Есть четкий алгоритм действий
— С 13 лет я была волонтером в БРСМ. Затем моя педагог-организатор предложила провести мероприятие, которое проходило в преддверии Международного дня волонтера. Я приезжаю непосредственно на само мероприятие и вижу везде эмблему Красного Креста. Начала спрашивать, узнала, что там много направлений волонтерской деятельности. Затем они мне предложили поучаствовать в городском конкурсе по оказанию первой помощи. Так все и началось.
— Были случаи, когда людям становилось плохо на улице и ты помогала?
— Всякое происходило. Когда мне было 14 лет, мы шли с мамой и увидели аварию: машина наехала на велосипедиста, которому на вид тоже лет 14. А скорая еще не приехала. Я подбегаю к нему, а меня за руку хватает водитель и раздраженно спрашивает, кто я и зачем лезу. Тогда немного приврала, сказала, что инструктор КК по оказанию первой помощи. Я им еще не была, стала чуть позже. Так вот, смотрю на парня и понимаю: у него сломано плечо. У меня была такая же травма (занималась тайским боксом). А во время нее человек не может поднять руку, пальцы немеют. Плюс ко всему у парня разбита голова. Я видела, что могу помочь ему. Как нас учил инструктор, я взяла перчатки в аптечке водителя. Это обязательно. Нельзя соприкасаться с кровью голыми руками. Дальше зафиксировала пострадавшему плечо, чтобы не было смещения, обработала раны. И как раз приехала скорая. Помню, врач тогда пожал мне руку и сказал: «Спасибо за бдительность».
Не давать номер телефона
— Есть случай, который тебе особенно запомнился?— В 2019 году наших ребят из Белорусского КК пригласили за границу для обмена опытом. Мы в составе группы из пяти человек полетели. В пути пожилой женщине стало плохо, она упала в обморок. Оказалось, пассажирка наглоталась сосудосуживающих препаратов перед рейсом. Я стала уточнять, есть ли у нее сахарный диабет. А ее муж англоговорящий. Все внимание в салоне приковано к нам. И никто не знает, как будет на английском «сахарный диабет». Интернета в воздухе нет. Обращаюсь к ее мужу со словом sugar и подношу ко рту, мол, можно ли ей сахар. Он машет, что да. Я ей дала сахар, чтобы повысить глюкозу, мочки ушей помассировала. К счастью, женщина быстро пришла в себя. Заметила, что меня словно притягивают несчастные случаи.
— Как складываются твои отношения с теми, кому помогла?
— Есть правило: волонтеры не должны давать свои контакты пострадавшим и брать их номера телефонов. Как-то в метро девушка упала в обморок, я помогла. Дала ей свой номер, чтобы она отписалась, когда будет дома. Она отправила СМС с благодарностью и текстом, что добралась. Но когда я об этом рассказала старшим волонтерам, они меня отчитали. Поэтому с тех пор я придерживаюсь этого правила с теми, кому помогаю.
Обязательность приветствуется
— Идут ли к вам бизнесмены, программисты?— У нас много ребят из IТ-сферы, потому что они могут решать свои рабочие задачи удаленно и в любое удобное для них время. Есть и предприниматели. Людей из медицинской сферы тоже довольно много. Но очень часто они путают нашу первую помощь с медицинской. А отличие огромное. Мы, волонтеры, при оказании первой помощи не используем никаких лекарств, даже нашатырный спирт. Не имеем права накладывать жгут при кровотечении. Очень много нюансов. Поэтому пока на медработниках форма Красного Креста, они должны следовать правилам организации.
— Какие человеческие качества у вас ценятся?
— Как правило, приходится сталкиваться с нестандартными ситуациями. И мы сами не всегда можем предвидеть нагрузку, которая ляжет на наши плечи. Поэтому надо быть стрессоустойчивыми. Следующее — нужно понимать, что работаете с людьми. Здесь важны так называемые soft skills: найти подход к человеку и уметь быть командным игроком. И последнее — обязательность. Если нам кто‑то что‑то пообещал, то мы рассчитываем на этого человека. Например, у меня обед, я вижу сообщение в «ковид-беседе»: надо занести бабушке рецепт на лекарства. Если это рядом, я пишу, что смогу, и эта задача доверена мне. Если берешь на себя что-то, то отнестись к этому надо ответственно.
«Мне интересно, почему люди решают начать заниматься волонтерством, поэтому всегда задаю этот вопрос, — говорит Дарья Цыманович. — И чаще всего слышу в ответ: «Я хочу помогать». Да, есть люди, которых жизненная ситуация привела в Красный Крест: близкий человек попал в беду, а ты не смог тогда ему помочь…»
Отвлечь детей от болезни
— В каких проектах, кроме отряда по оказанию медицинской помощи, еще участвуешь?— Во многих. Например, клоунотерапия. Еще со школы в облике клоуна Бима хожу с ребятами в детские дома, хосписы, больницы. Этот проект направлен на отвлечение детей от своей болезни. С 16 ждала совершеннолетия, чтобы попасть в отряд реагирования на чрезвычайные ситуации. Те, кто входит в него, задействованы на массовых мероприятиях.
Бывало, звонили в полночь, что нужно отправиться на поиски пропавших людей. Чтобы мы всегда были в тонусе, участвуем в совместных учениях с МЧС, милицией, военными. Например, придумали легенду, что взорвали метро. Дело было в полночь. Оперативно создали штаб возле станции «Петровщина». Здесь якобы рвануло. Дальше побежали «раненые» курсанты. Сделали все максимально реалистично.
— И какой алгоритм действий?
— Первое, что мы должны сделать, — это записать имена, фамилии, адреса, телефоны раненых и их близкого, то есть того, кому в крайнем случае нужно звонить и сообщать информацию, касающуюся пострадавшего. Дальше идет фильтрация. У нас есть цветные стикеры, которые мы клеим на раненых: легкие, средние, тяжкие и менее тяжкие. Это облегчает нам работу. Благодаря этому разделению мы видим, кому помогать в первую очередь, а кто может подождать. Это учит лучше ориентироваться в стрессовых ситуациях.
В ТЕМУ
В свои 22 Дарья Цыманович успела пройти путь от волонтера до председателя сначала районного волонтерского совета БКК, затем — городского. Недавно девушка передала бразды правления и сейчас представляет интересы волонтеров Минска в Национальном волонтерском совете Белорусского Красного Креста.
yankovich@sb.by
Фото из личного архива
