В Параде Победы в 1945–м мимо трибун наравне с солдатами и офицерами прошла целая колонна собак–миноискателей. Ей рукоплескали, отдавая должное бесстрашным четверолапым, готовым служить человеку до последнего вздоха. А сколько раненых были обязаны жизнью санитарным собакам? Только по официальной статистике — свыше 700 тысяч. Но отдельная судьба порой выразительнее всякой статистики.
Дед могилевчанки Виктории Шестаковой вспоминать войну не любил. Александр Петрович Моисеев был фельдшером, ушел на фронт младшим лейтенантом и всю Великую Отечественную вместе с палаточным госпиталем следовал за передовой. «Он не кричал «ура!», не бежал в атаку, а оказывал под пулями первую медицинскую помощь, вытаскивал с линии огня раненых, которых дальше отправляли в госпиталь, в тыл, — вспоминает рассказы дедушки Виктория. — Можно представить, сколько страданий он видел, и, конечно, возвращаться в памяти к этому ему было психологически очень тяжело. Но он всегда с теплотой вспоминал свою упряжку собак, благодаря которой было спасено немало жизней, особенно ведущего пса в упряжке по кличке Каро. Когда внуки уточняли у Александра Петровича: «Это были немецкие овчарки?», он отвечал: «Нет, наши, советские!»
***
Серые крупные псы, похожие на волка, до войны официально считавшиеся советской линией немецкой овчарки, после победы по понятным причинам стали именоваться восточноевропейскими овчарками, приобретя самостоятельный статус. И смысл тут был — не просто откреститься от родства с немецкими предками. К тому времени отечественная порода уже сформировалась и показала, что обладает уникальными качествами: это серьезные, даже, по уверениям заводчиков, — мудрые собаки, «молчаливые», сильные, рослые, преданные, выносливые, легкообучаемые, обладающие отменным здоровьем и уравновешенной психикой.
По рассказам Александра Петровича, схема работы с санитарной упряжкой была такая. Выбиралось укромное место — по мере продвижения фронта оно, естественно, менялось, — показывалось собакам, те его запоминали и оставались там ждать команды. «Дед выползал по–пластунски в окопы, осматривал солдат, находил раненых, делал перевязку. Затем определенным свистом подзывал собак, и упряжка пробиралась к нему. Она везла сани на полозьях, на которые с земли можно было просто перевернуть раненого. Псы сами безошибочно довозили сани до палаток госпиталя и самостоятельно возвращались в указанное укромное место», — рассказывает Виктория Шестакова. Чаще всего в упряжке были 4 собаки — сильные, крепкие, реже — две. И главного — умнейшего Каро — в семье Моисеевых называют не иначе как «легендарным». Вместе с хозяином он прошел всю войну, спас сотни раненых. Да и сам Александр Моисеев уцелел благодаря своим лохматым помощникам. Его трижды ранило — и каждый раз именно упряжка вытаскивала и его, и бойца, которому он оказывал помощь, хотя для обычных собак такой груз непосилен.
Закончил войну Александр Петрович в Кенигсберге, затем служил на Дальневосточном фронте, в Северной Корее. И везде с ним был Каро. Век собаки недолог, а потому место фронтового товарища спустя годы заняли его потомки. Причем щенков всегда называли в честь родоначальника. Есть семейная легенда: будучи в Северной Корее, дед берег щенка Каро как зеницу ока, прятал в военной части, — ведь все были наслышаны о том, что в этой стране собака не только друг, но и еда...
Уже 4 года как Александра Петровича нет с нами. Последние годы он очень болел, но в День Победы, каким–то непостижимым образом превозмогая боль, всегда ходил на парад. Пройтись 9 Мая по Первомайской улице Могилева — это было святое. «Мы продолжаем традицию деда и по–прежнему держим восточноевропейских овчарок», — говорит Виктория, передавая мне снимки из семейного альбома. В машине ее ждали — в Минск семья заскочила проездом, из Могилева в Вилейку, — муж, дети и 9–месячный щенок. «Экипаж машины боевой», — пошутила она. И добавила: «Я вот думаю, как бесконечно они преданны, эти собаки, чтобы преодолеть ужас войны, с ее выстрелами, грохотом, приползти к хозяину и выполнить его волю, забыв про инстинкты самосохранения...»
***
Собачьих профессий на войне было много. Поиск мин и укрытий вражеских снайперов, охрана военных объектов, доставка продовольствия, вывоз раненых — в их поиске и транспортировке были задействованы 15 тысяч упряжек. Цифры свидетельствуют: в Великой Отечественной участвовало свыше 60 тысяч собак, на их счету более 300 подбитых немецких танков (известно, что только в Сталинградской битве они сожгли 63 танка), около 200.000 доставленных донесений, 5.862 кг подвезенных боеприпасов, 303 разминированных города, как минимум 4 млн. уничтоженных мин. Подчас четверолапые становились живым оружием — подрывая, погибали сами, отдавая своей службе жизнь без остатка. На погибших на фронте собак присылали похоронки их хозяевам.
После войны восточноевропейская овчарка была признана самой патриотической породой, но спустя десятилетия, когда хлынула мода на экзотических псов, чуть не был утрачена. Она уцелела лишь благодаря единицам энтузиастов, покоренных уникальными качествами этих собак. Сегодня интерес к ним возрождается.
