Сергей Малащенко, научный сотрудник Калинковичского государственного краеведческого музея, на фоне символической стены памяти.Усилиями двух армий
В поисках неизвестных страниц истории одной из важнейших наступательных операций освобождения Беларуси отправляемся в Калинковичский государственный краеведческий музей. Первый директор учреждения Раиса Атаманова в молодости не раз навещала тяжелораненых советских солдат в госпиталях и запомнила их наказ: сохранить память о подвиге каждого. Вот уже почти десять лет дело Раисы Степановны продолжает ее ученик — научный сотрудник музея Сергей Малащенко. Рассказывает, что самый дорогой для него экспонат хранится дома:— Мой прадед Николай Павлович Санько награжден за освобождение Кенигсберга, а на память о нем осталась простая алюминиевая солдатская ложка, с которой тот прошел всю войну. У нас в семье немало предков воевало. Партизанили, горели в танках… Это никогда не должно быть забыто в каждой белорусской семье.
Сергей Владимирович подходит к уникальной карте, даже копию которой не так-то просто найти в других похожих экспозициях. Отмечает особую значимость событий 8—14 января 1944 года:
— Посмотрите, сколько колец обороны немцы нарыли, обороняя Калинковичи. Чтобы освободить город, потребовались усилия двух армий. 54 братские могилы остались после этих боев на территории района. И если наименование «Мозырская» носят 18 дивизий, то «Калинковичская» — 21. Эта операция детально рассматривалась в немецких военных учебниках, о ней писали в советских и немецких газетах.
Копии газет, кадры кинохроники, аэрофотосъемки — все это позволяет едва ли не поминутно восстановить все детали грандиозного сражения. Но все ли?
История одного лыжбата
Казалось бы, за 80 лет уже не осталось нерассказанных историй о сражениях за город. Но Сергей Владимирович предлагает новый фрагмент, восстановлением которого занимался лично:— Это только шесть часов одного из дней всего лишь одного лыжного батальона. Мгновение на фоне истории, но даже этот фрагмент позволил вернуть имена десяткам ранее неизвестных солдат.
В январе 1944-го части 12-й Гвардейской стрелковой дивизии после упорных боев, сломив сопротивление противника и прорвав оборону на рубеже деревень Буда и Александровка, продолжили преследование немецких войск в направлении Калинковичей. 13 января противник закрепился в районе восточной окраины города, взрывая и поджигая все на своем пути. Тем временем гвардейцы начали подходить к западной опушке леса. Первыми достигли рубежа лыжный батальон и подразделения 29-го Гвардейского стрелкового полка. В 18:00 они с ходу предприняли штурм, хотели овладеть восточной окраиной Калинковичей. Но оборона противника оказалась неприступной. Разведчиков-лыжников, по свидетельствам очевидцев, немцы расстреляли из пулеметов.
Натолкнувшись на отчаянное сопротивление, части 12-й Гвардейской дивизии заняли рубеж, готовясь ко второму решительному штурму Калинковичей. Гвардейский отдельный лыжный батальон атаковал по направлению на высоту 125 метров и выполнил задачу прорваться вперед и выйти к центру (нынешний перекресток улиц Карла Маркса, Фрунзе, Первомайской). К 2:00 14 января лыжбат сосредоточился на западной окраине города. В 7:00 советские войска приступили к преследованию противника в направлении Мозыря, где к полудню и расквартировалась 12-я Гвардейская стрелковая дивизия. В это же время в Калинковичах на еще не остывшем поле боя у казавшейся неприступной высоты в снегу лежали командир стрелковой роты лыжного батальона Федор Ильич Коришев, командир стрелкового взвода лыжного батальона Леонид Александрович Карзунин, командир стрелкового взвода лыжного батальона Трухин Александр Михайлович и 59 бойцов сержантского и рядового состава, среди которых ранее неизвестные и не учтенные в паспорте воинского захоронения.
Очевидец-калинковичанка Мария Григорьевна Гончаренко сообщила Сергею Малащенко подробности этих событий:
— Там, где сейчас находятся городской парк и микрорайон Север, вдоль улицы на больницу, кругом лежали солдатики. Раздетые, без шинелей и валенок, в одном белье. Все было устлано трупами. Их больше недели из-под снега откапывал и собирал на сани, запряженные коником, один старый дед из Калинковичей. Грузил на сани и отвозил туда, где сейчас памятник. Там была большая воронка от взрыва, в нее их и складывал.
Сергей Малащенко обращает внимание:
— В учетной карточке братской могилы по улице Князева первоначально числилось 190 человек, из них неизвестных — 100. В наши дни в списках значатся уже 102 известные фамилии воинов и 88 фамилий неизвестных. Если отнять от этого числа 24 фамилии из истории лыжбата, то останется 64 человека, сведениями о которых мы пока не располагаем. Возможно, когда-то придет и их время выйти из тени забвения.
Память потомков
Возле многих экспонатов музея прямо на стене маркером оставлены надписи. Первую из них восемь лет назад на открытии нового зала сделал партизан Николай Яковлевич Киселюк. С тех пор уникальная коллекция автографов растет. Здесь успели отметиться родственники бургомистра района, решившего сражаться с оккупантами. Сыновья организатора калинковичского подполья Петра Сергеевича Ануфриева. Поляки, словаки, немцы, бельгийцы… Каждая надпись уже сама по себе музейный экспонат. Сергей Владимирович поделился мистической историей:— Роза Карапетовна Саакян всю жизнь искала своего погибшего брата и, приближаясь уже к столетнему юбилею, нашла его захоронение с нашей помощью. Мы даже показали конкретное место боя. Женщина тогда рассказала, что еще в молодости узнать правду лишь на склоне лет ей предсказала гадалка. Даже возраст конкретный нагадала — все совпало.
Прощаясь, всматриваемся в сотни фотографий на символической стене памяти музея. Каждый может принести сюда фотографию своего ветерана и дополнить его историей хронику тех лет. Есть здесь и родные почти всех сотрудников музея — от директора до уборщицы. Память живет в сердце каждого даже спустя 80 лет. И слава героев не меркнет.
boyarchuk@sb.by
