Фердинанд, внук Фердинанда

В экспозиции Национального художественного музея выставлена необычная картина. Необычная, ибо единственная, хранящаяся на родине ее автора. Это пейзаж "У костела" кисти Фердинанда Рущица. Уверен, что имя художника известно немногим читателям. Более того, не каждый признает в этом человеке нашего земляка. А между тем - это один из лучших художников не только Беларуси, но и всей Восточной Европы. Литовцы и поляки его тоже считают своим. И имеют на это полное право. Но, в отличие от нас, соседи знают Рущица, гордятся им так же, как гордятся Мицкевичем или Костюшко. Мы же в большинстве своем, проходя мимо единственной картины художника, всего на минутку останавливаемся, восхищаемся и, не подозревая, что это творение нашего соотечественника, идем далее...

Значительная часть жизни Фердинанда Рущица выпала на то время, когда западные земли Беларуси входили в состав Польши, поэтому неудивительно, что поляки считают его своим художником. Родился он на Ошмянщине, в имении Богданово, на современном белорусско-литовском пограничье, а вообще, древние предки мастера - это исконные полешуки из Кобринского повета.

Лучшие свои произведения Рущиц написал на рубеже XIX и XX веков, то есть еще во времена Российской империи.

Потомки Рущица ныне живут в Варшаве. И вот уже несколько лет внук художника, тоже Фердинанд и также Рущиц, постоянно наведывается в Беларусь. Пан Фердинанд пошел по стопам своего предка и связал свою жизнь с искусством - возглавляет Национальный музей в Варшаве.

Недавно Фердинанд-младший приезжал в Минск. И я не мог не воспользоваться возможностью побеседовать с этим человеком: узнать, тянет ли его на родину предков и вообще, как восстановить старые связи, не перессорившись из-за совместного наследия, то есть, к примеру, как поделить Рущица и возможно ли это?

- Пан Фердинанд, тысячи выходцев из Беларуси и Литвы составляли и составляют ныне польскую культурную элиту. Это заметно невооруженным глазом, и вы своим примером подтверждаете это правило. Как объяснить этот поразительный факт?

- Это следствие инерции, истоки коей надо искать во времена существования Речи Посполитой. Это было государство, в котором доминировал польский элемент, польский язык был государственным. Неудивительно, что элита общества, корни которой уходили в Литву, считала себя польской. Пилсудский, Сенкевич - эти великие поляки были родом не из Кракова или Варшавы, а из-под Вильно. По происхождению они, видимо, литовцы, но чувствовали себя поляками. Они родились здесь, в Беларуси и Литве, но волею судьбы прильнули к польской культуре, хотя, например, Пилсудский не забывал о своем происхождении из "тутэйшых".

- "Родом литвин, национальность - поляк" - так многие себя характеризовали в то время. Это и Владислав Сырокомля, и Винцент Дунин-Марцинкевич, которые писали преимущественно по-польски, но их невозможно отделить также и от белорусской и литовской культуры нового времени. А что же для вас Беларусь?

- Постараюсь объяснить. Я делаю все возможное, чтобы приезжать на родину деда хотя бы раз в год, привожу с собой друзей, знакомых и, конечно же, родных. Я им показываю: здесь наши корни. Я этим горжусь. В Богданове наше семейство жило с 1836 года.

- Давайте тогда вернемся к тому, что нас объединяет. Вернемся к вашему деду. У нас в Минске - всего одна его картина. А в Варшаве - неплохое собрание. Но сейчас можно исправить ситуацию. Вы же влиятельный человек. Могли бы помочь привезти хотя бы работы, хранящиеся в Варшаве. Издали бы альбом на трех языках - польском, белорусском и литовском. Разве это сложно?

- В том то и дело, что возникают серьезные преграды. Такой альбом будет стоить немалых денег. А в Польше, как, думаю, и в Литве все издательства частные, и на меценатство надеяться особо не приходится.

- У нас в прошлом году начала выходить альбомная серия "Мастакi Беларусi". Первым было издано наследие Язэпа Драздовича. Рущиц, кстати, запланирован в первой пятерке. Думаю, вместе мы все-таки потянули бы такой проект.

- Посмотрим. Я, конечно же, буду делать все от меня зависящее.

- Мы заговорились, а я совсем забыл вас спросить о впечатлениях от Беларуси.

- Я замечаю перемены к лучшему. Говорю об этом совершенно искренне. Вы ведь, наверное, знаете, что на Западе есть люди, которые думают, что здесь и шагу нельзя ступить спокойно: будто везде подстерегают какие-то опасности. Один мой знакомый и не надеялся меня увидеть после того, как я поехал на родину деда... Но Беларусь движется вперед. Даже деревня изменяется: кое-где это уже чувствуется. Ну а о городе, особенно о Минске, и говорить нечего. Буквально за год он до неузнаваемости преобразился. Люди лучше одеваются, чаще улыбаются. Нам знакомы многие ваши проблемы, только переживали мы их на десятилетие ранее... Все будет хорошо - я верю.