Ольга Тарасевич — известный журналист, а ныне начинающая «королева детектива». Проект по ее книгам «Национальное достояние» как раз в горячей стадии экранизации. Ольге многие завидуют, кто–то искренне радуется за нее. Мы же решили выяснить с «белорусской Марининой», каков он, современный женский детектив? Чего в нем сегодня больше: компромисса с массовым вкусом или желания просто развлечь?
— Ольга, вы разделяете детектив на мужской и женский? В чем плюсы и минусы первого и второго?
— Не только я разделяю, но и редакторы! В издательстве «Эксмо», где выходят мои книги, существуют редакции мужской и женской прозы, причем редактура осуществляется по половому признаку: книги «для мальчиков» готовят к изданию мужчины, женскую литературу редактируют очаровательные девушки. Я бы не сказала, что в мужском и женском детективе есть плюсы и минусы — у этих книг просто имеется своя специфика. Так, мужскую прозу отличает более динамичный сюжет, обилие экшна. Женские книги затрагивают тему чувств, отношений. Кстати, на мой взгляд, особенно талантливые авторы могут быть интересны и женской, и мужской аудитории. Как Акунин, например. Его Фандорин динамичен и деятелен и вместе с тем — очень романтичен.
— А что вы отвечаете тем, кто утверждает, что детектив — «низкий» жанр, играющий на территории масскульта. Задевает ли вас это?
— Критикам жанра ничего не отвечаю. Меня негативное отношение к детективу не задевает. На рынке литературы представлено очень много книг самой разной направленности, и, наверное, каждый может выбрать автора по душе.
— Не хотелось бы выйти за рамки развлекательного жанрового поля, попробовать себя в «высокой» литературе?
— До «высокой» литературы мне не дорасти, у меня рост 160 см! А если серьезно, то мне нравится развлекать людей, дарить им возможность отдыха с детективным романом. Я экспериментирую с жанрами — недавно у меня вышло несколько криминальных мелодрам, в этих романах больше любви, чем детектива. Но это, по большому счету, вариации на ту же тему. Кардинальных изменений пока не хочется.
— Ольга, в одном интервью вы признавались в любви к рассказам Конан Дойля, романам Акунина и Марининой. А кто из писателей детективного жанра повлиял на вас в большей степени?
— Наверное, Маринина — мне нравится и ее творческая манера, и собственно личность: она такая цельная и правильная, как ее героиня Каменская. Я помню, что когда общалась с Мариной Анатольевной, то спрашивала: «А почему Настя почти не путешествует?» Ответ был примерно в таком ключе: «Она же сотрудник милиции, у нее ограничены финансовые возможности». Меня это потрясло. Писатель может подарить герою весь мир. Но всегда ли это правильно?..
— Есть ли у вас образец идеального кинодетектива, киносериала?
— Не могу ответить на этот вопрос. В том, что любишь, не видишь недостатков, однако является ли это действительно идеальным?
— Насколько натуралистично, по–вашему, современный детектив должен отображать все нынешние «свинцовые мерзости жизни»? Что несет большую пользу обществу — криминальные репортажи НТВ или благостный «Участок» с Сергеем Безруковым в роли харизматичного деревенского участкового?
— Вы очень важную тему сейчас затронули. Медиа сегодня перенасыщены негативом, и это не идет на пользу людям. Жесткие криминальные программы с условной демонстрацией расчлененных частей человеческого тела провоцирует обострение криминальных наклонностей у лиц с пограничным состоянием психики. Подобные телеэфиры подсказывают преступникам стратегию и тактику действий. Об этом мне часто говорят знакомые судмедэксперты и следователи. Поэтому, конечно, безобидный детективный сериал предпочтительнее криминальных сюжетов. Но журналисты и владельцы медиа от последних никогда не откажутся. Зло всегда притягивает больше внимания, чем добро, — а это рейтинг, деньги, реклама...
— А где для вас грань недопустимого в работе? Часто ли включаете «внутреннего цензора»?
— В своих книгах я очень многое оставляю за кадром. Знакомые, работающие в правоохранительных органах, смеются: «Таких честных следователей в реальной жизни не бывает». Ну и что?! Мне просто очень хочется, чтобы правда оказалась сильнее грязи.
— Любой автор мечтает об экранизации, но что–то теряется при переносе истории на экран?
— Я еще не видела снятый фильм, хотя думаю, что скоро у всех появится такая возможность — оценить экранизацию моих книг. Уже почти вся работа выполнена. Судя по тому, что я вижу на площадке, скорее всего, кино будет лучше романов. Мне повезло со сценаристом — он адаптировал книги безо всякого искажения сути. А режиссер видит моих героев потрясающе красивыми и интересными.
— Ощутили ли вы на себе уже продюсерский диктат, пришлось ли пойти в работе над экранизацией на какие–то уступки?
— Уступок не было. Просто я не вмешиваюсь в съемки, так как не понимаю в этом ничего, у меня другое образование. Продюсерского диктата в отношении меня не было вообще! Иногда у нашего продюсера Глеба Шпригова появлялись какие–то идеи, для реализации которых была нужна моя помощь, — и я с радостью откликалась. Это же все на пользу проекту. К тому же Глеб — очень креативный человек, он умеет увлечь, работать с ним — это большое удовольствие.
— В своих книгах вы часто обращаетесь к исторической тематике. Почему? Она дает большее поле для реализации авторских фантазий?
— Мне кажется, история украшает детектив, позволяет придумать какую–нибудь роковую тайну, сокрытую в пыли архивов. Исторические линии моих книг позволяют писать о том, что мне безумно интересно, о том, что я люблю. Это очень разные истории и персоналии: Евфросиния Полоцкая и Достоевский, Марк Шагал и принцесса Диана, Коко Шанель и Михаил Лермонтов. В жизни известных людей есть немало странных ситуаций. Мне нравится пытаться их понять и осмыслить.
— Каково ваше впечатление от общения с исполнителями главных ролей Андреем Соколовым и Еленой Кориковой? Такими ли вы представляли своих героев?
— Ой, насчет Андрея Соколова, конечно, можно сказать одно: он играет профессора криминалистики, в которого трансформировался следователь Владимир Седов из моих книг. И в плане внешности моему персонажу выбор актера здорово польстил — мой следователь был далеко не таким эффектным. Но мне кажется, Андрей обладает принципиальностью и человеческой порядочностью — совсем как придуманный мною следователь. А еще знаете, познакомившись с исполнительницей роли Лики Вронской Еленой Кориковой, я перестала при работе над романами представлять другое лицо. Елена не только очень красива, она при всей своей красоте и таланте еще и совершенно не зазнается, это приветливый и дружелюбный человек! Я считаю, фильму повезло с исполнителями главных ролей.
— Становится ли в вашей работе больше технологии, чем вдохновения?
— По образованию я журналист, у меня большой опыт работы, я и теперь продолжаю работать. У журналистов — вы это хорошо знаете, правда? — вдохновение должно быть всегда, потому что газета выходит регулярно, а редактор издания и читатели совершенно не поймут, если работа не сделана, ибо вдохновение не пришло. Мне кажется, наша профессия закаляет характер. Я могу работать практически в любой ситуации. И мне до сих пор нравится все: придумывать сюжет, собирать информацию, касаться пальцами клавиатуры ноутбука, видеть, как белый вордовский лист заполняется строками... Мне кажется, я быстро учусь, и мне всегда хочется попробовать что–то новенькое. Да, мною уже написана целая куча книг. Но каждый новый роман для меня — как первый, потому что в нем я пробую реализовать новые идеи, которых раньше не было. Писательство пока не стало рутиной.
— С чего начать молодому автору?
— Кризис затронул издательский рынок, количество выпускаемых книг сократилось. Теперь заявить о себе сложнее, чем 5 лет назад, когда я отправила в «Эксмо» свою первую книгу «Без чайных церемоний». Издаваемая сегодня массовая литература имеет жанровых фаворитов: детективы, фэнтези, сентиментальная проза, безумно популярна литература о вампирах. Может, каким–то залогом издания является ориентирование на популярный востребованный жанр? Еще надо учитывать, что один роман сегодня вряд ли заинтересует издательство. Автора начинают издавать, когда у него имеется «портфель» минимум из трех рукописей. А еще начинающему писателю следует запастись терпением — от отправки рукописи до выхода книги может пройти не один год.
