Время и люди, казалось, все сделали для того, чтобы стереть из памяти народной имя русского генерала Михаила Григорьевича Черняева. В деревне Тубышки Круглянского района почти не осталось следов имения XIX века небогатого дворянского рода. Разве что несколько надгробных плит да основательно разрушенный семейный храм. На плитах сохранились православные кресты, а вот над надписями потрудилось не только время: явно чувствуется рука вандала. Хотя учитель истории местной школы Виктор Куликов, не отметая факт людского вмешательства, все–таки думает иначе:
— Мне приходилось слышать, что якобы из добрых побуждений некий мастер пытался восстановить надписи. Но неумелой рукой. Куда более возмущает другое: кому–то не терпелось во времена борьбы с церквами откопать кости дворянина в семейном склепе и, сняв сапоги с генерала, зарыть прах его под забором. Оригинальной архитектуры церковь использовали для торговли керосином...Позже останкам нашли более достойное место: неподалеку от бывшей усадьбы, вблизи дуба–великана.
Поразительно, что медленно рассыпающийся храм вроде как и не выглядит совершенно брошенным: внутри — небольшой иконостас и свечи. Чьих рук дело — загадка...
Генерал Черняев известен тем, что одним из первых откликнулся на зов братьев–славян из Сербии. 18 июня 1876 года, решив сбросить с себя вековое ярмо турков, сербы объявили войну. Главнокомандующим сербской армией князь Милан Обренович назначил генерал–майора Черняева. Рядом с ним были русские офицеры, возглавившие крупные соединения восставших.
Наши соотечественники не дрогнули на чужбине против могущественного мусульманского войска. Правда, и звезд с неба не хватали. Что вполне объяснимо, полагает мой собеседник Куликов, посвятивший, кстати, немало лет изучению биографии Черняева:
— Весьма проблематично было сражаться с превосходно подготовленной и вооруженной османской армией. Умелое управление восставшими да смелость сербов — это немало, но, как оказалось, недостаточно, чтобы одолеть врага. Черняеву не удалось одержать тут ни одной значимой победы, но это нисколько не уронило его в глазах добровольческой армии. Напротив, его справедливо стали считать национальным героем Сербии. Куликов добавляет к этому поразивший меня факт:
— Даже в современном гимне Cербии упоминается наш генерал. А в городе Руевица на скале высечены слова:
Ты первый сделал шаг
отважный,
К свободе страждущих славян,
И враг не раз средь битвы
страшной,
Бежал пред горстью россиян.
Не менее интересным, хотя и грустным оказался рассказ редактора круглянской газеты, давнишнего почитателя истории родного края Александра Павлова:
— Ближе к концу 80–х минувшего века сербы обратились к представителям советской власти с просьбой поклониться праху их кумира, навестить его могилу в Тубышках. Ответа не последовало.
Смею предположить: «благодарные» потомки толком и не ведали, где захоронен Черняев.
В 1864 году Россия не от спокойной жизни отважилась создать оборонительный рубеж в глубине туркестанских степей: давно пора было защитить своих людей от набегов туземцев. Полковник Черняев, командуя небольшим кавалерийским отрядом, смотрел вглубь. От его взора не укрылось то, что бесконечные вооруженные конфликты, носящие оборонительный характер, утомили бойцов и, расхолаживая последних, грозят печальной перспективой. Офицер принял решение атаковать первым задиристого неприятеля. И увлекся: не понеся серьезных потерь, захватил неприступный по тем временам город — крепость Чимкент. Его бойцы проникли внутрь через водопроводный люк. Неприятель не успел оказать сопротивления.
Уверовав в силу своего малочисленного отряда и в собственную безнаказанность, полковник направился к огромному гарнизону Ташкента.
Верховное главнокомандование тихо радовалось успеху российского оружия, но со штурмом рекомендовало не торопиться: официальный Петербург опасался международного скандала. Бездействие сравнительно небольшого отряда в открытой степи — смерти подобно. Это прекрасно понимал полковник, а посему ничего другого не оставалось, как взять штурмом Ташкент. Что и было с успехом сделано.
Решительные действия Черняева упрочили авторитет России в Средней Азии. Его наградили орденом Святого Георгия. А главное — уже генерал–майора, а не полковника, Черняева назначили губернатором образованной Туркестанской области.
Однако политики отказались от услуг Черняева. Кому угоден своенравный неуправляемый генерал, пусть и немало сделавший для Отечества?.. Зато он стал героем российской и международной прессы. Его именовали Ермаком XIX века.
Выйдя в отставку, Михаил Григорьевич пробовал хлеб предпринимателя, газетчика. Получалось довольно–таки успешно. Было еще немало побед в жизни генерала. Испытал и огорчения: петербургская знать отказала ему в открытии нотариального бюро. Но поддерживали боевые товарищи. Александр Павлов вспомнил такой факт:
— Известный меценат и промышленник Савва Морозов порадовал друга, прислав ему великолепную звонницу для семейного храма.
А через год Черняев скончался в своем имении Тубышки Могилевской губернии.
Сановные современники генерала при его здравии затерли память о нем, в советские времена и вовсе отмолчались, когда сербы просили позволения посетить его могилу. А что же сегодня? Может, пришла пора воздать герою должное? Хотя бы пригласить сербов в бывшее имение Черняевых Тубышки? Они–то явно помнят своего национального героя. Вот что по этому поводу думает заместитель председателя Круглянского райисполкома Тамара Аксенова:
— Действительно пришла пора исправить ошибки. Кое–что уже делается ради светлой памяти Черняевых. Вы видели новую плиту на могиле генерала. А еще объявился россиянин — почитатель дворянской семьи. Он выкупил дом вблизи бывшей усадьбы, намереваясь создать здесь музей. Сказал, что давно собирает материал для экспозиции.
Разыскивая энтузиаста, наслышался о нем всякого. Говорили, что он поостыл к своей идее, а приобретенную недвижимость намерен использовать в других целях. Кто–то даже сказал, будто россиянин — дальний родственник Черняевых. Я позвонил в город Воскресенск Московской области и услышал в трубке иронический смешок:
— А может, так оно и есть: я и вправду дворянский наследник. Ну вы понимаете, что это — шутка. С корнями своими знаком. Родился в Москве, ныне отставной офицер. Занимаюсь строительными подрядами. И очень люблю историю. Друзья помогли добыть разрешение для работы в центральном столичном архиве. Нашел много интересного о генеральской семье, а еще переписываюсь с родственниками Черняевых, проживающими в Германии.
Сергей Беляев не отказывается от идеи создания музея. Правда, сказал, что архивные документы стоят немалых денег. Но не унывает, а копит потихоньку. И разоткровенничался:
— Я ведь в душе больше белорус, чем россиянин. У меня здесь немало родни. А дом бабушки с дедушкой находился вблизи усадьбы Черняевых. Вот я и проникся местным духом: детские годы–то прошли на Круглянщине... Многое слышал от стариков, все помню и горжусь своим земляком–генералом.
В конце нашего разговора Беляев поделился радостью:
— Видел в столичном музее золотое оружие, врученное Михаилу Григорьевичу русским царем. Надеюсь, мне позволят подержать его в руках. Интересно, ведь таким же клинком владел царь.
В ближайший приезд в Круглое Сергей Беляев наметил собрать свою многочисленную родню и потихоньку наводить порядок в бывшем дворянском гнезде. Надеется на помощь местных властей, близких людей и в первую очередь — на себя.
Семен ЖДАНКО
Фото Александра Эпельмана
Советская Белоруссия №140 (24523). Суббота 26 июля 2014 года
