Вчера утром Сергей Харлан, капитан траулера, захваченного более четырех месяцев назад в Индийском океане сомалийскими пиратами, вернулся в Витебск, где живет его семья. Экипаж из 27 человек освободили на днях, после того как таиландские хозяева рыболовецкого судна заплатили морским разбойникам выкуп. Первые часы пребывания дома Сергей посвятил общению с 9–летним сыном, женой и родственниками.
Рыболовным промыслом в Индийском океане Харлан занимается с 2001–го. Последние три года был в должности капитана. По большому счету, и он, и весь экипаж «Тай Юнион–3» прекрасно знали, что этот район опасный, ситуации в нем возможны всякие. Но в конце октября 2009–го никто и предположить не мог, чем завершится рядовой рейс...
— За время пребывания в плену были короткие моменты отчаяния, но я всегда верил, что вернусь, — отвечая на вопросы, капитан сдержан и немногословен. — Я много раз представлял себе встречу с семьей, но когда приехал из Москвы и увидел на вокзале жену с цветами... Эту бурю эмоций невозможно передать словами. Я счастлив, что наконец дома! Родственники, друзья звонят, поздравляют.
— Современные пираты — кто они?
— Дикари с автоматами. Никакой цивилизации. Могли убить в любой момент. Испытал это на себе. Мой экипаж не выполнил требование нападавших и не остановился. Мы маневрировали, отстреливались, хотели уйти. Это разозлило пиратов, и первый из них, ворвавшийся в рубку, дважды выстрелил одиночными из автомата Калашникова. Одна пуля попала мне в левое предплечье, а вторая — в область сердца по касательной. Мне повезло — внутренние органы она не задела. Но я все равно предпочел не рассказывать о второй ране, чтобы лишний раз не волновать семью.
— Кто вам помог?
— Сначала вообще думал, что умру. Когда осмотрел раны, понял, что выживу, но левую руку скорее всего потеряю. К счастью, этого удалось избежать. Сварщик Юрий Гричин, судовой электроник Михаил Глушко и матрос Максим Быков не испугались — остановили кровотечение, наложили швы. 6 дней я провел на антибиотиках, пока не очутился в госпитале в Харардере, где профессиональный хирург вскрыл раны, обработал и снова их зашил.
— Как вел себя экипаж?
— Достойно. Пока шли переговоры, с сингапурским офисом нашей таиландской компании мы общались раз или два в месяц. Труднее всего давались паузы между сеансами связи.
— Как сейчас себя чувствуете?
— Нормально. Но левое предплечье нужно оперировать. Кости срослись криво. Запускать нельзя. В ближайшее время собираюсь лечь в больницу. Возможно, в Минске.
— В море еще выходить собираетесь?
— А я больше ничего не умею! Если уговорю жену, снова отправлюсь в плавание.
Когда супруга Сергея узнала о том, что муж наконец–то едет домой, приготовила его любимое блюдо — домашнюю колбасу с жареной картошкой, а на десерт — блины с медом.
— Чтобы снова отпустить мужа в море, мне надо крепко подумать, — улыбается она. — Очень это тяжело, когда родной человек в опасности, а ты практически ничего о нем не знаешь и ничем не можешь помочь. Только и остается ждать.
Фото автора.
