В преддверии саммита НАТО в Лиссабоне министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле вновь потребовал полного вывода с территории ФРГ ядерного оружия, сообщает агентство DAPD. Немцы в этом вопросе всегда были пацифистами, но тот факт, что безъядерного статуса Германии добивается член правящей коалиции, может привести к кардинальному пересмотру вопросов европейской безопасности. Вплоть до выхода этой страны из договора НАТО о «ядерном участии». В то время как Хиллари Клинтон требует, чтобы НАТО была и оставалась союзом ядерных держав до тех пор, пока существует ядерное оружие.
Интересное столкновение точек зрения... Возвратятся ли европейцы к своим исконным, «донатовским» представлениям о безопасности, в основе которых всегда были ментальные вещи?
Между прочим, в ментальности разных народов слово «безопасность» ассоциируется с различными вещами. По–китайски, например, иероглиф «безопасность» изображается в виде домика, под крышей которого находится женщина, что можно перевести примерно так: «Чтобы моей матери было хорошо». А рядом еще один иероглиф, соединяющий два понятия: человек и спокойствие... По–эстонски это понятие звучит утвердительно: «Я храбрый». По–английски словом security называют и благополучие, и заботу о себе, и даже ценные бумаги. То есть логика этого понятия для англичанина вовсе не в играх в войну, а в чем–то прямо противоположном... Немецкое sicherheit тоже имеет в своей основе уверенность в будущем. А какая может быть уверенность, если на твоей территории складировано до 20 американских ядерных бомб B61?
Во времена «холодной войны» на территории ФРГ было размещено около 150 американских ядерных боеголовок. Большая их часть, хранившаяся на базе ВВС «Рамштайн» в Рейнланд–Пфальце, предположительно была вывезена с авиабазы в 2004 году. Как заявлял еще бывший глава германского МИДа Франк Вальтер Штайнмайер, американское ядерное оружие в Германии «морально устарело». На протяжении последних 20 лет с момента объединения Германии немецкие политики требуют полностью вывести американские ядерные бомбы с территории ФРГ.
В настоящий момент главным идеологом вывода бомб с территории Германии выступает министр иностранных дел Гидо Вестервелле. По его словам, ФРГ собирается окончательно отказаться от американского ядерного оружия, расположенного на ее территории, до 2013 года.
Означает ли это фактический выход ФРГ из договора НАТО о «ядерном участии»? Как видим, немецкая дипломатия высказывается на этот счет однозначно. Гидо Вестервелле заявил, что безопасность Европы будет в достаточной степени обеспечена новой общеевропейской системой ПРО, вопрос о создании которой будет обсуждаться в Лиссабоне. По словам главы немецкого МИДа, «атомное разоружение должно стать отличительной чертой НАТО».
Конечно, не все партнеры по альянсу готовы отказаться от принципа ядерного устрашения. Например, министр обороны Франции Эрве Морен отметил, что новая ПРО может создать «ошибочное ощущение безопасности», а госсекретарь США Хиллари Клинтон заявила, что Североатлантический альянс «останется ядерным, до тех пор пока будет существовать ядерное оружие».
Тем не менее НАТО готово привлечь к формированию единой европейской ПРО Россию и данный вопрос будет детально обсуждаться в конце этой недели в Лиссабоне.
Я бы назвала этот проект настоящим сдвигом в сознании в сторону большего доверия. С одной стороны, речь идет о, как деликатно выразился генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен, заживающей «травме Центральной Европы», иными словами, страхе европейцев перед продвижениями русских танков до Ла–Манша. Теперь эти фобии неактуальны.
А с другой стороны, урезать расходы «на войну» заставляет мировой финансовый кризис, что особенно ощутимо как раз в Европейском союзе. С этой точки зрения противоракетный европул с участием России является объединением усилий, выгодным для всех участников.
Кстати, деловая сторона вопроса обеспечения коллективной безопасности будет, на мой взгляд, самой интригующей на саммите в Лиссабоне. Россия уже дала понять, что кроме общих идей, участников противоракетного европула должны объединять и общие технологии. Предстоит острая борьба за военные заказы. Гонка вооружений переходит в сферу рыночной конкуренции.
