Музыкальный символ Беларуси становится вымирающим видом.
В концертном зале “Премьера” ЦК БРСМ в рамках акции “Белая Русь” за возрождение культурного наследия” и благодаря усилиям Белорусского союза музыкальных деятелей состоялся благотворительный концерт цимбалистов. Когда стихли последние звуки музыки, в воздухе повис тревожный вопрос: не навсегда ли?
Серебряное многоголосие
Некогда дедовский деревенский инструмент для полек-вальсовочек-тустэпов преобразовал в академический наш выдающийся музыкальный деятель Иосиф Жинович (1907—1974). Пятнадцатилетний деревенский цимбалист-самоучка, как позже писали, пришел в лаптях в Минск, его послушали — и приняли солистом в 1-й Белорусский драматический театр, ныне театр им. Янки Купалы. Впоследствии он окончил консерваторию, стал знаменитым артистом, композитором... Именно по его инициативе в консерватории открылся класс цимбал, и в 1963 году Жинович получил звание профессора.
Чтобы набрать талантливых ребятишек, Иосиф Иосифович много ездил по детским домам, интернатам. Вспоминает ученица Жиновича, заслуженная артистка БССР Татьяна Степанова: “Теплым, чутким отношением к детям Жинович выращивал поколение специалистов”. Недаром его называли “бацькам цымбал”. После проведенной Жиновичем реконструкции у инструмента расширился диапазон, его стали изготавливать из особых пород дерева. А созданная профессором “Школа игры на белорусских цимбалах” и сегодня источник методического и репертуарного материала для белорусских, украинских, узбекских, вьетнамских цимбалистов.
Практически во всех музыкальных учебных заведениях нашей страны есть коллективы цимбалистов, а в Беларуси — одиннадцать музыкальных колледжей, около пятисот музыкальных школ. Благодаря широкому распространению инструмента исполнительское мастерство достигло высокого уровня. На международных конкурсах завоевывают славу стране выдающиеся солисты, более 140 лауреатов в разных возрастных категориях. “Наши артисты ездят во Францию, Германию, Чехию, Словакию, Украину, Россию... Везде — Гран-при, призовые места”, — рассказывает председатель клуба любителей цимбал “Гусляр” столичного центра “Ранак” Елена Борисенко. В самой стране каждые два года проводятся фестиваль “Серебряный звон цимбал” в Молодечно и республиканский конкурс “Перезвоны”, каждые четыре года — конкурс им. Жиновича.
Многоголосие проблемы
— Своими серебряными нитями цимбалы связывают нас с нашими предками. Это белорусский инструментальный голос, — утверждает руководитель ансамбля “Золотая струна” лауреат специальной премии Президента “За вклад в воспитание творческой молодежи” Анна Полесова. — Но несколько лет назад перестал существовать цимбальный цех на фабрике пианино в Борисове. Приобретенные ранее инструменты отживают свой срок, дерево рассыхается. В Минске работают две ремонтные мастерские, но ремонт сейчас стоит столько, сколько пять лет назад стоил новый инструмент. Мы пытаемся ремонтировать своими силами, но этого хватает года на два—четыре. Что потом? Появились частные изготовители цимбал, но цена их инструментов очень высока. Они доступны лишь немногим профессиональным артистам. Нет массового производства для школ, училищ, детей, которые хотели бы немного позаниматься, чтобы соприкоснуться с душой народа. Раньше мы свободно обновляли инструментарий, сейчас стоим перед пустотой.
В Министерстве культуры наличие проблемы отрицают. По словам заместителя начальника управления капитального строительства и материально-технического обеспечения Владимира Пантелейко, фабрика в Борисове рухнула из-за нерентабельности. Производимых раньше для всего СССР инструментов оказалось много для одной Беларуси. Те же цимбалы в последние годы просто не раскупались. В министерстве обсуждали возможность возрождения производства, но за это никто не берется. Ведь, по расчетам экономистов, окупиться оно сможет лишь через 37 лет. “Но республиканское унитарное предприятие “Музрем” отремонтирует даже цимбалы, переломанные пополам и с порванными струнами. К тому же, например, мастер из Гродно изготовил пятнадцать качественных цимбал, которые не может распродать. А он готов производить по сто штук в год”, — утверждает Пантелейко.
Нерентабельности борисовской фабрики солистка Белгосфилармонии Татьяна Шумакова дает такое объяснение: “В 90-е годы начали производить некачественные бочковатые инструменты без серебристо-звонкого звучания. Артисты называли их дровами, стукалками”. А ведь когда-то Иосиф Жинович лично следил за качеством цимбал, каждую неделю приезжал на фабрику, пробовал звучание, давал указания мастерам.
У гродненского мастера приобрели инструмент родители юной цимбалистки Александры Денисени, которая выступала на классическом “Евровидении” в Вене. За 800 долларов, после того как преподаватель девочки устала искать подходящий инструмент по всей стране. Очевидно, подобную сумму можно выложить лишь в таком исключительном случае. “У мастеровых цимбал качество пока хуже, чем у старых фабричных конца 60—70-х годов, — утверждает председатель Ассоциации цимбалистов Беларуси, заведующий кафедрой струнных народных щипково-ударных инструментов академии музыки Евгений Гладков. — К тому же существует несколько разновидностей цимбал: примы, альты, басы, контрабасы. Гродненский мастер занимается пока только примами”.
Все деятели цимбального мира, с которыми я говорила, буквально кричат: проблема есть. В академии музыки нужно обновлять цех цимбал каждые три года. Национальный академический народный оркестр обеспечен инструментами только на ближайшие пару лет. Школы раньше закупали инструмент по безналу на борисовской фабрике, и не имеют налички, чтобы сейчас рассчитаться за покупку инструмента в комиссионке или через интернет, даже если смогут найти его по приемлемой цене.
А как же возможности “Музрема”? За полтора-два миллиона в мастерской готовы производить серьезный ремонт, за 500—600 тысяч — менее основательный. “Но сейчас уже всем инструментам нужен серьезный ремонт. Они буквально “взрываются”, — поясняет Елена Борисенко (председатель клуба любителей цимбал “Гусляр” еще и преподает игру на цимбалах в 174-й минской гимназии). — Только сегодня на уроке порвалось четыре струны. Ведь раньше их делали из прокаленного металла, сейчас ипэшники — из непрокаленного”. А Евгений Гладков вообще называет ремонт профанацией: “Некоторые детали вообще невозможно заменить. Например, деку. Ее собирают из специальных еловых дощечек, у нас таких материалов просто нет”.
Цимбалисты просят возродить не фабрику — небольшой цех. Ведь на его основе планировалось открыть лабораторию по улучшению акустических свойств цимбал. Видимо, нужно каким-то образом поддержать и частных производителей, чтобы они могли снизить цену на свои изделия.
А вот о производстве белорусских цимбал за границей всерьез рассуждать нельзя. У нашего инструмента — уникальная модификация. Да и перевозка существенно портит серебрянострунных певцов и опять же накручивает цену.
...Вырученные от благотворительного концерта средства пойдут на создание фильма о цимбалистах — от учеников Жиновича до нынешних ребятишек. Авторы проекта “Белой Руси” надеются, что по всей стране пройдут акции в поддержку национального инструмента. Ведь, как сказала Антонина Жинович, “цимбалы — оберег нашей души”.
