Пришедшую немного в себя после шокирующих результатов выборов в Европарламент Европу вновь сотрясают выборные страсти: идут активные закулисные переговоры о кандидатурах на ведущие должности в Евросоюзе. Потому что выборы в Европарламент — это, несомненно, важно, но в реальности Евросоюзом руководят не совсем те люди, за которых голосуют жители 28 стран–членов. Об этом, кстати, не перестает говорить один из самых известных евроскептиков, бывший президент Чехии Вацлав Клаус. А то, что его мнение, несмотря на уход из большой политики, до сих пор влияет на жителей его страны, доказывает низкая процентная явка на выборах в Чехии: всего — 18% (ниже — только в Словакии: 13%). Вацлав Клаус не устает повторять, что к голосам малых стран (Чехии в том числе) в ЕС никто не прислушивается и мнение их в формировании общей политики не учитывается.
В Евросоюзе, напомню, три президента. Президент Европарламента (до июля эту должность будет занимать немец Мартин Шульц) избирается самим парламентом. Но уже президент Европейского совета (до ноября — Херман ван Ромпей, о котором один из евродепутатов сказал, что он обладает «харизмой мокрой половой тряпки») избирается руководителями государств–членов (да, вы правильно поняли: никакой настоящей выборности, только результаты подковерных игр). Но все же не он самое заметное лицо единой Европы, а президент Европейской комиссии Жозе Мануэль Баррозу (он будет занимать эту должность до декабря), который и занимается ежедневной координацией деятельности европейских органов. Его тоже выбирают руководители государств–членов, но в этом году впервые они «должны принимать во внимание результаты выборов в Европейский парламент», как это прописано в Лиссабонском договоре. Именно вокруг этого поста и развернулась главная борьба (и соответственно главная интрига).
Два главных кандидата на пост — бывший премьер–министр Люксембурга (соавтор евро и строгих мер экономии в еврозоне) Жан–Клод Юнкер и нынешний президент Европарламента Мартин Шульц. Канцлер Германии и супертяжеловес европейской политики Ангела Меркель поддерживает кандидатуру господина Юнкера. Ее основной оппонент (и противник назначения Юнкера) — премьер–министр Великобритании Дэвид Кэмерон, оказавшийся после выборов в Европарламент в сложном положении у себя в стране: его Консервативная партия заметно проиграла евроскептикам Найджела Фараджа (которого, кстати, с внушительной победой поздравил уже известный нам Вацлав Клаус). Говорят, что на саммите 27 мая Дэвид Кэмерон пошел даже на прямой шантаж коллег, пообещав провести референдум о выходе Великобритании из ЕС раньше намеченной даты, если пост президента Еврокомиссии займет Юнкер. На что сам Юнкер отреагировал молниеносно: «Европа не должна поддаваться шантажу». Так что если Юнкер все же станет президентом Еврокомиссии, престижу британского премьер–министра будет нанесен серьезный (непоправимый?) ущерб. Если же Юнкер пост не получит, Британии придется заплатить определенную политическую цену за «продавливание» своих интересов.
В некотором смысле это борьба между демократией и не очень. Потому что когда в Лиссабонский договор добавляли положение о необходимости учитывать результаты выборов в Европарламент, то предполагалось, что это шаг вперед к демократии, к тому, чтобы не только руководители государств решали, кто будет руководить Европой (не стоит забывать, что только Еврокомиссия обладает законодательной инициативой), но чтобы это решали граждане объединенной Европы. И если Жан–Клод Юнкер (который, напомню, руководит крупнейшей партийной фракцией в Европарламенте) не станет президентом Еврокомиссии, то на следующие выборы чехов и словаков придет еще меньше. Потому что они убедятся: Вацлав Клаус прав — мнение граждан объединенную Европу интересует не слишком.
Шантаж, конечно, не лучшее средство решения проблем, но ЕС сейчас нуждается именно в этом — решении проблем. Если Европа не хочет, чтобы после следующих выборов крайне правые и крайне левые партии составили большинство в Европарламенте (что почти наверняка будет означать его недееспособность), ей нужно пересмотреть свою политику. Единая Европа должна измениться и, выступая единым фронтом по основным вопросам, дать отдельным государствам больше свободы в принятии решений, которые их касаются. Дэвид Кэмерон сформулировал это просто: «Меньше Европы». Поэтому он и выступает против Юнкера, полагая его «устаревшим» политиком, неспособным эффективно работать в условиях изменившейся европейской ситуации.
Так что возникновение компромиссной фигуры (какими в свое время стали, например, Херман ван Ромпей и Кэтрин Эштон) исключать нельзя. Но как тогда быть с результатами выборов и демократией? Подождем до саммита ЕС, назначенного на 26 — 27 июня.
Советская Белоруссия №108 (24491). Среда, 11 июня 2014 года.
