К 70‑летию гроссмейстера Виктора Купрейчика

Самые матерые гроссмейстеры СССР, от зычности имен которых закладывало уши (Корчной, Смыслов, Белявский), называли Виктора Купрейчика «серийным убийцей». А романтичный Михаил Таль прозвал его шахматным д’Артаньяном. Рекорд Купрейчика — пять побед подряд на чемпионате СССР — так и не был никем побит! Но при этом Виктор Давыдович ни разу не добрался до звания чемпиона Советского Союза. Наиболее был близок к титулу в 1980‑м, в Вильнюсе. «Шел с отрывом, — вспоминал он потом. — Но не выдержал напряжения, ажиотажа. Психологически сломался, стали звонить из Минска и давить: «Давай, давай!»...

Наверное, его можно назвать «белорусским Талем», хотя в этом сравнении будет очень много натянутости и поверхностных обобщений. Купрейчик не раз говорил, что его с детства завораживала яркая манера неповторимого Михаила Нехемьевича, но подражать ему Виктор никогда не стремился.

Сам Таль однажды так отозвался о Купрейчике: «Как человек он — сама прелесть и непосредственность. А шахматист Купрейчик всегда играет на грани фола, это его стихия. На доске Виктор закручивает карусель, которая вынуждает соперников спотыкаться на ровном месте. В этом и есть загадка Виктора Купрейчика, разгадать которую мало кому удается. В том числе и мне».

С шахматами Виктора познакомил отец, участник Великой Отечественной войны, освобождавший Минск, а после до конца жизни работавший экономистом на фабрике «Коммунарка». У маленького Витька получаться стало почти сразу, но не сказать, чтобы шахматы заменили ему все и стали любимым делом. Родом из Сельхозпоселка (не самое по тем временам благополучное место белорусской столицы), Виктор Купрейчик вообще ломал все сложившиеся стереотипы о шахматах и шахматистах: у него не было интеллигентной семьи, из его окружения никто и никогда не играл в шахматы в принципе — вместе с друзьями они лазили по садам и огородам, отчаянно дрались. Был хулиганом и очень любил футбол, в который гонял с друзьями дни напролет. Но однажды неугомонный Витька сломал руку. Судьба будто подтолкнула его, направив в секцию шахмат, а математический склад ума тут же сделал свое дело: в 12 лет о нем уже писали газеты как о будущем чемпионе.

А потом, окончив факультет журналистики, Виктор Купрейчик стал писать сам. Он был очень популярен в народе благодаря своему характеру и своей игре. Ни до, ни после него белорусских шахматистов не узнавали на улицах и не просили автографы. А панибратское Витек, как его называли болельщики, говорит лишь о том, что гроссмейстера принимали за своего все — и профессора, и дворники.

Виктор Купрейчик любил жизнь во всех ее проявлениях: мог и посидеть в хорошей компании, умел повеселиться. А также знал, что такое дружба, и очень ее ценил. Его квартира всегда была открыта для друзей, они могли смело нагрянуть практически в любой момент, чтобы скоротать время до поезда, переночевать или просто перекусить, — Виктор Купрейчик не считал зазорным самому приготовить нехитрый обед...

s_kanaschyts@sb.by