Прошло 45 лет.
В Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) по моему заказу обнаружены архивные материалы о родных братьях моего деда по отцовской линии Власе и Дмитрии Печенях, участниках Первой мировой войны, георгиевских кавалерах. Об их военных судьбах в семье передавались устные сказания, ничего конкретного. Остались только две фотографии молодых двадцатилетних красавцев в военной форме времен Первой мировой войны. Глядя на них, многие из нашего рода стали офицерами, есть и генерал.
Вчитываюсь в каждое слово желанных архивов (непростительно долго я к ним шел…)
Василий Верещагин «Побежденные. Панихида».
Президент Беларуси Александр Лукашенко:
— Сейчас нам подбрасывают тезис о том, что многополярный мир — это мир неконтролируемого роста агентов хаоса, нужен один глобальный полицейский. Так пишут на Западе сегодня ведущие средства массовой информации. Готовят общественное мнение. Ложь. Так называемый неконтролируемый рост спровоцировал и все еще пытается контролировать Вашингтон. Это их агония.
Только многополярный мир способен установить равновесие и обеспечить безопасность на всех континентах. Переход к нему очень стрессовый и драматичный. А по-другому и не может быть.
Из масштабного разговора с силовиками, 20 февраля 2024 года.
— Сейчас нам подбрасывают тезис о том, что многополярный мир — это мир неконтролируемого роста агентов хаоса, нужен один глобальный полицейский. Так пишут на Западе сегодня ведущие средства массовой информации. Готовят общественное мнение. Ложь. Так называемый неконтролируемый рост спровоцировал и все еще пытается контролировать Вашингтон. Это их агония.
Только многополярный мир способен установить равновесие и обеспечить безопасность на всех континентах. Переход к нему очень стрессовый и драматичный. А по-другому и не может быть.
Из масштабного разговора с силовиками, 20 февраля 2024 года.
В широком поле — ратном и трудовом
Дмитрий Печень оставлен на поле боя 15 апреля 1916 года у деревни Стаховцы Мядельского района… Это совсем недалеко от моей Будиловки!15 апреля 2023 года с женой Неллей приехали в деревню Стаховцы. У одинокого дома встретились пожилые мужчина и две женщины, как оказалось, они родились еще до Великой Отечественной войны. Расспрашиваю, сам рассказываю, чего приехал. Мужчина вызвался показать поле боя, где он с мальчишками до войны собирал гильзы, патроны, штык-ножи, немецкие каски, да и черепов хватало, особенно после вспашки. «Много их тут было после боев с германцем», — с грустью сказал он.
Провел меня по останкам окопов и блиндажей. Помянули павших героев. Очень редки в селе гости из Москвы. Пошли вопросы. Апрельское солнышко располагало к неторопливой беседе. После беседы я пошел, как поется в песне «…в широко поле, на перекресток двух дорог…». Хотелось поговорить с дедом, которому на момент гибели было 22 года.
 |
|
Вот где ты, георгиевский кавалер, принял свой последний бой. Ты ведь, увы, не знаешь, что твой отец Рыгор умер в 1924 году, а твоя мама Арина до своей смерти в 1943 году, как рассказывала твоя сестра Федора, на его могиле в голос рыдала: пять сыновей у них было, и все разбросаны в могилах по свету. И не знала ни о ком из них.
Мне мой батька, твой племянник Анатолий, рассказывал, что в апреле 1916 года ты на коне прискакал в Будиловку (отпустил командир на три дня с фронта). Это было накануне Пасхи. На Западном фронте была передышка (хоронили тысячи погибших во время На́рочской операции — наступление русских войск на Восточном фронте Первой мировой войны. Операция проводилась по просьбе французского командования в связи с тяжелым положением союзных войск).
Ты был активным участником этой операции в составе боевого 26‑го пехотного Могилевского полка, который сформирован еще в 1805 году в Новогрудке. Полк участвовал во всех войнах и сражениях 19‑го века. Принял самое активное участие в Первой мировой. Когда я был в храме Христа Спасителя в Москве, нашел на стене среди прочих имя 26‑го Могилевского пехотного полка с обозначением убитых и раненых офицеров в 1812 году и поставил свечу в память о погибших воинах и в память о тебе, дед.
Места, где шли бои, тебе, дед, были знакомы: Поставы, Мядель, Докшицы, Глубокое, Вилейка, Молодечно, Нарочь…
Герой из Будиловки
Рассказ у блиндажа.
Обнял родных и в первый день Пасхи — снова на фронт… Провожали до моста через речку Будиху за деревней. Провожали в вечность… Без слез и стенаний. И ты понимал, раз спешил на фронт, в окопы, в свой славный полк…. Воевать с германцем, не пустить супостата в свою Будиловку! Так и сложил в кустах под Стаховцами свою голову.
Дед, в Московском военном архиве я внимательно изучил список нижних чинов 26‑го пехотного Могилевского полка, пропавших без вести и взятых в плен неприятелем, убитых, а также раненых и контуженых с 1 апреля по 1 мая 1916 года. На 148 страницах внесено 2326 фамилий нижних чинов, которые полегли на этом поле, из них 1600 человек за один бой 15 апреля!!!
Под номером 2001 записано очень скупо: Печень Дмитрий Григорьевич — младший унтер-офицер 26‑го пехотного Могилевского полка, из Борисовского уезда Бегомльской волости, д. Будиловка. 15 апреля 1916 года ранен в бою, оставлен на поле боя у д. Стаховцы. Подобран германской санитарной командой и умер в лазарете в д. Помошье у озера Нарочь…
Чуть ранее под номером 1964 записан твой односельчанин Печень Роман Иванович. Вместе вы бегали по Будиловской земле, рядом полегли и в бою недалеко от нашей малой родины — Будиловки, защищая ее от супостатов!
Задаю часто вопрос себе: что нужно было германцу в Беларуси, под Нарочью, что он тут забыл со своим Германом фон Эйхгорном — германским генерал-фельдмаршалом, командующим группой армий в ходе Нарочской операции? После Октябрьской революции 1917 года руководил оккупацией южной Белоруссии, Украины. C 31 марта 1918 года — главнокомандующий группой армий «Киев». Возглавлял администрацию оккупированных областей Украины. 30 июля 1918 года был убит в Киеве. Кстати: во время немецкой оккупации Киева с ноября 1941 по октябрь 1943 года именем Эйхгорна была названа улица Крещатик в Киеве. Уже тогда фашисты обживали Киев.
Ну что им нужно, скажи, дед? Даже бомбы не останавливают. Лезут и лезут на наши славянские земли! Как колорадские жуки. Может, их дустом посыпать?
Дед, на фронт тебя в тот пасхальный день провожал и твой брат Влас, он шел рядом с тобой, такой же статный и красивый. В 1914 году окончил с похвальным листом Докшицкое Романовское высшее начальное училище. В феврале 19 стукнуло. Он хотел, как и ты, с шашкой пройтись по деревне и с Георгием на груди.
О чем тебе он, наверное, и сказал, прощаясь: «Пойду на призывной пункт, брат, хочу на фронт — бить германца, чтоб с Георгием вернуться!»
Влас был призван на службу в армию через месяц после того, как ты погиб, 24 мая 1916 года в лейб-гвардии 3‑й стрелковый Его Величества полк — один из старейших полков, сформированный в 1799 году. Полк размещался в Санкт-Петербурге, но с 1915 года находился на боевых позициях на фронте. 11 апреля 1917 года Влас отправлен на учебу во 2‑ю Петергофскую школу прапорщиков. После революции 1917 года вернулся в родную деревню, пахал землю, а мундир офицерский хранил в сундуке-куфре. Сельчанин проинформировал об этом ОГПУ, и в день венчания летом 1923 года (только что с молодой женой Влас вернулся из Бегомльского храма, гости готовятся садиться за столы) был арестован и сгинул в самарских лагерях в 1925 году…
Братья твои, дед, Архип, Гаврила и Николай репрессированы в 1938 году как братья царских офицеров. Двоих расстреляли в Оршанской тюрьме, их останки лежат в зарослях Кобыляцкой горы на окраине Орши. Николай выжил — 18 лет в колымских лагерях «отслужил»…
До сих пор жалею, что, когда он был жив, мало расспрашивал его об истории нашего рода.
Кто к нам с огнем и мечом…
Ты знаешь, дед, фашистская немчура снова пришла на белорусские земли в 1941 году. Танки Гудериана потревожили и ваши кости на полях вокруг озера Нарочь. Фашисты прошли через Будиловку дальше на Лепель, Оршу к Москве. Будиловку сожгли в октябре 1943 года, сгорела и хата, в которой ты родился и из которой пошел на войну. Сожгли Милькунь с жителями, в Шуневке деток побросали живыми в колодец, а взрослых в сарае сожгли — наша докшицкая Хатынь, другие соседние деревни...Во время двух блокад фашисты перебили много сельчан. Напротив хаты, в которой ты жил, дед, стояла хата Марка Свирко (твой одногодок). Так вот, его и троих его сыновей — Бронислава (14 лет), Николая (12 лет), Владимира (17 лет) — расстреляли за рекой Березиной.
Еще одного твоего сверстника — Ивана Печеня — с 16‑летним сыном Терентием фашисты закопали живыми.
У твоей сестры Федоры было трое детей — девочки, твои племянницы. Они попали под артиллерийский налет. Оля десяти лет и шестилетняя Нина были смертельно ранены осколками фашистского снаряда. Ухаживаем за их могилками… Всего в блокаду фашисты уничтожили 26 мирных жителей Будиловки.
И снова тот же самый вопрос: зачем фашисты снова пришли на нашу белорусскую землю с огнем и мечом? Разве им непонятно было, что с чем придут, от того и погибнут? Совсем не знают нашей военной истории нацистские последователи, нужно им ликбез проводить. Пусть рассмотрят польские господа внимательно историческое полотно художника Карла Брюллова «Осада Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581 году». В центре картины — крестный ход горожан во главе с печерским игуменом Тихоном с целью закрыть собой родной город и поддержать воинов — защитников Пскова. Враг был остановлен, а потом изгнан с нашей земли.
Карл Брюллов «Осада Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581 году».А тем, кто из Парижа посматривает через прицелы в сторону Нарочи и далее на восток, рекомендую остановиться у картины Иллариона Прянишникова
«В 1812 году», на которой изображены пленные французы, захваченные партизанами. Вид у французов жалкий. Какими-то тряпками обмотались, чтобы согреться. Особенно внимательно, господа из НАТО, всмотритесь в образ офицера в центре картины: его красные эполеты и барабан за спиной напоминают о прежних амбициях, а на голове платок намотан по-бабьи. Который, надо полагать, пожертвовала французу одна из крестьянок. Оккупантов еще и жалели! Вот она, славянская душа!
Жители сел и деревень, по которым проходил Наполеон, делали все, чтобы его путь не стал победным. Они разрушали мосты, отвоевывали обозы с провизией и не позволяли врагу пополнить припасы. В этом противостоянии принимали участие все, вне зависимости от пола и возраста. Картина об этом свидетельствует: пленных ведут старик-крестьянин и женщины с вилами. Так было! Так и будет всегда!
Дед, в июне 1941 года также поднялся весь народ на борьбу с врагом. И мой отец, твой племянник, ушел на фронт… Гнал с родной земли и уничтожал врага в составе 3‑го Белорусского фронта до самого Кенигсберга, был тяжело ранен, как и ты, остался лежать на поле боя, подобран санитарной командой. Все повторилось. Только отец мой, слава богу, выжил.Поймите вы, потомки нацистов: дубина народной войны обрушится на любого врага, который ступит на нашу землю. Обрушится со всей грозной и величественной силой. Будь уверен, дед.
Илларион Прянишников «В 1812 году».На фронт ушли более 60 будиловских хлопцев. 25 из них погибли на поле боя с нацистами. 36 вернулись домой — пораненные, с орденами и медалями. Вернулись, взялись за пилы и топоры. И мой отец, тяжелораненый инвалид, срубил хату на месте той, что сгорела и в которой ты вырос. Восстановил колодец, погреб. Посадил сад. Создал семью. Бережно хранил ваши с Власом фотографии, память о своем отце, потом передал их мне.
После офицерами стали твой племянник Николай, его сыновья Игорь и Олег (один из них — генерал-майор) и я.
Покаяние от имени всех
Дед, через 75 лет жители деревни Будиловка, ваши внуки и правнуки, собрали деньги, создали и торжественно открыли мемориальный комплекс односельчанам, погибшим в годы войн за Отечество. Назвали его «Потомки! Память сохраните о тех, кто победил войну!».На гранитных плитах выбиты имена 106 защитников родины в Первой мировой и Великой Отечественной войнах. Помогло руководство и организации Докшицкого района, коллектив «Сельской газеты». Сделали это толокой. Посадили именные березки. На плитах и ваши с Власом имена. Шумят березки… Бережно храним в деревне о вас память и гордимся вами.
Памятник встречает нас на околице Будиловки. Это наша скорбь, наша память и покаяние, наша благодарность предкам. Проезжая или проходя мимо мемориала, мы не спешим, останавливаемся, выходим из машин с цветами или без, здороваемся со всеми вместе и с каждым родственником поименно, читаем фамилии и имена на стелах, вспоминаем их лица, улыбки, жесты, мудрые высказывания и напутствия нам, заботу, их любовь к нам и ласку...
Их тела лежат под Ленинградом, Москвой, Одессой, Житомиром, Каунасом, в Венгрии, Литве, Латвии, Эстонии, Чехословакии, Польше, Германии, Восточной Пруссии, в странах, которые они освободили от фашизма. И в которых сейчас сносят памятники нашим солдатам и сравнивают с землей могилы.
А души ваши, дед, мне кажется, прилетают к нам со стаями журавлей и аистов. Смотрят на нас, гордятся нами, плачут о наших горестях, переживают за нас, они с нами.
Знаешь, дед, памятник нужен не вам, занесенным на гранитные плиты. Он нужен нам.
Наше участие — это наше запоздалое покаяние в забывчивости. Как порой с трудом мы вспоминали имена (не говорю про отчества) наших дедов и прадедов, еще труднее — их даты рождения и смерти...
Нам много лет было не до этого. Когда отцы и деды были живы, мы думали: еще успеется, спрошу, узнаю, поговорю, а сейчас надо бежать, ехать, есть более важные дела.
А потом их не стало. Отплакали мы — и снова у каждого свои дела. Все торопимся. А потом уже поздно. Тишина. И сказать некому, и спросить не у кого.
И вот мы остановились. Задумались, вспомнили. И много интересного узнали о предках. А думаем ли мы о том, как будут помнить нас?
Вспомнят ли наш день рождения? Приедут ли к могилке? И не только на Пасху или Радуницу, а в любой другой день, оставив на потом все дела?
Открою секрет. Узнать это очень просто. Посмотрите внутрь себя. Как делаем мы — так будут относиться и к нам. К детям и внукам нашим обращаюсь я.
Память о войне не сотрешь с годами. И пока мы помним ушедших от нас и положивших свои жизни за наше счастье, они рядом с нами.
Нужно помнить их поименно. Они заслужили это — вновь оказаться высеченными в граните именами на своей деревенской земле, по которой бегали босиком.
Не опоздайте, чтобы потом себя не корить. Приезжайте. Спрашивайте. Оставляйте все дела.
У них, нацистов и неонацистов, не выгорит, дед.
В июле 2020 года я уезжал из своей Будиловки в радостном настроении. Мы торжественно открыли мемориальный комплекс!
Но 2020 год — тяжелый год. Начало ковида, всемирное сумасшествие. Это год пробы для объединенного Запада по раскачиванию обстановки в Беларуси. Попытки политического пожара в нашей стране были потушены благодаря Президенту Александру Григорьевичу Лукашенко.
Но!
Дед, недобили вы с отцом моим фашистов. Нет, это неверно, извини! Этот мой упрек к вам несправедливый.
Это мы, наследники ваших побед, допустили, оставили корни фашистской заразы, и они через 80 лет дали серьезные всходы.
Нацизм в 1945 году был повержен, но до конца не изжит. Память о жертвах войны сегодня многим мешает. Чествование палачей в парламентах… Война с памятниками и мемориалами... Возвеличивание убийц, нацизма, стремление оболгать героев… Попытки пересмотреть итоги Второй мировой войны... Усиление военной угрозы и милитаризации границ вокруг Беларуси… Снова точат мечи, чтобы прийти к нам и покорить. Идет информационное и психологическое воздействие на белорусов, что война неизбежна. Лицемерие и ложь со стороны наследников нацизма. Нам в 90‑е говорили: не пойдет НАТО на восток, а сейчас оно уже у наших границ. В бинокль видно.
Все эти годы потомки фашистов бережно хранили память о своих фюрерах и их злодеяниях. И сейчас, дед, хотят взять реванш, снова норовят танки с крестами пустить по белорусской земле.
Опять лязг гусениц «леопардов» по нашим полям?
Есть планы у нацистов снова сразиться у Стаховцев, у озера Нарочь.
Уму непостижимо! Перед нами снова поставлен вопрос о праве на жизнь.
Будь уверен, дед: мы никогда не предадим память и подвиг отцов, дедов и прадедов.
Беларусь с Россией не допустят ситуации, как в 1941 году: видели, что готовится агрессия, но наша славянская доверчивость подвела, не позволила встретить во всеоружии врага.
Борьба с нацизмом продолжается. Пусть попробуют. Мы не посмотрим на возраст. И защитим свою Беларусь! Если нужно, и от праздничного пасхального стола уйдем на поле боя. Станем всей ратью.
Чужого, дед, нам не надо, но и свое не отдадим!
Стою на поле под Стаховцами, а перед глазами картина Василия Верещагина «Побежденные. Панихида», на которой изображены всего два живых человека — священник, который служит панихиду, и командир, пришедший попрощаться со своими погибшими друзьями и солдатами. Все остальное пространство картины — необъятное поле, уходящее за горизонт, усыпанное мертвыми телами солдат и офицеров, павших в жесточайшем сражении.
Картина стала для меня символической панихидой по всем душам (вне зависимости от национальности и вероисповедания), которые забрала война на поле под Стаховцами. Панихидой по убитым нашим воинам, проходящей под открытым небом. В тот момент только рядом со мной не было священника.
Но я приеду с родней, обязательно приглашу священника, и мы проведем панихиду по погибшим воинам в апреле 1916 года на поле у деревни Стаховцы. Поклонимся вам в пояс.
Ибо пока мы помним, мы живем!
Николай ПЕЧЕНЬ, доктор исторических наук, профессор, полковник, ветеран боевых действий, уроженец деревни Будиловка Докшицкого района
