Два кита следствия: оперативность и качество

Следственный комитет Беларуси не только расследует важнейшие уголовные дела, но и продолжает совершенствоваться, постоянно оттачивая все элементы своей деятельности. О том, какие изменения происходят в СК, как меняется картина преступности в стране, а также о результатах и ходе расследования наиболее значимых уголовных дел сегодня рассказывает председатель Следственного комитета Валентин ШАЕВ.

— Главное, что серьезных просчетов не допущено. Да и несерьезных тоже. Сегодня можно констатировать, что государству не пришлось сожалеть о создании такой правоохранительной структуры, как Следственный комитет. Время уже подтвердило его необходимость. Качество предварительного следствия, несомненно, улучшилось. Повышена раскрываемость, снижено количество неразысканных преступников и пропавших без вести граждан. Стало меньше дел, направленных прокурорами для дополнительного расследования. Значительно увеличилась возмещаемость ущерба от совершенных преступлений. Повысилась оперативность следствия: в срок до 1 месяца окончена четверть уголовных дел, и это при том, что закон дает нам право 2 месяца расследовать дело до официального продления сроков.

— Есть еще определенные шероховатости во взаимодействии с другими правоохранительными органами, но они несистемны и незначительны. Связаны в основном с дачей правовой оценки по каким–либо конкретным обстоятельствам и фактам.

— Кроме того, что мы проводим общие коллегии и оперативные совещания с представителями других правоохранительных структур, создаются еще и совместные рабочие группы как по отдельным преступлениям, так и по целым направлениям работы. Обычно по особо тяжким, особо сложным делам следственную группу создают два ведомства: СК и КГБ. Есть совместные группы, в которые входят сотрудники органов дознания — КГБ, ДФР, МВД и других. Если говорить о направлениях работы, то для примера расскажу о совместной с МВД группе по расследованию преступлений прошлых лет. Члены этой группы отслеживают приостановленные дела, в которых нет подозреваемых, и оценивают, что можно сделать для установления истины. Применяют к старым делам новые криминалистические подходы, проводят сверки с генотипическими и дактилоскопическими базами данных, которые постоянно пополняются. В итоге раскрываются преступления и 10, и 20–летней давности. Точно такие же совместные группы созданы по борьбе с экономической преступностью, коррупцией и многим другим. Кроме повышения эффективности работы, такое сотрудничество позволяет уйти от формализма, сократить документооборот между ведомствами. Принимаются более грамотные решения, даются более справедливые оценки, когда коллеги взаимно делятся опытом, при этом глядя друг другу в глаза.

— Да, оптимизация наших органов в целом завершена. Упразднено одно из главных управлений Следственного комитета, сокращена должность заместителя председателя СК, соответствующие изменения внесены в штатные структуры управлений по областям и Минску. В областных и крупных районных центрах 26 райотделов реорганизованы путем слияния в 8 межрайонных и 2 городских отдела. Таким образом, количество следственных подразделений в стране сократилось до 131.

— Если говорить об экономической выгоде, то произошло сокращение не только должностей (в основном руководящих), но и расходов на финансирование текущей деятельности, фонда оплаты труда, автотранспорта, коммунальных услуг, вещевого имущества и т.д. Только благодаря тому, что автопарк СК уменьшился на 54 единицы транспорта, нам удается экономить до 10 миллиардов рублей в год.

— Напротив, слияние райотделов позволило улучшить организацию работы. Централизация следственных подразделений в регионах сделала их более управляемыми, контролируемыми и мобильными. Допустим, раньше Витебск обслуживали три мелких отдела СК, сегодня — один крупный. У его руководителя появилась возможность выбора сотрудников, взаимозаменяемости специалистов. Также это снизило коррупционные риски внутри нашей системы: если в отношении непредвзятости следователя возникли малейшие сомнения, расследование дела может быть в любой момент перепоручено другому сотруднику.

— В целом положительная тенденция сохраняется. Происходит снижение женской, подростковой, групповой, рецидивной преступности. Гораздо меньше преступлений происходит в общественных местах и в сельской местности. Число краж упало на 25 процентов, а кражи, между прочим, составляют больше половины всех совершенных преступлений. В то же время вызывает тревогу некоторый рост особо тяжких преступлений против личности. Например, убийств и изнасилований. Ведь тут речь идет уже о покушении не на имущество, а на жизнь и здоровье человека. Он незначительный, этот рост, но все–таки имеется...

— Надо сказать, что Следственный комитет еще на этапе создания был специализирован для ведения антикоррупционной работы. У нас есть специальное независимое подразделение, имеющее собственный штат в Минске и областных центрах, подчиняющееся непосредственно центральному аппарату. В то же время существуют отдельные управления по расследованию дел в сфере финансов, экономики, против интересов службы... В свою очередь, подразделения процессуального контроля построены у нас таким образом, что обеспечивают проведение полного и объективного расследования коррупционных преступлений. Однако возможности улучшения, интенсификации работы еще не исчерпаны. Так что будем принимать новые меры, позволяющие бороться с теми приемами, которые постоянно изобретают преступники для ухода от ответственности.

— И то и другое. Во всяком случае, в сферах образования, медицины коррупционной преступности действительно стало значительно меньше. Раньше в этих отраслях выявлялись системные преступления, длящиеся десятки лет. Теперь в основном происходят единичные случаи. Все–таки изменилось отношение общества к коррупции, выросло правосознание людей, их оценка коррупционных проявлений в основном негативная. С другой стороны, растет число таких преступлений в тех сферах, где вершится экономика, вращаются огромные суммы денег. Тут и возможностей для коррупции больше, и опасность от нее выше, и средств на обеспечение безопасности преступных сделок не жалеют.

— Поток информации, конечно, значительно расширился. Например, в части взаимного обмена опытом. Наши сотрудники уже выезжали на научно–практические конференции в Москву, Орел. Что касается расследования конкретных уголовных дел, то мы продолжаем использовать отработанный надежный механизм взаимных поручений об оказании правовой помощи. В этом году СК РФ направил нам 26 таких поручений, мы — более 150.

— В числе других — да, можно назвать и эти факторы. Кроме взаимных поручений, сотрудничество с россиянами дает нам возможность во всеоружии встретить те преступные схемы, которые родились в России и пытаются проникать на нашу территорию. Уже сейчас есть несколько уголовных дел, связанных с российскими фирмами, которым не удалось осуществить свои махинации в Беларуси.

— Конечно, есть. Например, оперативности и организованности, проявленным в первую очередь при создании Следственного комитета и становлении его как правоохранительного органа. Многое было впервые — от формирования всей структуры и изменений нормативно–правовых актов до организации дежурств и выездов следственных групп на места происшествий. Непростые этапы, которые мы прошли за краткий период, вызывают интерес не только у россиян. Скажем, из Украины тоже приезжали за нашим опытом. Там идея о том, что следствие должно быть объединено, тоже существует, но пока не может реализоваться.

— В сентябре завершится следствие по делу бывшего  председателя Житковичского райисполкома Н.Какоры. От его действий предприятию «Белгосстрах» был причинен ущерб в размере 112 миллионов рублей. 

В начале августа завершено следствие по обвинению бывшего главного охотоведа Каменецкой районной организации Белорусского общества охотников и рыболовов В.Кузуба. Он обвиняется в незаконной охоте и служебном подлоге.

Вот–вот закончится расследование дела в отношении главного врача Костюковичской больницы Л.Шилько. Его неправомерными действиями больнице причинен ущерб на сумму 90 миллионов рублей. В частности, установлено, что главврач распоряжался покупать за средства возглавляемого им учреждения запчасти для импортного автомобиля, которые были затем установлены на машине его сына, по собственному усмотрению использовал топливо, выделенное для больничного транспорта...

— Расследование уже закончено, обвиняемый и его адвокаты ознакомились с материалами уголовного дела, которое передано прокурору для направления в суд. Гражданину Данькову инкриминируется уклонение от уплаты налогов, организация и содержание притона, вовлечение в проституцию, демонстрация порнографии, подделка документов, фальсификация доказательств по гражданскому делу... В общем, преступления, предусмотренные семью статьями Уголовного кодекса. Ущерб, нанесенный только в результате уклонения от уплаты налогов, составил почти миллиард рублей.

— Тут о скором завершении говорить не приходится. Следователь, как вы понимаете, не может быть универсальным специалистом во всех областях человеческих знаний, в том числе и в медицине. Его главная задача — знать, откуда взять информацию и как проверить ее достоверность. Поэтому в столь специфичном случае, когда речь идет о профессионализме медработников и качестве используемой ими аппаратуры, мы прибегаем к помощи соответствующих экспертов. Сейчас как раз назначена комплексная комиссионная экспертиза, призванная исследовать и действия сотрудников «Экомедсервиса», и вопросы обслуживания, функционирования применяемого ими медоборудования. Вот когда завершится это исследование, тогда уже будем делать выводы. В том числе о причинах смерти пациентки медцентра.

— Опять же сегодня назначены и проводятся экспертизы. Они изучают продукт, обозначенный подозреваемой как ее интеллектуальная собственность, авторское произведение. Вопрос сложный, поэтому к экспертизе привлечены, кроме наших ученых, серьезные специалисты из–за рубежа.

— Я считаю, что невозмутимость, неподвластность эмоциям — необходимое качество следователя. Лично меня этому научила работа в прокуратуре, которая сама по себе такой орган, который обязан взвешенно относиться ко всем позициям и разрешать сложные противоречия, не склоняясь ни на одну из сторон. А эмоции не позволяют сосредоточиться на деле. Поэтому, как бы ни захлестывали чувства, их следует держать в узде. Да, со стороны это может показаться некоей черствостью, но в действительности таково требование профессии как прокурора, судьи, так и следователя. Ведь на самом деле можно привыкнуть к хладнокровной оценке ситуации, но привыкнуть к человеческому горю, выработать настоящее безразличие к трагедии невозможно.

— Общение с детьми — лучший способ расслабиться. Правда, полностью забыть о работе не удается. Но так, по–моему, происходит у всех людей, которые любят свою профессию. У нас есть следователи, которые даже по ночам просыпаются с мыслями о том, как распутать сложное дело, над которым они работают.

— За семь месяцев этого года в среднем — 28,4 дела. Но эта нагрузка имеет тенденцию к снижению. Как мы уже говорили, в последние годы стало меньше преступлений, соответственно — меньше дел у следователя. Плюс к этому — около 25 материалов проверок. Сейчас одновременно в производстве у следователя находится 6 — 7 дел. Но дело делу рознь. Например, раньше бывали случаи, когда следователь был вынужден вести одновременно до 30 дел. Однако это были фактовые, нераскрытые дела, папочки по 10 — 15 листов. Сегодня же одно дело может потянуть на сотни томов — достаточно вспомнить уголовное дело предприятия «Фрутреал», составившее 630 томов. Как видите, сравнивать эти масштабы некорректно.

— Людям, которые поступают к нам на службу, не в новинку следственная работа. Почему? Во–первых, они проходят практику в СК, еще будучи студентами. Во–вторых, наши действующие сотрудники привлекаются к проведению занятий в этих вузах. В–третьих, образовательные программы, особенно на следственно–экспертном факультете Академии МВД, в обязательном порядке согласовываются со Следственным комитетом. В результате из стен этих учреждений выходят молодые специалисты, уже подготовленные в соответствии с нашими требованиями. Добавлю, что в Академии управления с этого года открылась новая программа переподготовки, которая называется «Государственное управление в сфере досудебного уголовного производства». Ежегодно по этой программе будут обучаться 25 наших сотрудников. Таким образом, качество обучения новых кадров нас вполне устраивает. Но нет, как известно, пределов совершенству, поэтому сейчас мы все–таки прорабатываем идею создания собственного учебного заведения. Думаю, рано или поздно мы должны к этому прийти.