Кто хоть раз видел выступление этого виртуоза–инструменталиста вживую или по телевизору, тот со мной согласится — он шикарный. И когда кто–то из знакомых артистов, покоривших своим творчеством Беларусь, заводит разговор о том, что никак не удается завоевать другие музыкальные рынки, я ему советую: «Обратись к Дидюле. Он тебе и расскажет о том, как добился заслуженного признания в ближнем зарубежье». Сегодня исполнитель собирает полные залы по всему бывшему Союзу, на его шоу билеты расходятся влет, в том числе и в наших городах, в которых на концертах Дидюля демонстрирует потрясающее мастерство, признанное и на Западе: сам Пласидо Доминго не прочь посотрудничать с ним!
Первичное и вторичное
— В ту пору, когда вы начинали в Беларуси, были ли у вас кумиры среди наших гитаристов?
— Мне всегда нравился Виктор Смольский, очень меня впечатлявший техникой, подачей, энергией. Он и сейчас является топовым гитаристом в Европе. В гродненской группе «Театр», игравшей инструментальную музыку, на концерты и репетиции которой я ходил, были отличные музыканты — у них я тоже учился тому, как делать звук, подсматривал какие–то их находки — аранжировочные и прочие. В Беларуси вообще была масса культурных явлений, влиявших на меня как на композитора и артиста. У нас в Гродно легко ловились литовские, польские радиостанции, телеканалы, и оттуда я черпал для себя много всего интересного — гитарной музыки, народной, современной, рок–н–ролльной.
— Переезжая в Россию насовсем, покидали страну с обидой, что она по достоинству не оценила ваш талант?
— Никакой обиды! Было понимание того, что наша индустрия не развита до такой степени, как в Москве. Мой переезд — нормальный процесс. Сначала я вырос из гродненских штанишек, если так можно выразиться, потом перебрался в Минск, в котором работал в салоне–магазине консультантом по гитаре и аппаратуре. Мы ездили в Москву, закупали музыкальное оборудование, и потихонечку я стал проникаться ее атмосферой, профессионализмом, движением. А Беларусь, Гродно в моем случае, — это колыбель моей музыки. Те умиротворенность, спокойствие, работоспособность, терпение, музыкальность, которые присущи белорусам, живут и во мне. Я всегда с радостью возвращаюсь сюда и дарю родному слушателю позитивные красочные концерты.
— Что вы отвечаете оппонентам, утверждающим, что на безрыбье и Дидюля гитарист?
— Есть большое количество критиков, для которых единственным критерием оценки гитариста является скорость его игры. Для меня скорость, быстрота, техника — вторичны. Быть может, таких людей и раздражает, что я простыми красками и решениями могу создать интересный рассказ. Погоня за техникой и скоростью многих музыкантов, не умеющих бегло играть, приводит к творческому кризису.
А когда они слышат меня, видят, что красиво излагать музыкальные идеи можно легко и просто, у них вырастают крылья, они по–новому начинают относиться к гитаре. Поэтому в своем творчестве я вижу большой, вселенский, космический смысл. Но добиться легкости — трудно. Надо убрать все лишнее, перестать любоваться собственной техникой, виртуозностью, суметь сконцентрироваться на простых душевных мелодиях. Это все очень сложно, ведь не случайно за последние 15 лет не появилось ни одного гитариста уровня Дидюли — не получается потому что.
— Но, на мой взгляд, как исполнитель стилизованной восточной и латинской музыки, фламенко, вы начинаете уже повторяться.
— Я бы назвал это узнаваемым почерком. Здорово, что он есть. Но если бы вы внимательно относились к тому, что я делаю, то не продолжали бы задавать такие вопросы, на которые я отвечаю максимально корректно. Такого многообразия жанров, стилистик ни у одного композитора и гитариста не было. Альбомы симфонические и электронные, восток и запад, север и юг, эксперименты с балканской мелодикой, белорусской, арабской, американской. Более космополитичного и разнопланового сочинителя, мне кажется, сложно найти.
— В США и Канаде издан ваш альбом Cave Town of Inkerman, почти аналог вашей пластинки 2006 года «Пещерный город Инкерман». Можно ли это уже назвать прорывом на тот рынок?
— У инструментальной музыки границ нет, я это заметил много лет назад, и сейчас постепенно, без суеты ведется кропотливая работа по поиску партнеров на том рынке, чтобы издавать там альбомы, приезжать с концертами, дарить новые эмоции зрителям разных государств.
Бонус-трек
— Какие качества характера помогли вам стать тем, кем вы стали?
— Да кем я был, тем и остался — простым белорусским парнем, любящим жизнь во всех ее проявлениях! Она для меня — загадка, о ней всегда хотелось рассказывать. Я открыто смотрю на мир. Во мне есть и легкая наивность, доверчивость, детскость, покладистость, и терпение, трудолюбие, вера. Можно много еще перечислять, но основные черты — такие. Мне кажется, они присущи любому человеку труда, творчества, искусства.
— А как относитесь к тому, что некоторые вас считают высокомерным, даже самовлюбленным человеком?
— Если ты себя не любишь, то тебя никто не полюбит. А те, кто так говорит, наверное, мало меня знают, не видели мои выступления. Пусть они придут на мой концерт, почитают мои интервью. Но вообще–то у любого человека есть свои минусы (у меня тоже). Вот я чувствую, что все же ваши вопросы носят негативный подтекст, что ж — и неприятию есть место в жизни. Думаю, вы мало что обо мне знаете, не слушали, не читали, не вникали или относились без трепета. Ничего страшного — обучим, расскажем: милости прошу на огонек. Приходите, слушайте, анализируйте, делайте выводы.
— До него и добрались! На 8 декабря вы планируете в Кремлевском дворце шоу «Музыка Солнца». Сегодняшний минский концерт станет своеобразной генеральной репетицией?
— Это будет полноценное красочное шоу, а не репетиция или прогон. Я с полной самоотдачей выступаю везде — будь то мегаполис либо маленький провинциальный городок. И там, и там все делается искренне, профессионально, качественно. В Минске вы услышите и новые композиции, и проверенные хиты. Может, чуть поменьше мы выставим света, оформление не такое масштабное, но все будет так же честно и ярко.
