Пенсионерка переписала квартиру на племянника, а тот не платит по счетам

Минская пенсионерка Елена Ивановна Шлыкова уже полтора года не была на улице. Днями напролет худенькая седая старушка сидит у открытого окна и жадно глотает свежий воздух. Ведь в двухкомнатной квартире, которую она 15 лет назад подарила своему племяннику и в которой она с ним живет, вообще нечем дышать. Владельцу квартиры Николаю Ивченко это, похоже, безразлично: регулярно уходит в запой. Уже никто и не скажет, когда здесь в последний раз вытирали пыль и мыли пол. Вместе с бабушкой, передвигающейся только с помощью табуретки, в тотальной изоляции оказалась и овчарка по кличке Лорд, готовая броситься на каждого чужака. Ситуация патовая. Специалисты ЖЭУ грозятся выселить жильцов за антисанитарию, расчетно–справочный центр ждет погашения задолженности по коммунальным платежам, а социальные службы только разводят руками: и рады бы помочь старушке, оказавшейся в сложной ситуации, но как?

...Квартиру № 125 по улице Притыцкого, 112 можно найти по крайне специфическому запаху, который ощущается уже в подъезде. Вместе со специалистами местного ЖЭУ и расчетно–справочного центра пытаемся достучаться до жильцов: ключи нам передала соседка Илона Вячеславовна, которая живет этажом выше. Ее покойная мама когда–то дружила с Еленой Ивановной, а теперь она сама навещает бабушку в ее затхлой квартире. Как только в замочной скважине раздается щелчок, собака за железной дверью начинает заливисто и страшно лаять. Соседи Елены Ивановны по лестничной клетке — молодая семья с маленьким ребенком, как раз вышедшие к лифту, смотрят на нас сочувственно: сами, говорят, стараются побыстрее закрыть дверь в свой тамбур, такой запах стоит...

История Елены Ивановны довольно запутанная. Она в прошлом — медсестра, муж был военным летчиком. Всю жизнь ездила за ним по гарнизонам, пережила и командировку в Афганистан... Детей пара так и не завела. Когда супруг умер, Елена Ивановна перебралась жить в семью сестры, а собственную квартиру переписала на племянника. Когда сестра умерла, бабушке указали на дверь — мол, езжай восвояси. Так Николай Николаевич и его тетя стали жить вместе. Если это, конечно, можно назвать жизнью: уже несколько лет собственник квартиры не платит по счетам, и ежемесячно из пенсии Елены Ивановны вычитают по 50, 60, 70 рублей в счет погашения долга. Бабушку всем искренне жаль. Но к своей проблеме она относится философски: мол, в Афгане были условия и похуже, а если уж помирать, то только в своей квартире. Пусть юридически она уже чужая, вокруг кучи мусора, грязь, а диван разорван в клочья.

— Мне предлагали переехать в дом престарелых, но я всем говорю: там делать нечего! Я медицинский работник и знаю, что это такое. В комнате по 10 человек — кто чихает, кто кашляет. В Республиканский интернат ветеранов войны и труда не попаду. Он, конечно, хороший, там и телевизоры есть в комнатах, и питание что надо. Но, милочка, не для меня, — рассуждает старушка. — Только дети могут присмотреть за нами, стариками, но у меня детей нет. Вот только племянник и остался.
Последнего своего родного человека Елена Ивановна всячески обеляет. По мнению юрисконсульта ЖЭУ № 6 Фрунзенского района Минска Екатерины Барановской, то ли по доброте душевной, то ли из–за страха. Тот же прикрывается от всех огромной овчаркой, из–за которой за большую железную дверь никто и носа не сунет. Собаку не выгуливает, кормит кое-как: волонтеры хотели пристроить ее в хорошие руки, но хозяин не отдал.

— Из–за собаки в квартире антисанитария, а за неуплату там отключены водоснабжение, электричество. На соседей жалуются другие жильцы дома. Мы вынуждены начать административный процесс. Три таких — и если суд признает жильцов виновными, их просто выселят в никуда. На все про все — год, — рассказывает Екатерина Александровна. — Знаю, что Елена Ивановна хотела отменить дарственную, но прошло слишком много времени: подарила–то квартиру в 2003 году. По сути, теперь она там никто. Если бы можно было вернуть ей жилплощадь, все было бы иначе: племянника бы выселили, к бабушке смогли бы приходить соцработники, сделали бы там минимальный ремонт, уборку. Долг по коммунальным счетам со временем она бы погасила. И доживала бы свой век в чистоте и порядке. А так все не в ее пользу. Но, увы, какие бы варианты мы ей ни предлагали — от всего отказывается. Грустно признавать, но мы вынуждены опустить руки.

КОМПЕТЕНТНО

Директор территориального центра социального обслуживания населения Фрунзенского района Минска Елена Свирид:

— Пенсионерка обращалась к нам два года назад за материальной помощью, которую мы ей выделили. А затем навестили ее — в составе комиссии был участковый милиционер, юрисконсульт расчетно–справочного центра, участковый терапевт, представители нашего центра. Квартиру нам открыла соседка, собаку она тут же заперла на кухне. Что мы увидели внутри? Грязь, антисанитария, ужасный запах, весь пол в фекалиях. Конечно, мы постарались доходчиво объяснить бабушке, что ей будет лучше в доме престарелых, но если она нуждается в помощи социального работника — мы предоставим ей такую услугу, только нужно обеспечить специалистам доступ в квартиру. Елена Ивановна лишь качала головой: помощь не нужна, якобы для нее все необходимое делает племянник, и в магазин ходит, и есть готовит. Из квартиры она уезжать не собирается. Могла бы, по сути, написать на племянника заявление, ведь Николай Николаевич пьет, нигде не работает, и стоит ему несколько раз оказаться в милиции — отправят в ЛТП. Но бабушка за него горой. Что мы можем сделать в такой ситуации? Больно смотреть на то, в каких ужасных условиях живет эта женщина, но помогать ей насильно — разве это выход?