Сразу после взрыва в минском метро стали раздаваться взрывы бомб информационных. То, что не получилось у террористов, которые рассчитывали посеять хаос и панику, продолжили некоторые журналисты.
Уже на следующее утро, 12 апреля, стали тиражироваться, не без помощи СМИ, слухи о взрывах в общественном транспорте. Силовики, которым пришлось отрываться от основной работы и проверять 
информацию, обязаны были отреагировать на подобные «теракты». «Люди, распространяющие ложную информацию о якобы имевших место взрывах после теракта в минском метро, могут быть привлечены к уголовной ответственности за хулиганство (ст.339) или заведомо ложное сообщение об опасности (ст.340)», – заявил журналистам генеральный прокурор Григорий Василевич. Кстати, в соответствии с белоруссским законодательством за подобные «шутки» и распространение слухов можно получить до семи лет лишения свободы.
Дальше – больше. В прессе стали появляться сообщения о девушке, якобы найденной под завалами в метро только в 11 часов вечера. Договорились до того, что взрыв ни много ни мало – дело рук властей. И на этом все не закончилось. По белорусскому законодательству назвать фамилии задержанных можно только после того, как им предъявят обвинение. Несмотря на это их имена уже несколько дней «гуляют» по всемирной паутине. Вновь журналисты постарались. Один из российских сайтов выложил «эксклюзив» – фамилии и фото. При этом информационный ресурс не удосужился перед фразой «молодые люди, взорвавшие метро» добавить слово «вероятно» или «предположительно». А ведь пока суд не расставит все точки над «i», права называть их преступниками нет ни у кого.
В Центре информации и общественных связей КГБ корреспонденту «Знаменки» рассказали:
– Существует такое понятие как тайна следствия. Мы просим СМИ не проводить самостоятельное расследование и воздержаться от подачи непроверенной информации. Из-за журналистов, которые в погоне за сенсацией публикуют неподтвержденные данные, затрудняется работа следователей. К тому же представители масс-медиа не задумываются о том, что могут причинить вред родственникам подозреваемых лиц.
Кстати, чтобы корреспонденты на собственной шкуре прочувствовали всю ответственность за каждое слово, выданное в эфир или на страницы газет, два года назад сотрудники Антитеррористического центра КГБ проводили семинар «Захват заложников как форма терроризма». Прежде чем выслушать немало упреков в адрес своих коллег, журналистам довелось ощутить на себе все «прелести» террора – они побывали в роли заложников. После такой необычной практики белорусские силовики в качестве примера рассказали о том, как не благодаря, а вопреки действиям телевизионщиков шло освобождение заложников в театральном центре на Дубровке в Москве. Тогда на весь свет репортер вещал: «Я вижу бэтээры с пятью бойцами «Альфы». Бойцы занимают круговую оборону вокруг театрального центра…» Боевики в это время смотрят телевизор...
Конечно, журналисту сложно удержаться от искушения первым донести до своих зрителей или читателей новость. А ведь слово может не только ранить, но и убить. И тогда представитель СМИ может запросто уподобиться террористам.
Наталья УРЯДОВА, «ЗН»
