Друзья познаются в бою

У каждого из молодых, еще не нюхавших пороха бойцов был свой наставник из числа более зрелых, более опытных. У героя нашего рассказа Володи Хомченовского таким старшим другом стал учитель Россонской средней школы Витебской области Петр Миронович Машеров. Но обо всем по порядку. Фронт прошел через родные Пироги без выстрелов и взрывов. Где-то далеко, под Полоцком, полыхали орудийные зарницы, а по деревенской улице уходили на восток колонны красноармейцев. Потемневшие от пота и грязи гимнастерки, у многих бинты в бурых пятнах крови. Шли, понурив головы, избегая смотреть в глаза людям. Армия отступала. Гражданского парня никто в солдатский строй не брал. Как быть? Пока Володя Хомченовский раздумывал над этим вопросом, через деревню прокатили на машинах гитлеровцы. Оккупация. Молодой учитель, только год назад окончивший Оршанский учительский институт и преподававший в Селищенской семилетке русский язык и литературу, знал, что отсиживаться в хате он не будет. Но оккупационный режим диктовал необходимость конспирации. И поэтому, пока суд да дело, решил действовать в одиночку. Окрестные леса Володя знал как свои пять пальцев: еще мальчишкой исходил всю округу пешком и на лыжах. И позднее, уже учителем, водил ребят в походы по родному краю. Вот и теперь, отправляясь в лес, он всякий раз возвращался с находками: то винтовку подберет, то патроны, гранаты. А однажды нашел ручной пулемет с дисками к нему. В глухом лесу сделал тайник: «Скоро пригодится!» Оружие грело руки, звало в бой. И парень не выдержал, решил испытать себя в деле. На шоссе Клястицы—Полоцк обстрелял из пулемета вражескую колонну. Убил или не убил кого, не разглядел. Немцы открыли такой огонь, что пришлось спешно ретироваться. Слава богу, что собак в тот раз у гитлеровцев не оказалось. Такие вылазки предпринял еще несколько раз. Но стал умнее: обстреливал теперь одиночные машины, а пути отхода посыпал махоркой, чтобы ищейки не могли взять след. В поисках друзей Он понимал: один в поле не воин. Володя стал прощупывать настроение молодежи – своих вчерашних учеников. С первых же встреч стало ясно: настроение у ребят боевое, так и рвутся в схватку с врагом. От души порадовался: значит, то, чему он учил, принесло плоды. Действовал осторожно. Беседовал с каждым наедине. Если чувствовал, что собеседник не раскрывается, трусит, оставлял в покое. Верных и готовых на все пока набралось всего шесть человек: капля в океане фашистского тыла. Но и капля, говорят, камень точит. — Собирайте оружие, выявляйте людей, готовых активно бороться с фашистами, — сказал на первом сборе группы Владимир. – А теперь расходитесь. По одному… Сам он ушел со встречи последним. Под ногами шуршали опавшие листья, вызывая грусть. Но теперь он уже не одинок. И в соседних деревнях найдутся смелые парни и девчата. Да и наверняка кто-то оставлен для руководства подпольем и партизанской борьбой. Ему нужна связь, нужны материалы для листовок. Нужно рисковать. И он решил идти в Клястицы к сестрам Булановым, с которыми учились вместе в одной школе. Надя и Маня встретили как родного. Но раскрываться особо не спешили. Правда, в разговоре выяснилось, что здесь, в Клястицах, живут школьный друг Хомченовского Володя Войцехович, Борис Рубо, еще несколько комсомольцев. — Ну и что же вы собираетесь делать? – в упор спросил сестер Володя. – Мне связь нужна. У вас тут бойкое место. Наверняка кто-то остался… И сестры открылись: — Есть тут у нас один человек… Через несколько дней Хомченовскому передали, что его ждут в Россонах. На явочной квартире состоялась встреча с Петром Мироновичем Машеровым. — Слышал о вас. Рад познакомиться, — сказал Петр, приглашая Володю к столу. – Сколько человек в группе? Шестеро? А оружие? Шесть ручных пулеметов? Ого! Молодец! Машерову с первого взгляда понравился новый знакомец. Прямой взгляд темно-серых глаз внушал доверие. Одет опрятно, чисто выбрит. Во всем облике парня чувствовалась подтянутость. «Подпольщик и должен быть таким, — подумал Петр. – Неряха непременно подведет». Договорились о создании партизанского отряда. Петр рассказал Володе, что уже имеет опыт вооруженной борьбы с гитлеровцами. Участвовал в боях в составе истребительного батальона. Оставлен в тылу для организации партизанского движения. В райцентре создано руководящее ядро. Подпольные группы появились в Альбрехтове, Юховичах, Клястицах. Теперь вот в Пирогах по весне все готовы уйти в лес, в партизаны. — И за твоими людьми придем, — инструктировал молодого друга Машеров. – Всех «арестуем» — предатели, мол, чтобы враг не тронул ваших родных. Новая встреча Связные сообщили: апрельской ночью Машеров увел своих людей в лес. Скоро придут и за ними. Со дня на день Володя ждал друга, но он все не появлялся. «В чем дело? Что случилось?» — волновался Хомченовский. Не дождавшись обещанного «ареста», все подпольщики из Пирогов решили уходить в лес. В заранее определенном месте обнаружили лагерь. — Где Машеров? – первым делом поинтересовался Хомченовский. — Там, в шалаше, — показал один из партизан. – Ранен он. Володя вошел в штабной шалаш. В полусумраке на подстилке из ветвей увидел Машерова. — Что с тобой? — Володя, дружище! Проходи, садись! – Петр приподнялся, протянул руку. – Пустяки, скоро заживет. Машеров рассказал о боевом крещении партизан. Его группа направлялась в Клястицы, оттуда собирались зайти и за группой Хомченовского. Когда пересекали шоссе, послышался шум моторов. Фашисты! Решили устроить засаду. Когда грузовики с гитлеровцами приблизились, открыли огонь, поднялись в атаку. Тут и ранили Петра. Зато среди убитых оказался начальник дретуньской полевой жандармерии. В портфеле гауптмана партизаны обнаружили списки, в которых значились их фамилии. — Как видишь, мы их опередили, — улыбнулся Машеров. – Собирались с нами расправиться, а получилось, сами попали в ловушку. Жизнь в партизанском лагере постепенно входила в колею. Командиром партизаны избрали П.М.Машерова. В целях конспирации стали называть его Дубняком. Заместителем по разведке назначили Володю Хомченовского. Ему дали кличку Ворон. Отряду присвоили имя героя Гражданской войны Николая Щорса. Важная «птица» с пухлым портфелем С первых дней дубняковцы, как они себя называли, начали проводить одну операцию за другой. Однажды, вернувшись из очередного поиска, Хомченовский доложил Машерову, что под Полоцком оккупанты вовсю пользуются шивощинским мостом. Мост деревянный, его можно сжечь. По приказу командира один из взводов отправился на диверсию. Увязался на эту операцию и Хомченовский со своими разведчиками. По дороге к мосту предстояло пересечь шоссе Полоцк—Клястицы. Партизаны залегли в зарослях ивняка, осмотрелись: на шоссе никого. — Ступай за остальными, да живей, — приказал Хомченовский одному из разведчиков. Едва тот скрылся с глаз, как послышался шум мотора. В открытом окне легковой машины блеснул генеральский погон. — Бей! – крикнул Володя пулеметчику. Завязался бой. К месту схватки подоспела грузовая машина с отставшей охраной. Но партизаны открыли по ней такой ураганный огонь, что те, кто остался жив, в панике разбежались. А легковая продолжала еще двигаться вперед. На дорогу выскочил Василий Россоленков, метнул гранату и тут же упал, сраженный пулей. А немцы – генерал и два офицера – выскочили из машины, пригибаясь, побежали к кювету. «Неужели уйдут?» – мелькнула мысль. На помощь начальству ползли солдаты. — Прикрой огнем! – крикнул Хомченовский кому-то из партизан, а сам бросился под мостиком на другую сторону дороги, зашел к немцам в тыл. Занятые перестрелкой, генерал и офицеры не заметили его. Зато он видел их отлично. Очередь из СВТ, и немцы сползли на дно кювета. Теперь – к машине. Там наверняка что-то есть. Рванул дверцу – на сиденье портфель. Володя схватил его и ринулся к своим. — Поздравляю, Володя! Важную птицу ты подстрелил, — сказал Машеров, ознакомившись с содержимым портфеля, и приказал Хомченовскому немедля отправляться за линию фронта. – Заодно передай: нам позарез нужна связь с Большой землей. Нужны взрывчатка, мины, свежие агитматериалы. Отобрав семерку самых отважных, Володя двинулся к фронту. Назад вернулись с новенькими автоматами и вещевыми мешками, под завязку набитыми толовыми шашками и минами. Крепкий «орешек» В июне 1942 года к дубняковцам прибыл отряд особого назначения под командованием капитана Петракова. Все отряды, действовавшие на севере Витебской области, были объединены в бригаду. Ее возглавил Петраков как старший по званию. Однажды Хомченовского вызвали в штаб. — Мост через Дриссу знаешь? – спросил Володю замкомбрига по разведке Георгий Казарцев. — Знаю. Крепкий «орешек». — Комбриг приказал взорвать. Но сначала разведка. Надо «прощупать» мост. Через несколько дней Хомченовский докладывал Казарцеву: — В пять часов вечера проводится развод караула. В строю двадцать солдат. Часовые у моста меняются каждые два часа. Всего охранников около семи десятков. Перед рассветом колонна партизан подошла к исходным позициям. Хомченовский со своими разведчиками шел впереди. Бой благодаря глубокой и точной разведке оказался скоротечным. Лишь двум гитлеровцам удалось спастись. У партизан был убит один человек и ранены двое. Семнадцать дней бездействовала важнейшая железная дорога. — Хорошие у тебя кадры! – похвалил Машерова комбриг. – Надо этого Хомченовского к награде представить. «Прости, Володя!» К награде Хомченовского представили позже, уже после войны. Наступила зима. Машеров предложил создать боевые группы лыжников-диверсантов. Одну из них, из тридцати человек, возглавил сам Петр Миронович. Чтобы сберечь силы, к границам партизанской зоны ехали на лошадях. На передних санях Хомченовский со своими разведчиками. Вот и Вальковщина – деревня на выходе из партизанской зоны. Санный обоз уже втягивался в узкий проулок, когда Володя заметил людей. Неужто немцы? А может, партизаны из соседнего отряда? Но автоматные очереди рассеяли все сомнения: фашистская ловушка. Другая группа карателей обрушилась на партизан с фланга. — Отход! – закричал Хомченовский, а сам вместе с разведчиком Морозовым бросился к сараю, стоявшему в стороне. Заняв выгодную позицию, смельчаки открыли прицельный огонь. Отстреливаясь, партизаны пятились назад. Глухо вскрикнул сраженный Морозов. Острая боль резанула грудь Володи. — Ворон ранен! – пронеслось по рядам партизан. Сердце у Машерова защемило нестерпимой болью. — За мной! – крикнул он. Но силы были слишком неравны: горстка храбрецов против сотен вооруженных до зубов карателей. Пулеметным ливнем враг отбил яростную атаку лесных солдат. Истекая кровью, Хомченовский крикнул: — Уходите, уходите! Я прикрою! Бывают на войне обстоятельства, когда нужно осознанно идти на смерть. И Володя нашел в себе силы на этот подвиг. Теряя сознание, он посылал в фашистов пулю за пулей. С наступлением темноты каратели снялись и ушли. Ночью партизаны подобрали тела своих боевых друзей. Возле Хомченовского валялись около двух десятков вражеских трупов. Погибших доставили в Ровное Поле, где базировался щорсовский отряд. На Володю страшно было смотреть – так враги надругались над его телом. — Прости, Володя! Не уберег тебя, — только и смог выдавить Машеров сквозь скупые мужские слезы. В дни празднования двадцатилетия победы советского народа в Великой Отечественной войне Владимиру Антоновичу Хомченовскому было присвоено звание Героя Советского Союза.