Где тебя отыскать?
02.04.2021 08:07:43
Первый звонок был от моего соседа по усадьбе Павла. Он сообщил, что в их местах наконец-то установилась зимняя погода. Выпал снег, озеро покрылось льдом. Приглашал на рыбалку. Я обещал подумать и перезвонить.
Второй звонок заставил меня, как говорится, окончательно воодушевиться на долгую поездку. Он был от моего крестника Игоря из Белокаменной. У россиян большие рождественские каникулы, и Игорь, только что вернувшийся из Нагорного Карабаха, получил недельку отдыха. Я знал его любовь к тем местам, где между лесов и озер тихонько пристроилась моя «летняя резиденция». Особенно любит крестник попариться в баньке и похлестать себя разными вениками. Куда было деваться?
Сборы у меня короткие, и вскоре внедорожник довольно заурчал, выйдя на витебскую трассу.
Эту дорогу на северо-запад нашей страны я знаю как свои пять пальцев. Некоторые едут в те края через Мядель. Разница всего в десять километров, но я предпочитаю путь на Бегомль, а потом через Докшицы, Глубокое, Шарковщину. Попутно успеваю в очередной раз полюбоваться красивыми церквями и костелами, уютными придорожными деревеньками. Езжу часто. Порой кажется, что на отдельных участках дороги меня встречают знакомые коршуны. Точно знаю, что один из них постоянно охраняет огромное поле между Шарковщиной и Браславом.
Зимой, правда, езжу редко, поэтому получаю особое удовольствие, созерцая белое безмолвие вокруг небольших поселков, любуясь озорной игрой снежинок, неторопливо летящих к замерзшей земле. Святое дело во время таких путешествий остановиться на краю лесной опушки и пройтись с чашкой дымящегося кофе, которого в дорожном термосе всегда вдоволь.
Павел не лентяй. Он и сейчас уже успел расчистить от снега подъезд к воротам усадьбы и даже дорожку к гаражу. Вскоре он увидит из окна своего хутора, что я приехал, и принесет еще теплых драников и крынку сметаны. Неплохо бы к ним и свежего молока, но вот уже два года, как мой сосед перестал держать корову. Он в душе все-таки не крестьянин. Много лет прожил в Латвии, где женился и работал поваром в большом ресторане. Затем приехал досматривать мать — и остался. Уже нет бабушки Ядвиги, поэтому Павел особенно рад тому, что может чем-то помочь мне. Контракта у нас с ним нет, но я приятеля не обижаю.
Через час приехал Игорь. Его мощный «мерс» излучал тепло от долгой дороги. Еще более теплыми были мои объятия с крестником. Я уже не раз рассказывал об этом молодом человеке — офицере одной из российских спецслужб. Говорил и о его непутевой матери, которая оставила маленького Игоря с отцом, сбежав с мужчиной из преступного мира. И сама была втянута в него с головой. Мы были большими друзьями с отцом крестника, я чем мог помогал ему растить и воспитывать сына. Он дослужился до генеральского чина и, выйдя в отставку, уехал на Сахалин писать книги. Недавно, когда Игорь в очередной раз вернулся из командировки в Сирию, отправился навестить отца, но в живых его не застал. Тот умер при невыясненных обстоятельствах. Я попытался все же отыскать мать парня, чтобы он не чувствовал себя круглым сиротой, но тоже опоздал. Нашел лишь ее могилу на кладбище специализированной лечебницы, в которой та провела последние годы.
По службе у крестника все складывалось хорошо, а вот в личной жизни, как я подозревал, все было далеко не безоблачно. Перед самой свадьбой, на которую я тоже, разумеется, был приглашен, Игорь сообщил, что их союз разваливается. Позже я узнал, что пока парень выполнял задание в Сирии, его невеста закрутила роман с новеньким музыкантом из оркестра, в котором она играла на скрипке. Вот и гуляет до сих пор Игорек в свои почти 40 лет холостяком.
Моя неблизкая дорога из Минска и действительно непростое путешествие даже для такого тренированного человека, как крестник, сделали свое дело. После хорошего ужина мы быстро «обмякли» и улеглись спать.
На следующий день я топил баню, а Игорь, хорошенько поработав лопатой со снегом, ушел на озеро порыбачить. Стоял легкий морозец, зимнее солнце скупо, как ни старалось, дарило некую нарядность даже высоким липам и ясеням, расположенным вокруг моей усадьбы. Хотелось бы увидеть и красногрудых снегирей, но рядом суетились только синички.
Вскоре вернулся Игорь и принес две плотвички и тройку более крупных окуньков. В моем возрасте хватает и часа посидеть в парилке. А вот молодому парню, жадному до этого дела, надо не менее трех часов. Я парил его двумя вениками — дубовым и березовым, пока не устал.
В эту пору темнеет рано. Мы разожгли камин, уютно устроились возле него с бокалами легкого молодого вина, которое привезла моя младшая дочь из Италии. Покончив с такой разминкой, крестник налил порцию своего шпионского напитка, как он называет виски, а я продолжил потягивать свой напиток и подкладывать поленья в огонь. В тот зимний вечер у нас состоялся своеобразный диспут. Начал его крестник, когда заговорил на тему брачных контрактов и гражданских браков. Я понял, что тема стала для него актуальной, и поддержал разговор, высказав и свое мнение по этим вопросам. Думаю, что читателям тоже будет небезынтересно его узнать, поэтому по памяти воспроизведу хотя бы часть той беседы.
— Разочаровался я, крестный, в женщинах и вообще в семейной жизни, — делился Игорь. — Если все же остепенюсь и решусь на такой союз, то, скорее всего, буду настаивать на заключении брачного контракта. А более вероятно, что вообще постараюсь не ходить со своей избранницей под венец. Знаю немало людей, которые вполне счастливо живут в гражданском браке. А как ты относишься к этому?
— Ты можешь считать меня человеком старомодным, — говорил я Игорю, — но даже в угоду самым новым течениям в вопросах семьи и брака, не стану менять своих взглядов. Я романтик, а от брачного контракта за версту несет какой-то казенщиной. Это ее, а это — мое… Чем и как обновлять либо перезаключать контракт на новый срок? Все это так или иначе, но коробит отношения, слишком рано впускает в них холодок. Любой контракт предполагает неминуемый финиш. Брачный не исключение.
— Допустим, ты прав, крестный. Но, согласись, что у слишком многих не складывается семейная жизнь, зачем тогда торопиться в ЗАГС? Вот почему я думаю, что гражданский брак — это великое изобретение человечества.
— Какое же это, мой друг, изобретение? — задумался я и продолжил. — Это скорее неуверенность в своих чувствах и чувствах партнера. Мы подсознательно не верим, что нашли именно свою половинку. Да, вроде бы все есть для нормальных супружеских отношений, но все же нас что-то точит в глубине души. Мы даже не признаемся себе в этом. Ничего удивительного. Не зря поется в романсе: «Только раз бывает в жизни встреча…» Большинство из нас так и проходит по жизни без великой любви, предназначенной нам небом. По разным причинам. Даже если и случается такая встреча, то не ценим ее, упускаем свой шанс. Потом поздно кусать локти. И мы задаемся вопросом: «где тебя отыскать, дорогая пропажа…»
А вообще, мой юный друг, все это слишком сложно и индивидуально, и тебе не удастся уличить меня в ретроградстве, ибо я никогда, что касается наших личных отношений, никого не учил и не наставлял. Тут уж точно каждый идет своей дорогой.
Утром за завтраком кто-то позвонил Игорю. Скорее всего, по служебным делам. Крестник, ворча, засобирался в дорогу. «Вот так всегда, — подумал я. — Не успели нормально пообщаться, а ему уже надо лететь. Молодость!»
На дворе резко потеплело, и я понял, что на лед выходить стало опасно. Да я никогда в этом и не рискую. Без Игоря стало совсем скучно, я попрощался с Павлом и уехал. Если зима не начудит, думаю, что еще хотя бы разок, но вернусь сюда.
Второй звонок заставил меня, как говорится, окончательно воодушевиться на долгую поездку. Он был от моего крестника Игоря из Белокаменной. У россиян большие рождественские каникулы, и Игорь, только что вернувшийся из Нагорного Карабаха, получил недельку отдыха. Я знал его любовь к тем местам, где между лесов и озер тихонько пристроилась моя «летняя резиденция». Особенно любит крестник попариться в баньке и похлестать себя разными вениками. Куда было деваться?
Сборы у меня короткие, и вскоре внедорожник довольно заурчал, выйдя на витебскую трассу.
Эту дорогу на северо-запад нашей страны я знаю как свои пять пальцев. Некоторые едут в те края через Мядель. Разница всего в десять километров, но я предпочитаю путь на Бегомль, а потом через Докшицы, Глубокое, Шарковщину. Попутно успеваю в очередной раз полюбоваться красивыми церквями и костелами, уютными придорожными деревеньками. Езжу часто. Порой кажется, что на отдельных участках дороги меня встречают знакомые коршуны. Точно знаю, что один из них постоянно охраняет огромное поле между Шарковщиной и Браславом.
Зимой, правда, езжу редко, поэтому получаю особое удовольствие, созерцая белое безмолвие вокруг небольших поселков, любуясь озорной игрой снежинок, неторопливо летящих к замерзшей земле. Святое дело во время таких путешествий остановиться на краю лесной опушки и пройтись с чашкой дымящегося кофе, которого в дорожном термосе всегда вдоволь.
Павел не лентяй. Он и сейчас уже успел расчистить от снега подъезд к воротам усадьбы и даже дорожку к гаражу. Вскоре он увидит из окна своего хутора, что я приехал, и принесет еще теплых драников и крынку сметаны. Неплохо бы к ним и свежего молока, но вот уже два года, как мой сосед перестал держать корову. Он в душе все-таки не крестьянин. Много лет прожил в Латвии, где женился и работал поваром в большом ресторане. Затем приехал досматривать мать — и остался. Уже нет бабушки Ядвиги, поэтому Павел особенно рад тому, что может чем-то помочь мне. Контракта у нас с ним нет, но я приятеля не обижаю.
Через час приехал Игорь. Его мощный «мерс» излучал тепло от долгой дороги. Еще более теплыми были мои объятия с крестником. Я уже не раз рассказывал об этом молодом человеке — офицере одной из российских спецслужб. Говорил и о его непутевой матери, которая оставила маленького Игоря с отцом, сбежав с мужчиной из преступного мира. И сама была втянута в него с головой. Мы были большими друзьями с отцом крестника, я чем мог помогал ему растить и воспитывать сына. Он дослужился до генеральского чина и, выйдя в отставку, уехал на Сахалин писать книги. Недавно, когда Игорь в очередной раз вернулся из командировки в Сирию, отправился навестить отца, но в живых его не застал. Тот умер при невыясненных обстоятельствах. Я попытался все же отыскать мать парня, чтобы он не чувствовал себя круглым сиротой, но тоже опоздал. Нашел лишь ее могилу на кладбище специализированной лечебницы, в которой та провела последние годы.
По службе у крестника все складывалось хорошо, а вот в личной жизни, как я подозревал, все было далеко не безоблачно. Перед самой свадьбой, на которую я тоже, разумеется, был приглашен, Игорь сообщил, что их союз разваливается. Позже я узнал, что пока парень выполнял задание в Сирии, его невеста закрутила роман с новеньким музыкантом из оркестра, в котором она играла на скрипке. Вот и гуляет до сих пор Игорек в свои почти 40 лет холостяком.
Моя неблизкая дорога из Минска и действительно непростое путешествие даже для такого тренированного человека, как крестник, сделали свое дело. После хорошего ужина мы быстро «обмякли» и улеглись спать.
На следующий день я топил баню, а Игорь, хорошенько поработав лопатой со снегом, ушел на озеро порыбачить. Стоял легкий морозец, зимнее солнце скупо, как ни старалось, дарило некую нарядность даже высоким липам и ясеням, расположенным вокруг моей усадьбы. Хотелось бы увидеть и красногрудых снегирей, но рядом суетились только синички.
Вскоре вернулся Игорь и принес две плотвички и тройку более крупных окуньков. В моем возрасте хватает и часа посидеть в парилке. А вот молодому парню, жадному до этого дела, надо не менее трех часов. Я парил его двумя вениками — дубовым и березовым, пока не устал.
В эту пору темнеет рано. Мы разожгли камин, уютно устроились возле него с бокалами легкого молодого вина, которое привезла моя младшая дочь из Италии. Покончив с такой разминкой, крестник налил порцию своего шпионского напитка, как он называет виски, а я продолжил потягивать свой напиток и подкладывать поленья в огонь. В тот зимний вечер у нас состоялся своеобразный диспут. Начал его крестник, когда заговорил на тему брачных контрактов и гражданских браков. Я понял, что тема стала для него актуальной, и поддержал разговор, высказав и свое мнение по этим вопросам. Думаю, что читателям тоже будет небезынтересно его узнать, поэтому по памяти воспроизведу хотя бы часть той беседы.
— Разочаровался я, крестный, в женщинах и вообще в семейной жизни, — делился Игорь. — Если все же остепенюсь и решусь на такой союз, то, скорее всего, буду настаивать на заключении брачного контракта. А более вероятно, что вообще постараюсь не ходить со своей избранницей под венец. Знаю немало людей, которые вполне счастливо живут в гражданском браке. А как ты относишься к этому?
— Ты можешь считать меня человеком старомодным, — говорил я Игорю, — но даже в угоду самым новым течениям в вопросах семьи и брака, не стану менять своих взглядов. Я романтик, а от брачного контракта за версту несет какой-то казенщиной. Это ее, а это — мое… Чем и как обновлять либо перезаключать контракт на новый срок? Все это так или иначе, но коробит отношения, слишком рано впускает в них холодок. Любой контракт предполагает неминуемый финиш. Брачный не исключение.
— Допустим, ты прав, крестный. Но, согласись, что у слишком многих не складывается семейная жизнь, зачем тогда торопиться в ЗАГС? Вот почему я думаю, что гражданский брак — это великое изобретение человечества.
— Какое же это, мой друг, изобретение? — задумался я и продолжил. — Это скорее неуверенность в своих чувствах и чувствах партнера. Мы подсознательно не верим, что нашли именно свою половинку. Да, вроде бы все есть для нормальных супружеских отношений, но все же нас что-то точит в глубине души. Мы даже не признаемся себе в этом. Ничего удивительного. Не зря поется в романсе: «Только раз бывает в жизни встреча…» Большинство из нас так и проходит по жизни без великой любви, предназначенной нам небом. По разным причинам. Даже если и случается такая встреча, то не ценим ее, упускаем свой шанс. Потом поздно кусать локти. И мы задаемся вопросом: «где тебя отыскать, дорогая пропажа…»
А вообще, мой юный друг, все это слишком сложно и индивидуально, и тебе не удастся уличить меня в ретроградстве, ибо я никогда, что касается наших личных отношений, никого не учил и не наставлял. Тут уж точно каждый идет своей дорогой.
Утром за завтраком кто-то позвонил Игорю. Скорее всего, по служебным делам. Крестник, ворча, засобирался в дорогу. «Вот так всегда, — подумал я. — Не успели нормально пообщаться, а ему уже надо лететь. Молодость!»
На дворе резко потеплело, и я понял, что на лед выходить стало опасно. Да я никогда в этом и не рискую. Без Игоря стало совсем скучно, я попрощался с Павлом и уехал. Если зима не начудит, думаю, что еще хотя бы разок, но вернусь сюда.