Через язык передается культурный код народа

Роберт, Рузанна и их дети — Рипсиме и Ваагн.

В Беларусь Рузанна приехала в 1988 году. Поступая в Ереванский университет на философский факультет, она указала, что хотела бы поучаствовать в целевом обмене студентами, подобная практика была популярной среди союзных вузов. Из трех университетов — Московского, Ленинградского и Белорусского — выбрала наш. 

— Да, в студенческие годы я будоражила умы сверстников и преподавателей, порой очень жарко и эмоционально спорила с профессорами. Я всегда была бунтаркой и любительницей подискутировать, может, это от деда, который был редактором газеты “Советский Карабах”, а может, от отца — он научил меня не бояться отстаивать свою точку зрения. А еще я была заядлая театралка и киноманка — не пропускала ни одной премьеры.

Кстати, благодаря кино Рузанна познакомилась с будущим мужем — Робертом. На дворе был март 1993 года, Рузанна с подругой собрались в клуб любителей элитарного кино на премьеру режиссера Вима Вендерса. Вышла на улицу К. Маркса и увидела развевающийся на всю улицу флаг Армении. Разумеется, она не смогла пройти мимо. Оказалось, здесь находилась армянская диаспора и в тот день была вечеринка. Девушка открыла дверь и столкнулась с молодым человеком. Он посмотрел на нее, сделал пару шагов в сторону улицы, но вернулся. Это был Роберт. Парень представился, предложил пройти внутрь, но Рузанна сказала, что торопится.

— А можно я вас провожу?

— Я не домой, в кино, — раздраженно буркнула Рузанна, мечтая поскорее отвязаться от молодого человека. “Кто он такой, чтобы со мной, интеллектуалкой, заигрывать?”

— Фильм какого режиссера идете смотреть? — настаивал Роберт. 

— Вряд ли вы слышали об этом немецком режиссере, его фильм получил на Каннском фестивале “Золотую пальмовую ветвь”... — высокомерно процедила она.

— Вы о Виме Вендерсе? Мне очень нравятся его “Париж, Техас” и “Небо над Берлином”.

Впервые за все это время Рузанна взглянула на Роберта с интересом, они проболтали весь вечер. Через две недели он признался ей в любви, а спустя несколько месяцев они уже жили вместе. 

“Трудно сказать, что было решающим в истории нашей семьи. Время было очень тяжелое. Связи с родиной не было по нескольку месяцев, мама по телефону плакала и говорила: “Доченька, в Армению не возвращайся, здесь кошмар”. У Роберта ситуация не лучше: он уехал из Тбилиси, когда там начался грузино-абхазский конфликт”, — вспоминает Рузанна.

Вместе им было легче справляться с житейскими трудностями, а они были нешуточными: проблемы с жильем, работой, полное безденежье. С родителями смогли увидеться спустя годы: “Когда я увидела маму, расплакалась — она постарела на десять лет, стала вся седая... Родителей Роберта мы и вовсе увидели через четыре года”.

* * *

— Не раз мы в семье обсуждали эту тему, но возникал вопрос: сможем ли найти себе применение? Но я постоянно стараюсь что-то сделать для популяризации нашей культуры.

* * *

Фольклорный танцевальный ансамбль “Эребуни”, который Рузанна Аванесян создала вместе с мужем 17 лет назад, популярен не только в Армении и Беларуси, труппа с успехом гастролирует по странам СНГ и Европы. “Эребуни” является сегодня своего рода визитной карточкой армянской общины в Беларуси.

* * *

— Это возможность приобщиться к истокам. Например, у нас есть танец, которому более двух тысяч лет. Разве не удивительно, что эти движения делали наши предки?

* * *

В ансамбле занимаются и дети Рузанны и Роберта — Рипсиме и Ваагн. Профессиональные танцоры отмечают хорошую школу и актерские способности юноши и ставят его в один ряд с лучшими армянскими исполнителями. Рипси пришла в ансамбль, будучи уже взрослой девушкой, но очень радует своего руководителя успехами: у нее красивая пластика и хорошая танцевальная фактура.

* * *

— Чем старше они становятся, тем больше гордятся своей национальностью. Мы поддерживаем этот огонек, ежегодно бываем на родине. По мере взросления они все больше и больше проникаются национальной культурой. С другой стороны, дети привязаны и к Беларуси — они здесь родились, сейчас получают профессию. Рипси — будущий скульптор, она учится в Белорусской государственной академии искусств, Ваагн изучает иностранные языки в Минском государственном лингвистическом университете. Мы стараемся прививать им уважение и любовь к местным традициям и языку, который они знают наравне с русским. Но в одном я уверена — гражданами мира они не будут. Глобализация обезличивает. Человек, лишенный корней, становится мелким механизмом огромной машины, его можно крутить в любую сторону.

— С самого рождения детей мы договорились с Робертом: я с ними разговариваю по-русски, он — по-армянски, а в школе они говорили по-белорусски. Мне кажется, это нормально. Я не представляю, как можно не говорить на своем родном языке, ведь через него передается культурный код нации.

— У нас полный либерализм в отношениях. Права женщин и детей не ущемляются, мы с уважением относимся к выбору и мнению каждого, в том числе — детей. У нас очень доверительные отношения, и я счастлива, что Рипсиме и Ваагн считают меня и Роберта лучшими друзьями. 

— В юности я совершенно не умела готовить. Зачем? У меня потрясающе готовили мама и старшая сестра. Будучи уже замужем, звонила в Ереван и спрашивала рецепт. Но есть такое понятие — генетическая память. Сейчас я могу приготовить любое армянское (и не только) блюдо, но делаю это по-особому — со своим философским прочтением. 

— По солнцу, которого мне всегда не хватает, по горам и по небу: в Ереване оно такое чистое и звездное...

infong@sb.by