Это близкое далеко
Председатель Межевского сельсовета Николай Барковский — с Грязино связаны важные странички военной летописи.
— Назвать Грязино удаленным от цивилизации нельзя. Буквально в километре — железнодорожная станция. Примерно столько же и до трассы, где ходят рейсовые автобусы. Вообще, здесь рядком стояло много деревень, они сожжены в годы войны. В нескольких километрах от Грязино — деревня Казечки. Там прямо у дороги — памятник представителям княжеского рода Дерожинских. Он до сих пор уцелел. Это говорит о том, что землевладельцев тут почитали: паны слыли людьми богобоязненными, добродетельными и пользовались большим уважением у местных крестьян.
Не оттого ли и пошло название Грязино? Как местечка, где селились работники княжеской усадьбы и где по сравнению с панскими владениями, садами и прудами было более грязно?
Возможно. Но в Оршанском музее истории и культуры города придерживаются немного другого мнения. Известно, что в XIX веке деревня входила в состав Оршанского повета. И была она тогда собственностью панов Ровенских. Кстати, в 1879 году здесь насчитывалось 12 дворов и 82 жителя. Действовала водяная мельница и круподерный завод. Сельчане занимались различными ремеслами, а еще работали в фольварке Грязино, который располагался рядом с одноименной деревней.
В начале XX века деревня разрослась — она стала в четыре раза больше и по жителям, и по дворам.
Много воды утекло с тех пор. Сейчас в Грязино остались считаные люди. Длинная улочка с редкими домами становится все уже: деревья наступают, грозясь воссоединиться прямо на проезжей части.
— Большинство усадьб нежилые, — с горечью рассказывает Николай Барковский. — Потихоньку сносим, но на это нужны немалые средства. К счастью, удалось демонтировать две двухэтажки на въезде: заброшенные постройки могли представлять реальную угрозу, да и на пейзаж действовали угнетающе. Сейчас вот по мере возможности ведем благоустройство, вырубаем кустарники и аварийные деревья. Ухаживаем за памятниками защитникам Отечества, их здесь несколько, — продолжает экскурсовод. — Вот тут, за деревьями, когда-то располагалась школа, до нее — церковь.
Красивые места. И даже безлюдная улочка восхищает какой-то первозданной чистотой и тишиной. Со всех сторон — облака цветущих яблонь, груш и вишен. Хозяев давно нет, а они все плодоносят в ожидании лучших времен.
В гости к старожилке
В Грязино сейчас, объясняет глава местной власти, живет шесть человек. Четверо работают — рядом с деревней есть ферма. А вот старейшие жительницы села, 93-летняя Мария Забело с 66-летней дочерью, всегда дома, со двора особо не выходят. К ним и едем.
Старейшие жительницы села Мария Забело с дочерью Ларисой.— Мама, гости прибыли, поднимайся! — командует Лариса Анатольевна. — Ты ж у нас аксакал: расскажи, какой деревня раньше была.
Но нарядно приодевшаяся бабушка не очень словоохотлива. Сначала требует таблетку. Дочь улыбается — мама изобретательна, как ребенок. Давление неизменное — 120 на 80. По дому топает с киечком, на улицу выходит — с дворнягой Бимом поговорить. Но сейчас хочет больше внимания. Витаминка в качестве избавления от неведомого недуга тут же оказывает лечебное действие — бабушка явно веселеет.
— Почти всю жизнь тут прожила, — вспоминает хозяйка. — А до того тяжкий путь был, — вытирает глаза платочком.
В разговор включается Лариса Анатольевна, рассказывает о семейной трагедии далеких лет. Мария Петровна вместе с младшими сестрами осиротела в войну. Было тогда девочке 14 лет. Ее мать подорвалась на мине, а с фронта пришла похоронка на отца. Сирот приютила сначала одна тетя, потом другая. Жили в землянке. Голодали. После победы Мария вышла замуж за красавца-фронтовика. Вместе построили дом в Грязино, воспитали тут двух сыновей и дочь. Деревня была большой и красивой. Лариса училась в местной школе.
— Мы выросли на патриотизме, — рассказывает собеседница. — Гордились отцом — он в годы войны дошел до Кенигсберга, был тяжело ранен. А еще восхищались подвигом Нины Муравьевой. Хотели быть такими же смелыми и мужественными. Учителя рассказывали нам: десятилетнюю односельчанку за связь с партизанами и хранение пионерского галстука расстреляли фашисты. Она похоронена на местном кладбище.
Сейчас, кстати, за могилкой юной героини ухаживает внучка Ларисы Анатольевны — Алина часто приезжает к бабушке и прабабушке.
Судьбу старейших жительниц села не назовешь легкой. Лариса вернулась в отчий дом после смерти отца, чтобы помогать маме. А потом и сама вдруг серьезно заболела. Почти не могла ходить.
— Мы тогда держали пять дойных коз, свиней, уток — тяжело, — вспоминает Лариса. — А я без ног… Уже пожилая на то время мама по очереди приводила коз в дом, тут я их и доила.
Сейчас у аксакала деревни 3 детей, 5 внуков, 6 правнуков и 2 праправнука. Дети Ларисы живут в соседнем агрогородке, за три километра. На днях вот сын Юра проведывал — сорванца Бима привел домой. Пару дней назад пес попросился, чтобы отвязали, — поиграться. А сам взял и рванул к родственникам в Заполье. Теперь опять сидит на цепи, виновато заглядывает в глаза: простили хозяйки или нет?
— Мы же без него как без глаз и без ушей, — шутит Лариса Анатольевна. — Живем на отшибе, соседей неделями не видим. А Бим у нас — надежный охранник.
Три раза в неделю в деревню приезжает автомагазин, дважды Забело навещает соцработник, по первому зову — врачи. Односельчане всегда на связи по телефону. Свет пропадет вдруг или вода — тут же кооперируются и сигнализируют в нужные инстанции.
— Вы знаете, к уединенной жизни вполне можно привыкнуть, — прощаются с нами пенсионерки. — Да и отшельниками мы себя особо не чувствуем: выписываем газеты (Мария Петровна очень любит читать. — Прим. авт.), смотрим телепередачи — все у нас хорошо.
Под крышей дома своего
Самый молодой житель Грязино — Сергей Мамаев. Пару месяцев назад вернулся в родительский дом вместе с гражданской женой Анной.
Сергей Мамаев решил восстановить родовую усадьбу.— Меня с Грязино многое связывает, — объясняет Сергей. — Здесь я оканчивал школу, а потом во время учебы на повара проходил практику. Тут до недавнего времени жили моя бабушка, мама. К сожалению, их уже нет в живых. Последние годы я работал в Московской области, но после закрытия границ решил обосноваться на малой родине. Вот подремонтирую дом, поставлю новый забор, разобью огород, обзаведусь живностью. Будем ходить на рыбалку, собирать ягоды и грибы… Анна поддержала мою идею. Я уже и на работу устроился — в животноводство.
Сергей полон оптимизма и после московской суеты наслаждается тишиной и природой. Нотки грусти появляются, когда вспоминает о бывшей владелице своей теперешней фазенды — бабушке.
— До оккупации она работала учительницей. Во время войны находилась в немецком концлагере. В Германию тогда вывезли всю семью. А вот вернуться в Беларусь смогли не все. Брат бабушки погиб уже после освобождения из плена, по дороге домой. Мест в вагоне было мало, потому подростки сидели на крыше. А он встал, не заметив тоннеля... От полученных травм умер в госпитале где-то на территории Польши.
Брошенные деревенские сады ждут своих хозяев.Сергей не скрывает: восстановить родовую усадьбу он хочет не только для себя, но и в память о близких людях. Может быть, такую инициативу поддержат и другие выходцы из Грязино, которых все еще ждут на родной земле яркие цветущие сады?
begunova@sb.by
