В Национальном историческом музее хранится пергамент с привязанными к нему печатями. Это грамота Фены Дмитриевны Любецкой своему мужу на владение имением Хойники. Документ 1568 года передал на хранение Петр Сергиевич в 1962–м. Даритель был жителем Вильнюса, известным в Литве художником. Хотя сам — белорус из–под Браслава. Потому и раритет решил отдать в минский музей.
Откуда у Сергиевича оказалась грамота? Можно лишь предположить, что средневековая рукопись происходит из собрания виленского белорусского музея. С ним художник был тесно связан до самого 1944 года, пока существовал сам музей. Видимо, тогда некоторые предметы Петр Александрович оставил себе. А потом решил, что хранить их в своей квартире на улице Антакальнё, 30 не так надежно, как в госмузее.
Талант Сергиевича с 1919 года шлифовался на отделении изящных искусств Виленского университета — в здании бывшего монастыря бернардинцев (улица Майронё, 6). Протекцию и опеку ему составил основатель отделения, также уроженец Белоруссии Фердинанд Рущиц. В 1960–м Петр Александрович удостоился звания заслуженного деятеля искусств Литовской ССР. Его персональные выставки в Вильнюсе проходили в 1960, 1970, 1980 годах, в Минске — в 1962 и 1978–м. Сейчас наследие мастера — более 600 полотен, среди которых много зарисовок типажей жителей родного города, его окрестностей. Портреты связанных с древней столицей земляков — Максима Танка, Франциска Скорины, Кастуся Калиновского — хранятся в Художественном музее Литвы, Национальном художественном музее Беларуси, других региональных государственных и частных собраниях, в Польше. Хрестоматийная работа «Шляхам жыцця» с профилем автора украсила в 1994 году белорусскую почтовую марку. Кроме того, Сергиевич еще до войны расписал несколько костелов — в Солах, Жодишках и других местностях на белорусско–литовском пограничье. К сожалению, эти монументальные произведения почти всюду утрачены, записаны, но в будущем реставраторы их смогут опознать под позднейшими наслоениями по автографу «P. S.».
Еще до войны первая квартира художника в Вильно находилась в доме на улице Паменкальнё, 32. Здесь были созданы ранние работы. В доме на Антакальнё Сергиевич прожил с 1942 года до самой смерти в 1984–м. Похоронен рядом — на Антакальнисском кладбище (улица Карю Капу, 11).
Квартира живописца была одновременно и мастерской. А еще неформальным культурным центром. Сюда приходили местные белорусы и гости из Минска. Бывали Владимир Короткевич, Адам Мальдис.
В том же доме жил еще один белорус — Ян Шутович, уроженец деревни Шутовичи нынешнего Сморгонского района. В Вильно он впервые оказался осенью 1919 года, став учеником белорусской гимназии, располагавшейся на улице Аушрос Варту, 7а. Гимназию окончил в 1924–м и поступил в университет — на юриста. Окончив вуз с дипломом магистра права, по специальности устроиться не смог. Белорусу при «панской Польше» это было затруднительно.
В конце 1920–х Шутович редактировал журнал «Студэнцкая думка», работал корректором в белорусской типографии имени Франциска Скорины, в 1930–е годы издавал и редактировал журналы «Калосьсе», «Шлях моладзi», одним из активных авторов которых был Максим Танк. Именно на страницах этой периодики всходила звезда будущего народного поэта. К слову, оформлял журнал «Калосьсе» Сергиевич, где публиковал также свои размышления об искусстве.
Судьба Шутовича не баловала. В 1939 году польские власти посадили его в печально известный концентрационный лагерь в Березе–Картузской. В сентябре пришла советская власть — освободила. В феврале 1941–го Шутовича назначили заведующим белорусским музеем. В этой должности он оставался до ноября 1944–го. Не бросил экспонаты и в годы гитлеровской оккупации. Прятал вместе с ксендзом Адамом Станкевичем их от нацистов, охотившихся за историческими ценностями.
Сохранился документ за подписью Шутовича, представленный народному комиссару просвещения Литовской ССР, известному историку, деятелю компартии Юозасу Жюгжде. Это «Список военнообязанных запаса, служащих и рабочих Белорусского музея в Вильнюсе, ул. Св. Анны, 4, которым необходимо предоставить отсрочку призыва на мобилизацию». В списке значатся сам заведующий Шутович, его сосед «художник, научный работник, консерватор» Сергиевич (они указаны под одним адресом «Вильнюс, Антокольская, 30»), а также Владислав Павлюковский, «научный работник, белорусский фольклорист, этнограф». Дата — 1 сентября 1944 года.
Павлюковский, тоже прошедший при поляках через тюрьмы (виленские «Лукишки», Березу–Картузскую), известный под псевдонимом Улад–Иницкий как прозаик, переводчик произведений Толстого и Зощенко, в 1946 — 1948 годах еще поработал первым директором вильнюсского Литературного музея А.С.Пушкина (улица Субачяус, 124). С трудом выдержал испытания ГУЛАГом, вернулся в Вильнюс парализованным. Похоронен на кладбище Росса (Расу) — улица Расу, 32.
19 ноября 1944 года Шутовича арестовали органы НКГБ. Отправили в лагеря: Унжлаг (под Нижним Новгородом), Песчанлаг (под Карагандой). Лишь в 1957–м ему удастся вернуться в Вильнюс и устроиться на работу пожарным в художественную галерею — переоборудованный под выставочные нужды бывший (и нынешний) кафедральный костел. Именно сюда зашли Мальдис и Короткевич, когда искали легендарного земляка в 1964 году. Но не встретили. Не было его и дома, на Антакальнё, 30: «Нас сустрэла яго жонка, лiтоўская паэтэса i перакладчыца Она Мiцюце (яна дзесяць год чакала з турмы рэпрэсiраванага мужа, хоць ёй i прапаноўвалi адмовiцца ад яго). Гаспадыня расказала нам многа цiкавага — пра сумесныя даваенныя беларуска–лiтоўскiя вечары, пра свае пераклады вершаў Максiма Танка.
— Пад уплывам Янкi я i сама спрабавала пiсаць па–беларуску, — прызналася Она Мiцюце. — У акадэмiчнай бiблiятэцы вы можаце знайсцi маю рукапiсную п’еску «Чароўная скрыначка», прызначаную для беларускага школьнага тэатра».
Как вспоминает Адам Мальдис, с Сергиевичем они познакомились сразу после визита к Мицюте: «Дзядзька Пятро, як яго называў Караткевiч, аказаўся нездаровы, але, даведаўшыся, што прыйшлi госцi з Мiнска, хутка падняўся, выйшаў у прадпакой, сардэчна павiтаўся i павёў далей».
Она Мицюте была родом из Вильнюса, из бедной рабочей семьи. Получила образование в Виленском университете: изучала польскую словесность. В 1939 — 1941–м работала переводчиком с польского и литовского языков на вильнюсском радио. С 1944 по 1950 год занималась библиографическими исследованиями в Институте литовской литературы АН Литвы. Но потом ее уволили — из–за репрессированного мужа. Остаток жизни писала книги для детей.
Вернемся еще раз на Антакальнис — бывшее предместье Вильнюса. Рядом с домом, где жили Сергиевич, Шутович, Мицюте, — костел Святых Петра и Павла (улица Антакальнё, 1), известный благодаря стукковым рельефным композициям в интерьере. Их создавали итальянские мастера Пьетро Перти, Джованни Мария Галли. Эти же уроженцы Апеннин украшали костел Святого Архангела Михаила в белорусских Михалишках (Островецкий район). Перти оформлял также вильнюсские костел Спасителя (Господа Иисуса) на Антакальнё, 27, часовню Святого Казимира в кафедральном костеле (площадь Катедрос, 2), дворцы Слушков на Косцюшкос, 10, Сапегов — на Сапегос, 13 и, возможно, резиденцию Пацев на Диджёйи, 7, 9.
Каждый камень старого города говорит разными языками, помнит талантливейших людей со всей Европы. Белорусские имена в этой полифонии звучат особенно звонко.
Советская Белоруссия №49 (24432). Суббота, 15 марта 2014 года.
