрагментов складывается панорама...
"Хранить только в личном сейфе"!
Создавалось впечатление, что И.В.Курчатов не хочет расставаться с "агрегатом N 01". 24 марта 1947 года он посылает Л.П.Берии подробный отчет о научных результатах, полученных с помощью уран-графитового котла с 25 декабря 1946 года и до 20 марта 1947 года. Перечень исследований, проведенных за три с половиной месяца, внушителен, что позволяет Игорю Васильевичу просить Берию (а следовательно, и Сталина) не переносить котел из Москвы на площадку завода N 817, как это предусматривалось первоначально.
Сам же Курчатов сначала предполагал осуществить физический пуск котла, а затем разобрать его, чтобы использовать материалы (их ох как не хватало!) в первом промышленном реакторе. Однако ситуация изменилась, и об этом Курчатов пишет Берии: "...решение неотложных задач технического проекта промышленного котла будет в полном объеме получено к нужным срокам только в том случае, если физический котел будет работать на площадке лаборатории до 1 сентября 1947 года".
Именно к этому сроку Курчатов предполагает провести исследования влияния радиации на конструкционные материалы. Важно выяснить, как именно изменяются их механические свойства.
Берия дает "добро". На документе приписка: "По указанию тов. Берии Л.П. прошу хранить этот документ только в своем личном сейфе". Но история распорядилась по-своему. Строительство промышленного реактора задерживалось, запланированные сроки срывались, а потому "агрегат N 01" пока не имело смысла разбирать. Да и Курчатов ошибся: он еще не знал, что для исследовательских работ по воздействию радиации на конструкционные материалы потребуются не месяцы, а многие годы. И в таких научных работах "агрегат N 01" будет незаменим.
В "Отчете о ходе научно-исследовательских и практических работ по получению и использованию атомной энергии за 9 месяцев 1947 года", представленном И.В.Сталину, говорилось
: "В течение 1947 года на физическом уран-графитовом котле (пущенном 25 декабря 1946 г.) сотрудниками лаборатории N 2 непрерывно производились опыты и исследования, которые дали возможность проверить все исходные физические и технические данные, положенные в основу проекта строящегося промышленного уран-графитового котла (завод N 817)".
Какой же смысл демонтировать котел, если на нем ведутся исследования и получаются уникальные результаты?! В том же отчете есть такие слова
: "Проведенные исследования показали, что наша промышленность в состоянии изготовить материалы такой чистоты, чтобы вредное поглощение нейтронов в них находилось в пределах допустимых норм, чем обеспечивается запроектированный физический процесс в промышленном котле".
Одним из весьма весомых достижений было выделение из облученного в котле урана около 160 микрограммов плутония. С ним начали работать сотрудники НИИ-9, которые стали проверять химическую схему комбината N 817. В феврале 1948 года плутония было уже 2.000 микрограммов, и теперь уже металлурги смогли убедиться в верности своих расчетов.
Однако во всей той эйфории, которая окружала "агрегат N 01", проскальзывали и настораживающие нотки.
И.В.Курчатов отмечал
: "Излучения физического котла исключительно вредны в биологическом отношении. Опыты, произведенные секретной радиационной лабораторией Академии медицинских наук, руководимой чл.-корр. Г.М.Франком, на мышах, крысах, кроликах, собаках, даже при пусках котла на относительно небольших мощностях порядка 150 киловатт во всех случаях привели к гибели животных или мгновенной смерти или же имевшей место через 2 - 3 недели и в редких случаях через несколько месяцев - из-за изменения состава крови и нарушения явлений обмена в организме".
Это был "первый звонок" той опасности, которая подстерегала всех, кто начинал "Атомный проект СССР". Многие из них заплатят своей жизнью и здоровьем за те крупицы знания, которые приходилось им вырывать у природы.
Теперь рядом с физиками у "агрегата N01" и всех остальных реакторов всегда будут работать биологи и медики.
Много лет будет первый в Европе реактор служить науке, а потом станет музейным экспонатом. Правда, весьма своеобразным - при необходимости можно вновь на нем осуществить "физический пуск", будто идет не ХХI век, а декабрь 1946-го...
Особый режим
21 августа 1947 года Председатель Совета Министров СССР И.Сталин подписывает постановление СМ СССР N 2938-954 сс (Сов. секретно. Особая папка) "О мерах обеспечения охраны объекта N 859 Первого главного управления при Совете Министров СССР". В первом же пункте постановления сказано, что объект N 859 теперь относится "к особорежимным предприятиям, а район его расположения и окрестности в радиусе 25 км с входящими в него населенными пунктами отнести к режимной зоне с особым паспортным режимом".
Так начали рождаться закрытые города СССР, в которых и сегодня живет около миллиона человек.
Главные задачи, конечно же, возлагались на министерство внутренних дел, которое тогда возглавлял Круглов.
В постановлении, в частности, предписывалось
: "...б) оградить периметр завода протяжением 20 км двухрядным проволочным ограждением, оборудовать освещение и связь по периметру к 1 января 1948 г.
в) принять под войсковую охрану запретную зону жилого поселка общим протяжением 25 км, организовав службу постоянными и подвижными нарядами к 1 ноября 1947 г..."
Приказ Сталина был выполнен к назначенному сроку. Вот только не везде удалось поставить проволочные заграждения - озер вокруг первого реактора для получения плутония оказалось много. Здесь создавались специальные патрули на моторных и весельных лодках. Именно они с весны и до глубокой осени несли охрану "объекта". Ну а зимой "пограничные столбы" (их так здесь называли) вмораживали в лед. Хорошо, что зима на Южном Урале долгая...
В этом уникальном постановлении было еще несколько пунктов, которые сыграли решающую роль в судьбе многих тысяч людей, так или иначе связанных с плутониевым комбинатом.
Судьба заключенных, которые принимали участие в строительстве, была определена более жестоко, чем для других узников ГУЛАГа. Теперь их "вина" усугублялась, так как они прикоснулись к высшей тайне государства.
Постановление предписывало
: "а) ...в месячный срок вывести в Воркутлаг МВД СССР и разместить в изолированном лагпункте всех заключенных по ст. 58-6, 58-8, 58-9;
б) заключенных по ст. 58-1а, 1б,1в, подлежащих освобождению ранее чем через 3 года, кассационников и осужденных, дела которых находятся на пересмотре, использовать только вне зоны цехов А, Б и С. Впредь не допускать направление на строительство объекта N 859 заключенных перечисленных категорий;
в) перед пуском завода вывезти заключенных по статьям, перечисленным в п. б, а также других особо опасных преступников, в том числе рецидивистов, в отдаленный и изолированный лагерь..."
О судьбе заключенных, попавших в закрытый район, быстро стало известно по всем лагерям ГУЛАГа. Считалось, что это, по сути дела, смертный приговор.
Но не легче было и вольнонаемным и военнослужащим строительных полков и батальонов, которые попали сюда
: "Для предотвращения разглашения сведений о строительстве объекта N 859 обязать МВД СССР переводить всех рабочих, ИТР и служащих... по окончании строительства на другие объекты спецстроительства МВД СССР. Проверенных военнослужащих указанных полков и батальонов, подлежащих демобилизации, оставлять работать на строительстве N 859 в качестве вольнонаемных, а по окончании строительства перевести на другие спецстройки МВД СССР".
В общем, всем, кто попал в атомное колесо, уже не суждено из него вырваться...
Особое внимание в постановлении уделялось борьбе со шпионами. Министерству государственной безопасности предписывалось "организовать усиленную оперативно-чекистскую работу на объекте N 859 и в районах Челябинской области, примыкающих к режимной зоне". На всю корреспонденцию, которая поступала сюда или выходила "в большой мир", устанавливалась цензура. Запрещались полеты самолетов не только гражданской авиации, но и военной. Первым, кто попытается пролететь над плутониевым комбинатом, будет американский разведчик Пауэрс. Но это будет спустя 15 лет. У-2 будет сбит ракетой под Свердловском. Кстати, американский разведчик проведет съемки не только плутониевого комбината, но и Челябинска-70 - ядерного оружейного центра. Однако еще добрых 30 лет американцы не будут знать, чем занимаются в городе Снежинске.
Так что выполнение постановления СМ СССР N 2938-954 сс будет весьма четким и эффективным: ни одному из вражеских агентов не удастся попасть на плутониевый комбинат.
...За всю историю "Атомного проекта СССР" известно лишь несколько попыток преодолеть "пограничную полосу", отделяющую атомные объекты от остального мира. Чаще всего это были рыбаки - им казалось, что на другой стороне озера рыба клюет лучше...
ГУБАРЕВ Владимир.
