Главное в рыночной экономике — финансовый результат

Во всем мире работа в сфере информационных технологий по праву считается одной из самых престижных, ведь главный ресурс здесь — интеллект. Беларусь не исключение. Компании нашего Парка высоких технологий (ПВТ) — базы высокопрофессиональных программистов — только за последние полгода создали целый букет компьютерных программ более чем на 1,2 триллиона рублей. Это на 50 процентов больше, чем Парк заработал за такой же период прошлого года. Кроме того, за шесть лет благодаря созданию ПВТ экспорт наших компьютерных программ вырос более чем на 2000 процентов (!). В чем секрет успеха? Директор администрации Парка Валерий Цепкало рассказал «СБ» о работе на результат, об умении нестандартно мыслить и о месте нашей компьютерной индустрии на мировом рынке.

Нас нередко упрекают: мол, работаем в основном на заказ. Но так ли это плохо? Сегодня в развитии мировой экономики четко определились две тенденции. Первая — разработка продукта, его производство и продвижение на рынок, что требует немалых затрат. Вторая — работа на заказ, когда от производителя ожидают продукцию с определенными, нужными заказчику параметрами. Производитель получает предоплату и гарантированного покупателя, а значит, нет необходимости тратить собственные средства на разработку и продвижение. В придачу предприятие не несет никаких рисков — его труд будет оплачен вне зависимости от успешности продукта на рынке.

Показательный пример — компания «Делл», у которой вы не найдете на складах готовой продукции: покупатель заходит на сайт, где оставляет заявку на компьютер с определенными характеристиками, затем заказ поступает на производство и там происходит сборка компьютера с оговоренными параметрами.

Сегодня ни один производитель в мире, если это выгодно, не откажется от работы на заказ. И никого не смущает, что, скажем, «Дженерал Электрик» или «Роллс–Ройс» делают турбины по заказу «Боинга». А компании «Интел» не зазорно производить не компьютеры, а лишь процессоры для них. Думаю, спор о двух моделях современной экономики — «продуктовой» и «заказной» — бесперспективен. Единственный критерий правильности выбранного пути — экономический эффект.

Любая разработка в области информационных технологий претендует на то, чтобы видеть своим рынком весь мир. И белорусские компании не исключение. Однако при создании собственного продукта необходим бюджет не только на саму разработку, но прежде всего и для продвижения продукта на зарубежные рынки. На маркетинг и рекламу зачастую уходит до 70 процентов от бюджета. Эти деньги, естественно, поступают туда, где самые емкие рынки: Америка, Китай, Россия... 

При этом успех никто не гарантирует. Например, все мы знаем компанию Google. Но ведь тысячи компаний занимались разработкой поисковых систем, а доходной стала лишь одна. Все остальные — Bing, Yahoo, Lycos, Altavista, Blekko — поддерживаются за счет дотаций из других источников.

В отличие от традиционного производства информационные технологии сегодня — проекты рискованные, ведь здесь непросто проследить процесс, объединить производственную цепочку и получить необходимый результат. Например, когда создается новая поисковая система или программа для туристических фирм, невозможно определить, как поведет себя рынок — сможет ли твоя поисковая система справляться с запросами лучше других, понравятся ли новые подходы по организации турбизнеса и пр. Поэтому традиционные финансовые институты, такие как банки, не инвестируют в рисковые проекты — они дают деньги только под залог имущества, а не под идею.

В результате для успешного развития «продуктовой модели» необходим механизм так называемого венчурного, или рискованного, финансирования. Государственные предприятия, как и банки, не имеют права вкладывать деньги в проекты, которые гарантированно не окупятся, поэтому, как правило, воздерживаются от инноваций. Ведь это создание совершенно нового продукта, не имеющего аналогов в мире. А производство чего–то уникального — это всегда огромный риск. 

Рисковать же своим имуществом государство, как правило, не разрешает. Поэтому госпредприятия занимаются в основном модернизацией, то есть внедрением в производство уже апробированных и зарекомендовавших себя продуктов или бизнес–моделей. А вот частные компании могут вкладывать деньги в рисковые проекты. Поэтому во всем мире именно они являются основными двигателями инноваций, или, как раньше говорили, выступают «застрельщиками всего нового, прогрессивного». Дело в том, что эффективность управления частного предприятия оценивается исходя из общих показателей хозяйственной деятельности. И частник в отличие от государства не будет упрекать руководителя за то, что из 10 проектов эффективными оказались, к примеру, только два. Государство же руководителя «за неэффективное использование средств» может и серьезно наказать.

В итоге, как это ни парадоксально звучит, единственной возможностью в наших условиях разрабатывать собственные «рисковые» программные продукты является... работа на заказ. Разрабатывая заказное программное обеспечение и получая за это деньги, компания имеет возможность формировать своеобразную финансовую подушку безопасности. И может позволить себе выделить часть ресурсов, интеллектуальных и финансовых, на создание собственного продукта, на который у разработчика остаются права интеллектуальной собственности. Такую модель используют более половины резидентов Парка высоких технологий: из 109 наших компаний 59 делают свои оригинальные продукты.

Стоит заметить, что сохранение за разработчиками права интеллектуальной собственности — не самоцель, а лишь один из инструментов заработать деньги. Вы можете передать эти права компании Microsoft, как это сделал Skype, и получить за это серьезные деньги. А можете сидеть со своими правами и не получать за них ни рубля. Юридическая природа компьютерной программы идентична литературному произведению: иногда выгоднее делать работу на заказ, передавая авторские права издательству, как это сделал Билл Клинтон при написании книги «Моя жизнь», когда продал все права на издание за семь миллионов долларов.

В прошлом году на белорусском рынке компании ПВТ реализовали около 8,5 тысячи проектов стоимостью около 30 миллионов долларов. По сути, сегодня нет ни одной сферы народного хозяйства, где наши компании не занимались бы разработками. Хотя справедливости ради стоит сказать, что белорусские предприятия традиционных отраслей по внедрению информационных технологий отстают от корпораций США и Западной Европы. Причина в том, что новые технологии в управлении предприятием выгодно внедрять там, где зарплата сотрудников достаточно высока. Тогда можно существенно снизить издержки, связанные с наличием избыточного персонала. Именно поэтому в Беларуси самые активные участники процесса информатизации — отрасли с высоким уровнем оплаты труда: банки, нефтеперерабатывающие и машиностроительные компании.

И наоборот: низкие зарплаты снижают стимулы к внедрению высоких технологий и автоматизации бизнес–процессов. Приведу простой пример. В Минске плату за стоянку автомобилей взимают молодые здоровые мужчины. У города отсутствуют стимулы к внедрению автоматических платежей при помощи специальных устройств — «митеров» или, скажем, мобильных телефонов. Причина? Расходы по оплате труда даже молодых, физически крепких мужчин ниже стоимости установки электронной системы платежей.

В мире нет успешного опыта создания государством компаний в сфере высоких технологий. Оно может создать лишь соответствующую среду, где молодые предприимчивые люди получат доступ к капиталу, недорогой офисной инфраструктуре, юридическим, бухгалтерским и прочим услугам. Словом, сформировать своеобразную «экосистему», где молодежь будет обсуждать в кафе новые идеи и думать, как «замутить» новый start up. И в этой среде что–то непременно «выстрелит». И не обязательно, чтобы это были компании масштаба Apple или Microsoft. Они зажглись, как сказал один американский писатель, как две сверхновые звезды. Стоимость всех акций Apple на закрытии Nasdaq превысила 620 миллиардов долларов. Когда–то такой рубеж преодолевала и Microsoft.

Сложно ли создать такую компанию? Думаю, невозможно. Если кто–то сомневается, пусть начнет с малого. Например, попробует организовать компанию типа «Боинг», которая производит для всего мира гражданские самолеты, снабжает военной авиацией более половины стран земного шара, делает космические корабли, и при этом ее рыночная стоимость все равно будет в 12 раз ниже. Чтобы получился еще один Apple или Microsoft, должны еще раз неким счастливым образом соединиться пространство и время...

Но мир высоких технологий интересен и разнообразен, и он не сводится к двум компаниям, пусть даже таким инноваторским и богатым. Огромное количество разработчиков трудятся на профессиональных сегментах рынка и неизвестны массовому потребителю. Большинству людей ни о чем не скажут названия компаний, которые работают в области систем управления предприятиями, медицинскими учреждениями, банковских и логистических. Многие ли знают, скажем, немецкую компанию SAP? А ведь она самая крупная в Европе в сфере компьютерных технологий. Назовете хоть одну «продуктовую» IT–компанию из Китая, Индии, Японии? А ведь в этих странах проживает более половины населения Земли!

В этом смысле белорусская игра «В мире танков» — явление уникальное. Ее знают во всем мире! Она увлекла десятки миллионов человек, уверенно побеждает на всех международных конкурсах. И не стоит ей приписывать амплуа простой «стрелялки», как это делают многие. Одно дело — играть в игру, и совсем другое — ее создавать: это сложные алгоритмы, интернет–«движки», математика, физика, визуализация.

Сегодня в Парке высоких технологий зарегистрировано 109 компаний–резидентов, в которых работает 12,5 тысячи сотрудников. Только за прошлый год нас стало на 2,5 тысячи больше. ПВТ сегодня — лидер в стране по созданию новых рабочих мест. Да и большой утечки кадров за рубеж нет, в основном ценные сотрудники курсируют между компаниями. Интерес к программированию объясняет и высокий уровень заработной платы, в среднем — полторы тысячи долларов, при том, что средний возраст сотрудников — 26 лет. Командировки в Европу, Северную Америку и Южную Африку для них не редкость. К тому же нам удалось достичь того, что Парк высоких технологий сегодня знают не только в СНГ, но и в Европе, профессионалам мы известны и в Америке, и в Азии.

Этот рост обеспечивается преимущественно за счет системы подготовки и переподготовки кадров. Выпускники профильных специальностей могут получить работу в ПВТ уже начиная с конца 3–го курса, ведь к тому времени они приобретают первый опыт работы с проектами. Важно, что за 5 лет на базе вузов мы организовали около 50 лабораторий, там наши сотрудники читают факультативы, делятся навыками программирования. По сути, это белорусское новшество. Плюс внутри компаний организованы курсы английского языка, который сегодня необходим для работы на мировых рынках. Занятия интегрированы в рабочий день программиста, поэтому проходят без отрыва от производства.

К тому же многие молодые люди, избрав для себя профессию, скажем, экономиста, физика или инженера–химика, после окончания вуза начинают понимать, что к данному виду деятельности у них не лежит душа. И если есть страсть к компьютеру, почему бы не пойти на бесплатные или платные курсы, организованные компаниями или образовательным центром Парка?

Видя успех белорусского ПВТ, соответствующее законодательство, стимулирующее сектор разработки компьютерных программ, приняли и Россия, и Украина, а также Грузия, Молдова, Кыргызстан. Во всех этих странах также пошли по пути «экстерриториальности», то есть поддержка для развития предоставляется не отдельному анклаву, «резервации», а всему сектору. Это для того, чтобы высокие технологии оказывали стимулирующее воздействие на всей территории страны. Реализация принципа «экстерриториальности» стала возможной благодаря развитию телекоммуникаций и особенно интернета.

В Индии, которая была одним из пионеров в области создания технологических парков, отменили принцип «территориальности» в 1991 году. Чтобы информационные технологии развивались не только в одном месте, в парке Бангалор, но и по всей стране, чтобы даже маленькие индийские города могли использовать присутствие IT–компаний для развития, совершенствования инфраструктуры, повышения уровня образования... Сегодня отдельные компании стали территориально распределенными, причем не только в пределах одной страны. Этим путем идут практически все — от США до Кореи, Японии, Китая...

Как правило, бизнес–инкубаторы — неотъемлемая часть технологических парков. У них две основные цели: помогать в создании малого инновационного бизнеса и привлекать в страну зарубежные IT–компании.

Действительно, многие нынешние гиганты индустрии информационных технологий — Apple, Yahoo, Google, YouTube — некогда начинали свою работу в прямом смысле слова в гаражах. Они не имели средств даже для того, чтобы арендовать самый захудалый офис. Но именно их идеи впоследствии «выстреливали» и начинали приносить многомиллиардные прибыли. Но чтобы задумка воплотилась в продукт, а этот продукт стал массовым, идею на первом этапе необходимо поддержать. Здесь начинающим компаниям в запуске проекта содействуют именно бизнес–инкубаторы, которые предоставляют льготную аренду, юридическую поддержку, а также помощь в выводе на рынок новых изделий и технологий.

Стоимость инфраструктуры — вещь чрезвычайно важная для начала нового инновационного бизнеса. В «Кремниевой долине» США, в Израиле есть примеры того, как частные инвесторы берут на себя организацию бизнес–инкубаторов. Они вкладывают деньги в строительство офисного здания, после чего ищут по всей стране молодых энергичных ребят с интересными, перспективными идеями. А потом им бизнес–инкубатор сдает на 2 года в бесплатную аренду помещения с компьютерами и мебелью, оказывает юридическую и бухгалтерскую помощь в организации бизнеса, находит впоследствии инвестора. И берет за все до 20 процентов в доле компании. Таким образом, бизнес–инкубатор зарабатывает не со сдачи в аренду помещений, а с доли, которую он имеет от прибыли (или от продажи) находящихся там предприятий. Но такая модель — скорее исключение, чем правило, и встречается она крайне редко. Как правило, функции по поддержке малого начинающего бизнеса берет на себя государство.

Существенная часть затрат компании — аренда. В большинстве быстроразвивающихся стран мира государство создает дополнительные преференции компаниям, занятым в высокотехнологических секторах экономики. Так, в Сеуле аренда офиса в технопарке на первые 5 лет предоставляется бесплатно (кроме операционных расходов), потом 6 долларов за квадратный метр (примерно в 3 — 4 раза дешевле, чем в среднем по городу). Примерно такие же условия сегодня предлагают парки Сингапура, Малайзии, КНР...

Помимо поддержки своих малых компаний, государство оказывает преференции и зарубежным технологическим компаниям. Любая IT–компания может выбрать страну, где разместит центр разработки. При этом учитываются многие факторы. Одним из них является наличие недорогой инфраструктуры и помощь, которую государство оказывает при вхождении на рынок. Ведь иностранная компания не знает ни законов страны, ни обычаев ведения бизнеса, ни правил финансовой отчетности, у нее нет связей в государственных органах, в университетах... В этом ей также должен оказывать помощь бизнес–инкубатор ПВТ, который будет построен и запущен уже в следующем году.