Какие факторы влияют на динамику обменных курсов.
Одним из наиболее ощутимых результатов текущего года стали изменения в курсовой и денежно-кредитной политике Национального банка. Они заложили основу для перехода к стабильному курсу, который позволил планировать хозяйственную деятельность, долгосрочные сбережения и инвестиции. Однако наших людей по-прежнему волнуют вопросы о том, что будет с курсом белорусского рубля, насколько устойчиво его положение и не повторится ли прошлогодняя ситуация, когда национальная валюта обесценилась практически в три раза. Свое мнение по этому поводу “НГ” изложил декан экономического факультета БГУ профессор Михаил КОВАЛЕВ.
Баланс имеет значение
— Михаил Михайлович, ежедневно, анализируя результаты торгов на валютно-фондовой бирже, мы видим, что рубль то теряет в весе на 10—40 пунктов, то прибавляет. Чем это обусловлено и как вообще рассчитываются курсы валют?
— Такая неустойчивость рубля складывается лишь по отношению к отдельным валютам. По отношению же к общей корзине из трех валют — российский рубль, евро и доллар — белорусский рубль достаточно стабилен: с начала года он ослабел только на 3,69 процента. Другое дело, что сейчас наблюдаются колебания мировых валют по отношению друг к другу из-за продолжающегося долгового кризиса в странах Европы и США, который гасят эмиссией то долларов, то евро, а это влияет на их взаимную котировку.
На мой взгляд, в Беларуси принято математически правильное, хотя и достаточно сложное правило вычисления среднего курса. Оно основано не на среднеарифметическом, а на среднегеометрическом значении, которое представляет собой корень кубический из произведения курсов белорусского рубля по отношению к доллару, евро и российскому рублю. Привязка именно к этим денежным единицам объясняется тем, что евро и российский рубль — валюты наших основных торговых партнеров, а доллар — основная валюта международных расчетов и мировых цен. Но не исключено, что через пару лет мы станем привязываться к китайскому юаню, валюте будущей первой экономики мира. Сегодня Китай, накопивший около трех триллионов долларов золотовалютных резервов, постепенно выводит свои сбережения из доллара и евро, покупая заводы, порты, острова, прииски полезных ископаемых. Конечно, и доллар, и евро пока остаются мировыми валютами и имеют достаточно высокий курс по отношению к национальным валютам других стран. На самом деле это обусловлено скорее традицией и отсутствием для менее развитых стран других инструментов надежных сбережений.
Не все золото, что блестит
— Но ведь при СССР мы об этом совсем не думали, и рубль был довольно крепкий и устойчивый по отношению к тому же доллару...
— В СССР действительно американский доллар стоил порядка 0,6—0,7 рубля, но все прекрасно понимали, что на самом деле курс был существенно ниже. Просто существовал железный кордон между странами СЭВ (Совета экономической взаимопомощи) и остальным миром. Экономики СССР и других стран соцлагеря были закрыты, и в основном стимулировалась торговля между ними. И не случайно, когда мы открылись, с 1991 по 1994 год курс национальной валюты ежегодно снижался в 10—20 раз. Открыв шлюзы, мы бросились скупать красивые импортные товары, в результате торговый баланс стал резко отрицательным и курс рубля стремительно падал. После 2000 года экономика стабилизировалась, население разобралось в том, что не все золото, что блестит, и до мирового финансового кризиса курс национальной валюты был достаточно устойчив.
— Какие факторы в наибольшей степени влияют на обменный курс белорусский рубля?
— Он формируется в зависимости от спроса и предложения иностранной валюты на торгах на Белорусской валютно-фондовой бирже. Если суммарное предложение по всем валютам превышает спрос, то белорусский рубль укрепляется на торгах до тех пор, пока уровень спроса и предложения не выровняется. И наоборот: если спрос превышает предложение, происходит ослабление рубля. Нацбанк в этом году не осуществляет масштабных интервенций. В значительной степени этот показатель зависит от одного главного параметра — внешнеторгового баланса, то есть превышения экспорта над импортом. К счастью, пока он складывается положительный. Хотя по отдельным сегментам и в отдельные месяцы может быть и отрицательным.
— В 2011 году девальвация составила почти 300 процентов. Что сыграло главную роль в таком падении рубля?
— На мой взгляд, здесь налицо стечение нескольких обстоятельств, хотя глубинная причина того кризиса заключается в непогашенном отечественными товарами буме потребления. Государство стало платить нам несколько больше, чем мы зарабатывали. За предыдущую пятилетку ВВП увеличился примерно на 40 процентов, а реальная зарплата на 70 процентов, плюс начался бум потребительского кредитования, один за другим создавались филиалы иностранных банков розничного кредитования, и к марту 2011 года объем потребительских кредитов населению составил 27 триллионов долларов, превысив объем вкладов. То есть некоторые банки выдали кредитов больше, чем привлекли денег, и, по сути, работали не на реальный сектор, а на стимулирование общества потребления. Раздувание такого “потребительского пузыря” надо было вовремя остановить. Например, ввести норматив отношения потребительских кредитов к собственному капиталу банков или норматив кредитов к привлеченным депозитам населения, но наш регулятор этого не сделал — в итоге “потребительский пузырь” лопнул, вызвав девальвацию.
В этом году торговый баланс Беларуси складывается на положительном уровне. Даже если кто-то пытается создать панику среди вкладчиков, она профессионально гасится руководством Нацбанка, и особых опасений для держателей рублевых депозитов на данный момент нет.
В результате прошлогодней девальвации обменный курс рубля к доллару очень далеко оторвался от паритетного, который формируется исходя из оценки стоимости товаров у нас и в США. По паритетному курсу ВВП Беларуси составляет порядка 150—160 миллиардов долларов, по обменному — он почти в три раза меньше, то есть доллар по паритету должен стоить все те же три тысячи рублей начала 2011 г. Вообще, для такой транзитной страны, как наша, было бы лучше поддерживать курс, близкий к паритетному. Тогда государство получало бы больше денег от транзитных услуг, туризма, казино и многого другого.
— С другой стороны, более крепкий рубль не выгоден отечественным экспортерам, поскольку их товары становятся менее конкурентоспособными?
— Важно понимать, что для небольшого государства, где импорт промежуточных товаров практически равен товарному экспорту, выгоды для экспортеров при девальвации исчерпываются уже через два-три месяца. Ведь вслед за падением стоимости национальной валюты неминуем рост цен на таком же уровне, что, естественно, сказывается в дальнейшем и на финансовом положении предприятий.
Разумные ограничения
— Почему же тогда нельзя поднять курс рубля до паритетного? Скажем, хотя бы до пяти тысяч?
— А для этого надо либо больше экспортировать товаров, либо снижать импортоемкость отечественной экономики. И делать это можно не только с помощью обменного курса. Глубоко ошибаются те, кто считает, что обменный курс все выровняет, приведет к балансу импорта и экспорта. На самом деле государство как собственник госпредприятий может ограничить предприятия в покупке иностранных производственных, да даже инвестиционных товаров, заставить больше заказывать собственных разработок и технологий, как это сделали китайцы. Надо добиваться большей добавленной стоимости. У нас есть предприятия даже с отрицательной добавленной стоимостью, которые за импорт материалов и комплектующих заплатили больше, чем потом получат за продажу своих товаров, а разницу компенсируют бюджетными льготами и дотациями. Это все надо устранять, а деньги направлять в те сектора экономики, которые завязаны на экспорт и не требуют значительного импорта.
— Но именно в следующем году нам предстоят пиковые выплаты по внешнему долгу. Как это отразится на обменном курсе?
— В сравнении со странами ЕС и США обслуживание долговых обязательств Беларуси по отношению к ВВП страны не столь обременительно. К тому же в отличие, например, от Греции, Португалии и других европейских стран, в Беларуси сохраняется большая доля госсобственности. В самом крайнем случае продажа хотя бы части акций Беларуськалия или Новополоцкого НПЗ многократно перекроет выплаты по долгам. К тому же я убежден, что мы сумеем и так нарастить свой экспорт и сами заработать дополнительную валюту. Уже пятнадцать лет наши недоброжелатели из года в год предрекают крах нашей экономики. Но, по данным МВФ, за три предыдущие пятилетки отечественная экономика по паритетным ценам приросла более чем в четыре раза, что адекватно среднегодовому росту в 9,3 процента. Кроме того, в стране низкий уровень социального расслоения: 10 процентов самых богатых только примерно в семь раз богаче 10 процентов самых бедных. По этому показателю Беларусь находится между Швецией и Германией. На мой взгляд, залог будущей стабильности, в том числе и на валютном рынке, заключается именно в этих макроэкономических показателях.
— В бюджете на следующий год заложен среднегодовой курс в 9150 рублей за доллар. Насколько реальна эта цифра?
— Я полагаю, что это вполне реальный показатель, учитывая весьма выгодные для нас договоренности с российскими поставщиками нефти и газа, а также при условии продолжения сбалансированной денежно-кредитной политики правительства и Нацбанка, модернизации экономики и наращивания экспорта.
