До начала 90-х слово "йогурт", подобно "гамбургеру" со "Сникерсом", мало о чем говорило массовому потребителю. Услышать о кисломолочном лакомстве, родиной которого считаются Болгария, Греция и Турция, можно было разве что от побывавших за границей либо прочитать в книгах по вегетарианской кухне. Между тем наши молочные заводы еще лет 20 назад пытались выпускать этот продукт. Однако он "не пошел". Народ с подозрением отнесся к белому жидкому напитку, предпочтя ему традиционные кефир, ряженку и простоквашу. Дело в том, что товарный вид того йогурта ничем не напоминал современный продукт, полюбившийся взрослым и детям. Хотя он и был самым настоящим живым, содержащим бактерии, нормализующие работу кишечника. Но производители не имели тогда наполнителей, стабилизаторов и ароматизаторов, улучшающих вкус и вид продукта.Прошло немало времени, прежде чем мы "заболели" йогуртом. В начале 90-х западные компании, стремясь завоевать новые рынки, рискнули прощупать постсоветское пространство, поставив первые партии продукта в ярких полистирольных стаканчиках. Однако из-за высокой цены поначалу он считался десертом для богатых. Повседневным продуктом йогурт стал лишь после того, когда его выпуск освоили отечественные предприятия. В России буквально за 5 - 6 лет возникла целая индустрия, которая кормит уже не только россиян, но и белорусов.
Об этом говорят наши прилавки. Они пестрят красочными упаковками. "Данон", "Эрманн", "Вимм-Билль-Данн". Цена 125-граммового стаканчика - от 300 с небольшим до 600 рублей в зависимости от жирности продукта. Самые дорогие - сливочные йогурты с жирностью до 7 процентов. Поди разберись, какой из йогуртов живее и желаннее для организма.
Прикинувшись валенком, спрашиваю у молоденькой продавщицы профессионального совета. Удивленно вскинув брови, она бодренько рапортует: "Все полезные, все вкусные, все с кусочками фруктов". И рекомендует купить продукт немецкой компании, изготовленный на российском предприятии. Из тех, что подороже. Откуда знать девушке, что не так давно я по долгу службы скрупулезно знакомилась с материалами исследований, проведенных специалистами республиканского испытательного центра при институте мясо-молочной промышленности? И хорошо помню, что живыми молочнокислыми культурами в этом йогурте даже не пахнет. Да и на этикетке указано, что это вовсе не йогурт, а йогуртович. Оказывается, продукт изменил свое название не по прихоти российских производителей. Уже год, как они подчиняются новому ГОСТу, по которому термизированный продукт, где убито все живое, вообще не может именоваться йогуртом. Вот почему в последнее время прилавки заполонили всевозможные фруктовичи, эмиргурты и фругурты. Вот только покупателям об этом не рассказывают. А сроком хранения мало кто интересуется.
Живые йогурты я отыскала лишь в нескольких местах. Но продукт нашего Минского гормолзавода N 3, хоть и стоит гораздо дешевле российского, по вкусу явно уступал ему. Приходится с сожалением констатировать, что наши предприятия, похоже, еще не скоро догонят соседей. Там - инвестиции, техперевооружение, наконец, строгий отбор сырья. Немецкие и французские производители йогурта, чтобы получать качественное молоко, вкладывают деньги в фермерские хозяйства России. Сырье же с наших ферм зачастую не годится не только для капризного йогурта, но и обыденного кефира.
Тем не менее наши "молочники" умудрились нарастить производство йогуртов с нескольких сотен тонн в середине 90-х до 10 тысяч тонн в прошлом году. Хотя это еще далеко от европейского уровня: если там в расчете на каждого приходится до 35 килограммов йогуртов в год, то у нас - не более 1 килограмма. Это, кстати, втрое меньше, чем в России. Директора утверждают: мы могли бы дать и больше, да не берут покупатели! Глядя на наш мертвый продукт, не сомневаешься в этом. Зато живая продукция одного белорусско-немецкого СП (не привожу название, чтобы не быть обвиненной в скрытой рекламе) на прилавках не залеживается. А все потому, что СП привнесло и новые технологии, и новые компоненты. Жаль, что пример этот не нашел у нас подражания.
На снимке: чем больше, тем вкуснее.
