Как работает полоцкая гидрологическая станция «Витебскоблгидромета»

Агрометеоролог Елена СМИРНОВА контролирует состояние растений.

ИНГО — специальный лазерный измеритель нижней границы облаков. Я же, когда приехала в гости к полоцким метеорологам и услышала это слово, подумала: неведомая мне Инга собственноручно чуть ли не рулеткой измеряет расстояние до каждого облачка. Девчата, работающие на полоцкой гидрологической станции «Витебскоблгидромета», от души посмеялись над столь дилетантским предположением и тут же повели меня знакомить с ИНГО. Только попросили в «глаза» ей не заглядывать: лазерный луч, устремленный ввысь, может плохо повлиять на зрение. Измеритель — небольшой такой ящичек, который четко отслеживает, насколько близко к земле пролетают пушистые облака и тяжелые тучки. Рядышком стоит еще один интересный аппарат — осадкосборник. Если на улице сухо — он прячется под надежной крышкой. Заморосил дождь или пошел снег — сам распахивается, как летающая тарелка, тщательно собирает все, что с неба падает. Агрометеоролог Елена Смирнова объясняет:

— Осадки мы отдаем в экологическую лабораторию, там делают химический анализ. А вообще-то мыть по старинке для укрепления волосы дождевой водой в наше время я бы никому не советовала. Небесная влага совсем не такая чистая, как нам кажется.

Елена ведет меня в свой уголок большой метеоплощадки. Вот участок, засеянный озимой пшеницей. Именно с его помощью осуществляются наблюдения за почвой и влиянием погодных условий на растения. Здесь установлен мерзлотомер. Специалист объясняет его принцип работы: в глубь земли уходит трубочка, заполненная водой. Ее можно свободно достать и посмотреть — насколько промерз грунт. Сейчас, например, земля уже полностью оттаяла, но за городом, где у Елены Смирновой также есть свои владения, промерзание еще осталось на глубине 14—35 сантиметров.

— Максимально нынешней зимой почва промерзала до полуметра и даже чуть больше. Это реакция на январские морозы. А вот почвенный термометр. Датчик установлен на глубине залегания узла кущения растений. Таким образом мы можем наблюдать, как влияет погода на зимовку озимых культур, и давать рекомендации сельхозпредприятиям. Летом здесь же следим за влажностью почвы.

Мой следующий экскурсовод — техник-метеоролог Ольга Мацук. Она как раз пришла на площадку метеорологических наблюдений снимать очередные показания. Делается это, кстати, строго каждые три часа. Круглосуточно. Сам метеогородок случайный гость вполне может принять за детскую игровую площадку. Домики, лесенки, дорожки... Но нехитрые, на первый взгляд, приспособления сообща могут рассказать о погоде буквально все. Прежде всего Ольга записывает температуру. Прямо на заснеженной земле — три термометра.

— Не доверяете одному? — не удерживаюсь от предположений.

Ольга улыбается и терпеливо разъясняет:

— Вот этот термометр замеряет фактическую температуру на поверхности земли. Второй — фиксирует минимум, который был за истекшие три часа. Третий, соответственно, максимум. Все это очень важно для составления общего температурного графика. Такие же измерения проводятся и в воздухе. Вот, видите, на вышке, в двух метрах от земли — похожие термометры? Их тоже три. 

Итак, мы записываем показания всех термометров. Потом проверяем, сколько влаги скопилось в специальной «ловушке», по которой и высчитывается количество осадков в привычных нам сводках. Затем регистрируем высоту снежного покрова, наличие гололедицы, инея и других погодных факторов. Интересно, что только здесь, на полоцкой гидрологической станции, я узнала: гололед и гололедица — вовсе не одно и то же. Гололедицу мы чувствуем на дороге, а гололед — обледенение предметов (проводов, деревьев). Вот специальный станок на площадке, на нем растянуты толстые и тонкие провода из различных материалов. Сегодня они сухие. Нет даже изморози. Рядышком — так называемый бассейн. Летом с его помощью измеряют испарения с водной поверхности. Так и ставят метеорологи точные «диагнозы».

Пока мы путешествуем по площадке, зима прощается с нами внезапным снегопадом. На улице темнеет, мы идем на станцию. 

— Сейчас посмотрим, как упала метеорологическая дальность видимости, — предлагает Ольга Мацук. — Вон два маленьких зеленых домика на расстоянии друг от друга. Один из них посылает сигнал второму — луч определяет прозрачность атмосферы. А результат их «перемигивания» мы сейчас увидим на мониторе — электронном датчике. 

Монитор, моргая цифрами, бьет тревогу — фактическая видимость снизилась до 300 метров. Это уже штормовое предупреждение. Нормальные показания: не ниже трех километров — днем, два километра — ночью. Пока я знакомлюсь с другой аппаратурой, регистрирующей атмосферное давление, силу и направление ветра, цифры начинают меняться. Снегопад ослабевает, за окном светлеет.

Руководитель группы гидрологии Татьяна Ващенко в это время готовит бюллетень для районного подразделения МЧС. Спасателям нужно знать ситуацию на Западной Двине. Как обстоят дела в водных бассейнах, насколько опасен предстоящий паводок? Гидрологи регулярно отслеживают толщину льда, уровень воды, ее температуру.

Татьяна спокойна: этой весной, судя по замерам, никаких чрезвычайных ситуаций и подтоплений не предвидится. Западная Двина частично вскрылась очень рано — в середине февраля. Она уже полностью освободилась от ледяного покрова в районе Витебска и Полоцка, идет активное разрушение льда на других участках. Так что, по мнению специалиста, заядлым рыбакам пришло время забыть о зимней рыбалке. 

— Какой весны и какого лета ждут нынче в самом северном регионе Беларуси? — задаю вопрос.

И вновь попадаю впросак. 

— Так ведь мы прогнозами не занимаемся, — отвечает Ольга Мацук. — Наше дело — все измерить, зафиксировать, с точностью до минуты (так делают все метеорологи мира одновременно по гринвичскому времени) передать данные в международные метеорологические центры. Их всего четыре — в Москве, Мельбурне, Вашингтоне и Лондоне. Туда стекается вся информация. В итоге из разрозненных пазлов на огромной интерактивной карте складывается общая картинка — воздушные потоки, температурные графики… Чтобы, скажем, узнать прогноз погоды для Полоцка на ближайшую неделю, нужно проанализировать все данные с территории Европы, от Атлантического океана, Северного Ледовитого до Урала. Это как минимум. Уже скомпонованная информация из международных центров возвращается в Минск, там с ее помощью и составляют прогноз для всех населенных пунктов страны. А вообще, когда нас учили, преподаватели говорили так: для того чтобы дать точный прогноз на завтра, нужно снять все показания с каждого квадратного метра планеты Земля, три года их обрабатывать и только потом можно узнать погоду со стопроцентной точностью. 

И хотя «гадать» полоцкие метеорологи наотрез отказались, мне удалось-таки у них узнать: с зимой на Полотчине попрощались окончательно. Она, кстати, в нынешнем сезоне сильно удивила местных жителей. На графике, который мне показали на станции, — сплошной красный цвет. Это означает, что каждый день температура здесь намного выше среднестатистической. Февраль на 10 и даже 11 градусов теплее обычного. А декабрь и вовсе показал рекорд — стал самым «жарким» за последние 70 с лишним лет.

Каким будет 8 марта? Метеорологи вместе с «Ингой» и другими помощниками предполагают: ночью около нуля или на 1—2 градуса ниже. Днем возможен снег, дождь и солнце. Но тюльпаны точно не замерзнут. Главное, чтобы было кому их дарить.

a_veresk@mail.ru

Фото автора