В СПК «Слава труду» Дятловского района контролеры обнаружили 600 гектаров нераспаханных сельхозугодий, в том числе около 200 гектаров мелиорированных земель. Судя по выросшим на одичавших полях деревьям и кустарникам, они заброшены уже много лет. Неиспользуемые участки пахотных и луговых земель в СПК «Коссово» и «Погорье» Ивацевичского района составили 221,3 гектара, в ОАО «Каменецкая Пуща» и «Агро-Заречье» Каменецкого района — 172,1 гектара. Оказалось, что и фермеры не всегда рачительно относятся к земле. В Витебском районе с декабря 2010 года КФХ «ЭкоРай» не использовало участок площадью 23,1 гектара (из них 21,7 — земли сельскохозяйственного назначения), предоставленный для строительства спортивно-туристического комплекса «Полонское». И только после вмешательства КГК инвестиционный договор был расторгнут.
Начиная с середины 90-х годов в республике активно ведутся дискуссии вокруг того, как вернуть земле хозяина. Большого прогресса, как свидетельствуют факты, достичь пока не удалось. После референдума 1996 года в Беларуси сохраняется государственная собственность на землю, в том числе и на сельхозугодья. Многие оппоненты государственной аграрной политики именно в этом видят причину многих бед и считают, что проблему способен решить переход на частное землевладение.
После распада Союза по этому пути пошли наши ближайшие соседи. В России начало этому положил указ Бориса Ельцина о регулировании земельных отношений от 1993 года. Спустя двадцать лет в Москве участники «круглого стола» «Результаты, уроки аграрных реформ на постсоветском пространстве» констатировали, что в частной собственности находятся 68 процентов российских земель, остальные 32 процента остались у государства. Из всех приватизированных сельхозугодий примерно половина — в коллективной долевой собственности, то есть собственники не знают, где именно их участки, и лишь у 15 процентов земель есть конкретные хозяева. За эти годы заброшены и зарастают бурьяном и лесом около 40 миллионов гектаров. Использование пахотных земель в России уменьшилось на величину площадей, равных посевам зерновых Великобритании, Германии, Италии и Дании вместе взятых.
Земельную реформу в Украине можно разделить на два периода: до и после 2000 года. На первом этапе происходила передача земель в собственность коллективных сельхозпредприятий. С 2000 года началась их ликвидация с выделением паев крестьянам. Площади сельскохозяйственных угодий за 20 лет сократились на 8,6 миллиона гектаров. Крупные агрохолдинги, оставаясь основной движущей силой украинского АПК, заявляют, что земля в собственности им не нужна. Сейчас они арендуют ее у крестьян по 30 долларов за гектар и не спешат отвлекать капиталы на долгосрочные вложения. До 2016 года в Украине действует мораторий на продажу земли.
КАК ВИДИМ, ставка на частную собственность на землю в России и Украине себя не оправдала. Проблема рационального использования сельскохозяйственных угодий стоит там не менее остро, чем в Беларуси. А по результативности отдачи гектара во многих случаях мы даже опережаем соседей. Экономический аспект собственности на землю заключается не в ее форме (государственная, общинная, коллективная, кооперативная или личная), а в рациональном использовании как хозяйственного ресурса. И хотя считается, что частное землевладение наиболее совершенный институт, общих рецептов перехода к нему не существует.
Восточноевропейские страны, бывшие члены СЭВ, которые раньше России, Украины и Беларуси приступили к приватизации, сейчас пришли к выводу о необходимости корректировать земельные реформы. Активная деколлективизация сельского хозяйства быстро сменилась здесь более осторожным подходом к трансформации форм собственности. И для этого были веские причины.
В Румынии, например, массовая приватизация земельных участков привела к уничтожению больших площадей виноградников, разрушению расположенных на приватизируемых землях хозяйственных построек, сокращению поголовья скота. Половиной новых землевладельцев оказались горожане, не умеющие вести хозяйство или не желающие участвовать в производстве сельскохозяйственной продукции. Глядя на дела соседей, в Болгарии остановились на варианте сосуществования трех форм земельной собственности: государства, общин и граждан.
Характеризуя положение бывших социалистических стран, можно заключить, что единоличная собственность на землю там частично восстановлена, однако развитого рынка земли пока нет. Сохранены значительные ограничения на использование полученной в частную собственность земли, лимитированы максимальные и минимальные размеры арендуемых участков.
Даже на территории бывшей ГДР, где есть большая возможность государственной поддержки для желающих организовать собственное хозяйство, частные земли занимают только 10 процентов. Большинство крестьянских хозяйств объединились в кооперативы, так как в мелкотоварном производстве отсутствуют достаточные средства для дальнейшего развития, нельзя эффективно использовать дорогостоящую технику.
Целью аграрной политики правительства Германии в отношении восточных земель является отнюдь не ликвидация общественной собственности, а формирование высокоэффективного сельскохозяйственного производства. В западных землях крестьянские хозяйства имеют в среднем площадь 17—18 гектаров, в восточных — 90 гектаров, а сельскохозяйственные предприятия — в пределах 1030—1710 гектаров. Европейские эксперты считают, что такие хозяйства будут предпочтительными по сравнению с мелкими.
В США, которые принято называть оплотом частного землевладения, около 30 процентов земельного фонда принадлежит государству (из них 85 процентов — федеральная собственность и 15 — собственность правительства), 70 процентов угодий находится в частной, в том числе корпоративной собственности. При этом на индивидуальные семейные фермы приходится 77 процентов общей численности ферм и свыше 59 процентов производства всей сельскохозяйственной продукции. Для семейно-групповых ферм, к которым относятся более крупные производственные образования, эти показатели составляют 3 и 34 процента соответственно. Остальная часть продукции производится более крупными акционерными фермами.
ОПЫТ многих стран подтверждает: определяющую роль в мотивации труда играет не столько собственность на землю, сколько формы хозяйствования на ней. В Дании и Голландии самыми эффективными являются государственные сельские хозяйства, в Израиле — государственно-кооперативные предприятия. В Китае настоящую революцию в обеспечении населения продовольствием совершили мелкотоварные крестьянские хозяйства. В то же время в Литве получили землю все желающие, но не все стали производителями продукции.
Современная история свидетельствует: сельскохозяйственные производства на правах собственности или аренды по эффективности практически не отличаются друг от друга, если другие факторы у них однозначны. Главным здесь является право собственности на конечные результаты производственной деятельности — право распоряжения произведенной продукцией и полученной от ее реализации выручкой.
В БЕЛАРУСИ массовой приватизации земли не было. Мы сохранили две формы собственности: государственную и частную. Первая позволяет развивать крупнотоварные предприятия агропромышленного типа, вторая — вести личное подсобное хозяйство, обслуживать жилые дома и дачи.
Форсированный перевод сельскохозяйственных земель в частную собственность — вопрос надуманный. В Беларуси действует законодательство, которое в полной мере отвечает интересам всех аграриев. Желающим заняться производством сельхозугодья передаются в аренду на период от 10 до 99 лет. Причем этот сектор аграрной экономики динамично развивается. С 1995 по 2013 год общая площадь фермерских земель расширилась на 103 тысячи гектаров, или в 2,7 раза. Сейчас на одно фермерское хозяйство приходится в среднем около 65 гектаров земли, в том числе сельскохозяйственных угодий — 58 гектаров, пашни — 42 гектара. Среди организаций, осуществляющих сельскохозяйственную деятельность, удельный вес КФХ в производстве картофеля увеличился с 3,4 до 22,1 процента, овощей — с 2,6 до 43 процентов.
Что же касается бросовых земель, то нужно использовать зарубежный опыт. В законодательствах многих стран предусмотрена ответственность за эффективность использования сельхозугодий. В той же Германии запрещается их применение не по назначению, поощряется улучшение качества почвы. В белорусском законодательстве надо также предусмотреть более серьезную ответственность сельхозпредприятий, кооперативных, фермерских и личных хозяйств за выполнение обязательств по рачительному использованию сельхозугодий. Тогда и хозяев станет больше.
Олег КАМИНСКИЙ, «СГ»
