Сегодня в Брюсселе открывается последний в этом году саммит ЕС, который должен дать оценку и подвести черту важнейшим политическим событиям. Главная интрига — удастся ли при этом обеспечить преемственность прежней политики в 2017–м, который обещает быть переломным. Нам ответ на этот вопрос тоже небезразличен. Ведь лидеры Франции и Германии на саммите Евросоюза сообщат коллегам о ситуации с выполнением минских договоренностей по урегулированию конфликта в Украине. Это не единственный вопрос, показывающий, как сильно фокус европейской политики сдвинулся на восток. Вторая горячая тема касается списка ограничительных условий по ассоциации с Украиной, которое подготовило голландское правительство.
Что касается главного внешнеполитического детища Берлина и Парижа — минских договоренностей, — которое Ангела Меркель и Франсуа Олланд хотели бы видеть в качестве своего плюса, то тут они могут быть спокойны. Вряд ли кто покусится их оспаривать, преемственность им обеспечивает сама жизнь. Пока в Минске собирается контактная группа и о чем–то договаривается (а как раз на этой неделе здесь на встрече с лидерами Донецка и Луганска побывала Надежда Савченко), альтернативы этому процессу нет. Кстати, именно так сказала и боевая украинская летчица, а ей–то придерживаться политеса нет никакого резона, она что видит, то и говорит...
С соглашением об ассоциации с Украиной потруднее. Граждане Нидерландов на референдуме весной проголосовали против украинского сближения с Евросоюзом. Этим они поставили лидеров ЕС в тупик. Компромисс в том, что Нидерланды согласятся подписаться под этим соглашением, если оно не повлечет за собой дополнительных финансовых и военных обязательств и не даст украинцам права жить и работать в ЕС. Что ж, подождем, посмотрим.
Но есть в этом саммите одна особенность, которую уже сейчас трудно не заметить. Учитывая эту особенность, наверное, главный вопрос — не что, а кто будет решать все эти важнейшие вопросы европейской политики?
Заметьте, рядом с Ангелой Меркель, которая является мотором всех изменений, преобразивших в последние годы Европу, уже нет тех, кто был ее единомышленником и сподвижником. На сегодняшней «семейной фотографии» Евросовета уже нет британца Дэвида Кэмерона, австрийца Вернера Файмана, итальянца Маттео Ренци. Весной сменится президент Франции. А вы думаете, почему так суетится с «особым мнением» по Украине нидерландский премьер Марк Рютте? Его карьера тоже на волоске, особенно если он пойдет наперекор результатам референдума и подпишет требуемое соглашение.
В целом, как написала берлинская «Вельт», «жизнь профессионального партнера Ангелы Меркель в высшей степени опасна. Всем приходится уходить, в то время как она остается».
Причем она не просто остается, а должна выполнить роль «лидера свободного мира», которую завещал ей уходящий президент США Обама.
Американский журнал «Тайм» в своей недавней публикации подверг сомнению готовность Меркель выполнить эту роль. Он напоминает о «волне народных революций против истеблишмента», в результате которых Меркель лишилась своих ближайших союзников.
Но вопрос даже не в персоналиях, а в причинах, почему эти лидеры уходят. Точно такие же проблемы, с которыми они столкнулись — от интеграции беженцев до подъема правого популизма, стоят и перед фрау канцлерин.
Но в отличие от Ренци, Кэмерона, Олланда, которые склонили голову перед новыми силами, Меркель готова побороться. Это ставит ее в трудное положение внутри страны, где поддержка избирателей колеблется пятьдесят на пятьдесят.
Ну допустим, здесь она готова рискнуть и выиграть. Но как она будет взаимодействовать с остальными лидерами Евросоюза, которые в 2017 году будут однозначно другими? И как фрау канцлерин может быть лидером Запада в условиях, если единство Запада под вопросом, а сама она будет противопоставлена новым западным лидерам? Тем, кто придет на смену Ренци, Олланду, возможно, Рютте? Я уже не говорю о том, что Обаму уже сменил Трамп, который будет оставаться самым влиятельным западным политиком независимо от того, поддержит он Меркель или нет.
Да, много новых и интересных вопросов возникает. И можно не сомневаться, что эти вопросы круто изменят европейскую политику, хочет этого фрау Меркель или нет. Пока что она ничего не хочет менять, во всяком случае, во внешней повестке. Только что на встрече с Франсуа Олландом в Берлине была высказана необходимость продления санкций против Москвы в связи с Украиной. Но даже французский президент отметил, что санкции не могут длиться вечно, так как экономики государств ЕС несут убытки из–за эмбарго.
Если единомышленники такое заявляют, то что скажут другие участники фронды 2017 года?
romanova@sb.by
Советская Белоруссия № 241 (25123). Четверг, 15 декабря 2016
