Я из того самого поколения, которое какими только буквами не обзывали. В определении нашей сути бросались такими иероглифами, как X, Р, Y, Next, Kill, Gap, Coke, Rap... Каждый пытался дать свое название нам, родившимся в XX веке для того, чтобы жить в XXI. Писатели типа Минаева транслировали нас уставшими и заблудшими, шустрыми и циничными, прикольными, образованными и "с большего" успешными. Нам уже не был присущ "АССАвский" декаданс. Герой нашего поколения не заморочен. "Вся сила в правде!" - говорил Данила Багров и шел по своим делам. Я видела, как каждый из моих ровесников решает вопросы не парясь. Единственное, к чему мы всегда относились всерьез, - это к смеху. Мы, простите за выражение, всю жизнь обожали хорошенько... поржать! Еще раз простите за непечатное словцо, но именно оно определяет суть моего поколения. А тех, кто может подарить нам классный повод для безудержного животного смеха, мы просто боготворили. И потому я спешу назвать нас именем телевизионного явления, которое могло родиться только в наше время, только благодаря моему поколению. Мы - поколение Комеди, поздние дети и ранние внуки поколения КВН.
Как так вышло?
Мои бабушки и дедушки верили в благородство души, в отвагу и преданность своим идеалам. Являясь продуктом своего времени, они изо дня в день жили в постоянной борьбе. С незримым врагом, непогодой, обстоятельствами, стесненными условиями. Странным образом вся их идеология совершенно не передалась моим родителям, которые к бабушко-дедушкиным идеалам относились с явным недоверием. Нет-нет, да и мелькали за новогодним столом шуточки и полувзгляды в адрес пережитков прошлого и тех, кого всю жизнь не было положено поминать всуе. Мы, видя такой раскол, тихо спускались под стол, чтобы по... хохотать там в свое удовольствие. В эпоху нашего детства в стиле социалистического минимализма смех был одним из немногих бесплатных удовольствий. Нас не обязывали ни статус, ни ситуация, не за что было держаться и нечем дорожить, а потому чем серьезнее нам толковали про жизнь, тем было смешнее. "Мужчина должен быть сильным!" - вещал учитель физкультуры, а наши парни пародировали его на переменках, и самым классным из них считался наиболее веселый. Так, признаком альфа-самца моего поколения стало отпадное чувство юмора. В конце концов, нас уже не щемили во дворах беспризорники, не нужно было драться за кусок хлеба, а если кому и приходила идея выяснить отношения район на район или двор на двор, то это заканчивалось в основном веселым ретированием, а еще чаще братанием и опять же весельем. Да, бывало, били носы, но жизнь выкосила забияк, оставив на плаву тех, кто всегда умел вычленить суть ситуации и метко, а еще лучше цинично шутить.
Рано или поздно такое явление, как юмор на переменках, должно было перерасти в нечто большее. И, наконец, случился Comedy Club, ставший знаковым явлением моего времени. В Comedy юмор перестал быть задорным, комсомольским, эстрадным, злободневным, он стал обычным - "ржачным". Наиболее успешные комедийщики уже сколотили состояние на своем остром уме. Таким образом, наступило время тех, кто физически не способен таскать мешки - время Generation C, или поколения Комеди.
Смех стал культовым. И все вставили себе белоснежные зубы, чтобы без стеснения ржать, закатываясь, падая, валяясь, держаться за бок и умереть от смеха. Лет через 100, потому что именно столько должны жить мы, рабы смеха, - поколение Комеди.
