Без энтузиазма трудно выйти из любого кризиса. В том числе и экономического.

Пример. Вот миллиардер и известный финансовый спекулянт Джордж Сорос говорит о совсем скором крахе России. В это же время создатель независимого проекта «Журналистика без посредников» Аркадий Бабченко рассуждает об ущербности российского телевидения и его пагубном влиянии на мировые политические процессы.

Казалось бы, что общего может быть между этими двумя посылами? И уж тем более какое отношение они могут иметь к нам, живущим в Беларуси? Оказывается, связь тут едва ли не самая прямая…

В одной из последних своих колонок Сорос говорит: «Режиму Путина грозит банкротство в 2017 году, когда настанет срок выплаты значительной части иностранных займов». Объясняя этим и участие России в сирийском конфликте, далее Джордж Сорос называет угрозу ИГ преувеличенной, в отличие от российской агрессии.

Ну, во-первых, в 2017 году России, по прогнозам не менее удачливых и авторитетных аналитиков, еще никак не грозит банкротство. Во-вторых, обязательно раздастся голос из зала: «А за что это вы, господин Сорос, так вдруг возлюбили игиловцев? Не из-за спекулятивной ли нефти? И почему молчали, не говорили такие мягкие слова в их адрес во время парижских терактов?»

Другое дело, что россиянам действительно придется активно искать выход из сложнейшей экономической ситуации не только в 2017 году, но и в последующих. К чему, впрочем, они и готовятся. Понятно, что в непростых социально-политических ситуациях власти всегда призывают на передний край идеологические и пропагандистские постулаты. Вот и сейчас на передний план вышла озвученная Владимиром Путиным идея патриотизма. Простая и понятная, подсказанная самой жизнью. Но оппоненты не дремлют и порой приводят не самые легковесные аргументы. Вот и упомянутый Аркадий Бабченко усомнился, что такой агитпром дает результат, ибо очень уж тупой и агрессивной в последние годы стала телеполитика. Цитируем: «Первый вклад во все это сделали не Соловьев с Киселевым, они — вишенка на торте, верхушка айсберга. Все началось с пошлых ток-шоу, идиотского «Аншлага» и «Дома-2», когда начали пропагандировать дебильный юмор на уровне мочеполовой системы и одну-единственную модель поведения — истерику, маты, вопли. То есть агрессию». Далее Бабченко говорит о том, что «свою лепту внесли ментовско-бандитские сериалы, когда показывали трупы в трехлитровых банках, чернуху.  Это дичайшим образом подкосило нравственность, уронило уровень общественной морали ниже плинтуса, озлобило общество. Здесь уже семена легли на подготовленную почву. Пятнадцать лет дебилизации населения привели к тому, к чему привели».

Перечитал и подумал: «Может, перегибает журналист?» Решил призвать в помощь третейского судью — хорошо знакомого белорусам из медийной сферы телеведущего, декана Высшей школы телевидения МГУ Виталия Третьякова. Цитирую и его: «Массовая культура все упрощает, снижает и опошляет. Именно это мы и наблюдаем сегодня на телеэкранах. Пандемия массовой культуры совпала с кризисом самой высокой культуры и профессионального искусства. Так называемый постмодернизм, сам не создав ничего даже близко приближающегося к образцам классического искусства, принялся «перерабатывать» эти образцы, уничтожая и опошляя их. Масштабы процесса просто не поддаются осмыслению. Они глобальны и тоже тотальны. Центр этой тотальности и этого глобализма лежит не только вне нашей культуры, но и вне нашей территории — вне нашей, российской, цивилизации».

По сути, Виталий Третьяков говорит об одном и том же, что и Бабченко, но гораздо глубже и шире. Но, как говорится, от этого, к сожалению, не легче.

Однако оставим заботы россиян на этом идеологическом и пропагандистском поле им самим. Какое это имеет отношение к нам, белорусам? Если все же допустить, что Сорос оказался бы прав и Россия в 2017 году обанкротилась, нам стало бы легче? Понятное дело, что нет. Выходит, по-любому надо еще активнее и целеустремленнее заниматься экономикой. Что, похоже, и делают в нашем Правительстве. Но без внутреннего подъема, если хотите — без энтузиазма трудно выйти из любого кризиса. В том числе и экономического. Так что и нам, как и соседям, придется опираться на помощь и поддержку идеологического фона, который задают в первую очередь наши СМИ. И здесь нам в определенной мере повезло. Наша пресса и телевидение не погрузились в тот мрак, о котором не без основания говорят такие разные журналисты, как Третьяков и Бабченко. Наше телевидение упрекали в том, что оно не воспроизводит бандитские разборки и не воспевает нуворишей, оставаясь, таким образом, провинциальным. Да, за многое критиковали и продолжают упрекать наши СМИ! Но мы точно не помогаем обществу скатываться в своих нравственных устоях ниже упомянутого плинтуса. Наоборот. Все эти годы мы не забываем рассказывать о лучших людях, о ветеранах войны и труда, о благородных поступках. Не убегаем от проблем молодежи. Потому и говорим сегодня на одном языке. Жаль, конечно, что на наших экранах вместо познавательных и умных передач чаще, чем хотелось бы, лилась упомянутая «бурда» небелорусского происхождения, но хочется верить, что и против нее работает здоровая сыворотка, изготовленная нашими журналистами.

Отличительной чертой нынешнего дня является то, что повсеместно, куда ни кинь взгляд, полыхают информационные войны. В них нам, как думается, не стоит спешить в герои. Такая борьба без правил никого не украшает. Но нельзя и быть слабым. Такое время.