молчание Коновалова
Апогеем четвертого дня суда над Дмитрием Коноваловым и Владиславом Ковалевым, обвиняемыми в серии страшных преступлений, среди которых апрельский взрыв в Минске на станции метро «Октябрьская», должен был стать допрос главного обвиняемого — Коновалова. Впрочем, пришедших в Дом правосудия немногочисленных пострадавших и журналистов (ряды по сравнению с прошлой неделей заметно поредели) больше интересовали даже не слова (с фабулой преступления, оглашенной еще в четверг государственным обвинителем — заместителем Генерального прокурора Алексеем Стуком, молодой человек согласился еще в четверг), а эмоции. Вернее, их планируемое отсутствие. Подтвердит ли Коновалов реноме равнодушного к своей судьбе молчуна? Подтвердил. Главный обвиняемый вообще отказался говорить и отвечать на какие–либо вопросы...
Председательствующий на процессе первый заместитель Председателя Верховного Суда Александр Федорцов зачитал показания, данные на предварительном следствии. Составляющие взрывчатки Коновалов покупал на Полоцком рынке в Витебске, в аптеке, в магазине «Сад и огород»... Собрал бомбу, схему которой нашел за пару месяцев до рокового апрельского понедельника в интернете, отправился в Минск. О том, что было дальше, почти слово в слово еще в пятницу рассказывал Ковалев. Однако особняком в допросе прописаны мотивы. Они красноречивы. Что заставило молодого человека, не состоящего ни на наркологическом, ни на психиатрическом учете, устроить теракты? В протоколе выделяется сухая строчка «с целью дестабилизации обстановки в Республике Беларусь». Переводя на обыденный язык, Коновалов хотел посеять страх и панику.
— Я ожидал, что пострадают люди, и осознавал этот факт. Осознавал, что мои действия приносят вред, и желал этого, — на экране Коновалов безразлично, будто зомби, привычно опустив голову вниз, отвечает словами–штампами следователю. Объяснить причины подробнее отказался, лишь заметив, что действовал самостоятельно.
Впрочем, начался вчерашний день не с попытки разговорить Дмитрия, а с вопросов судьи обвиняемому Ковалеву. На предварительном следствии Владислав предположил свои мотивы «поступка» Коновалова:
— Думаю, он не хотел прожить жизнь обыденно, поэтому и устроил взрывы в Минске.
Из тех же протоколов становится известно следующее. 10 апреля Коновалов признался своему приятелю: мол, сразу после теракта хочет покончить жизнь самоубийством, выпив таблетки — желтоватые капсулы то ли с нитратом, то ли с нитритом натрия. Вроде как этот яд он изготовил сам. Было ли это простым бахвальством? Не уверен. Вчера Ковалев подтвердил: несколько лет назад Дмитрий уже резал себе вены. Депрессия... Правда, затем сразу позвонил друзьям и попросил о помощи.
...Во время одного из допросов Коновалов заявил, что станцию «Октябрьская» для осуществления взрыва выбрал для достижения большего поражающего эффекта.
— Понимали ли вы, что в метро могут быть женщины и дети? Вам не жалко их? — интересовался тогда заместитель Генерального прокурора Андрей Швед.
— Я не буду отвечать на этот вопрос, — сказал Коновалов...
Процесс продолжится сегодня.
