Человек с большим сердцем

Или другой пример, ставший уже легендарным. Владимир Каминский, наверное, единственный вегетарианец, пробившийся в сборную СССР. Главный тренер, как узнал об этом, чуть не потерял дар речи и первым делом... заставил новичка есть мясо. А еще у Каминского сердце больше, чем у обычных людей. Не в смысле доброты, как он шутит сам (хотя во время беседы мне показалось, что  этого качества вкупе с иронией и чувством юмора Владимиру Владимировичу не занимать), а по размеру.
Наш герой необычен и тем, что первым из белорусов завоевал олимпийское “золото” в велоспорте.
По стопам братьев
Старший брат Леонид и средний Анатолий первыми открыли для деревни Цна велоспорт. Причем оба были довольно известными в стране велосипедистами. Старший даже становился бронзовым призером СССР. Леня и Толя знали не только прелести велосипеда, но и его недостатки — не раз они возвращались домой исцарапанные и  перемазанные зеленкой после падений. Поэтому, когда младший сообщил о своем намерении стать велосипедистом, в семье эту новость восприняли без энтузиазма. Мать — та и вовсе была против. Тем более самого Володю трудно было назвать гиперспортивным человеком. В техникуме связи он даже схлопотал годовую “двойку” по физкультуре, потому что не смог сделать переворот на брусьях. Когда Владимир решил заняться велоспортом, ему уже исполнилось 17 лет...
— Это был нормальный возраст. В гимнастике раньше тоже выступали солидные люди — 22—24 года. Тогда в секцию велоспорта принимали с 14 лет, сейчас принимают с 10. А что семья меня отговаривала — мне же добра желали! Я действительно много раз падал, и падения ужасные были. Однажды упал на скорости около ста километров, пролетел метров 20 и очнулся в луже крови. Я тоже не посоветовал бы своим детям заниматься велоспортом. Они, кстати, и не занимаются. Пошли по стопам жены — стали “водяными”. Старшая дочка занимается плаванием, средний сын — прыжками в воду, а младшая начала ходить на синхронное плавание.
В “конюшне” СССР
Был в жизни олимпийского чемпиона такой забавный случай. Приехал Владимир Каминский победителем с чемпионата мира в Венесуэле — молодой, красивый, 27-летний. Решил получить права, а врач и говорит: на велосипеде катайтесь сколько угодно, а вот за руль автомобиля вам нельзя — у вас экстрасистолия (нарушение ритма сердца. — О.Г.). А между тем дяденьки лет по 50—60 выходят с правами. Пришлось чемпиону бегать, собирать справки, будто его болезнь — всего лишь функциональное расстройство. Хотя на самом деле это было не так.
— Когда лет в 16—17 впервые пришел на призывной пункт, врач сказал: вы знаете, у этого мальчика такое большое сердце. Не в смысле доброты, а по размеру. В техникуме обнаружилось, что оно еще неровно бьется. Я не знал, что это аритмия.
В велоспорте не случайно команды называют “конюшнями”. Там о человеке особо не думают. У нас была “конюшня” сборной Советского Союза. Тренер смотрит: тянешь — идешь дальше, нет — отряд не заметил потери бойца. Еще в школе профсоюзов из-за высоких нагрузок моя аритмия развилась в экстрасистолию. С этим я пришел в сборную. Меня тренировали, гоняли, а потом лечили. И так по кругу. Почему не завязал со спортом? Ну, я уже был в спортивной колее. Там, внизу, за меня переживали мой тренер Леонид Корбут, родители, друзья. Тут уж больной не больной, надо выступать.
Тренер — отец родной
Азы велоспорта Владимиру Каминскому преподавал метатель молота. Вот такой парадокс. Директором спортивной базы, где занимался будущий чемпион, был Александр Семенович Сергиенко. Чтобы иметь приработок, бывший легкоатлет набрал себе группу велогонщиков. Хотя сам предпочитал  велосипеду мотоцикл. Но, главное, начало было положено.
 — Потом моим тренером стал Леонид Степанович Корбут. Мы по сей день дружим, продолжаем тесно общаться. Недавно ему исполнилось 70 лет. Обидно, что эту круглую дату, как и другие, мы отметили в узком кругу. Разве что в НОКе грамоту дали. А вот чтобы в воспитательном плане отметить Михаила Степановича на государственном уровне... Отмечают избранных, к сожалению. Ведь что такое тренер? Сначала он берет спортсмена, который собой ничего не представляет, и делает из него чемпиона. А потом пишут о чемпионе, словно тренер здесь ни при чем. На самом деле они неотделимы друг от друга. Хороший тренер, как в моем случае, становится для спортсмена отцом: переживает за него, заботится. По-другому и нельзя. Вот Цилинскую сейчас тренирует Соловьев. Возможно, он ближе ей отца родного.
Возможно, с тренером Владимир Каминский сблизился так потому, что сам  рос практически без отца. Тот оставил семью, когда сыну исполнилось одиннадцать.
Белая ворона
Владимир Каминский вырос в обычной деревенской семье. Как и полагается, кур держали, кабана раз в год валили. В доме были окорока, колбасы, вот только мясное нашего героя не интересовало. Сам Владимир Владимирович характеризует эту ситуацию так: “Вся семья питалась нормально, один я — футболист”.
 — Это и впрямь странная вещь. Ведь меня никто не отучал есть мясо. Здесь можно вспомнить Фрейда, который утверждал, что каждый человек рождается со своей определенной программой. Просто не хотел, что тут поделаешь! Когда тренер сборной Виктор Капитонов узнал, что я не ем мясного, он сказал: парень, ты знаешь, сколько людей стоит за твоей спиной, ждут этого места? Поэтому будь любезен есть то, что едят другие. Пришлось подчиниться. Ел только тонкий лангет. Резал мясо на очень мелкие кусочки и глотал не прожевывая. Если клал мясо на зуб, мне становилось плохо.
Ты что, закрыл грудью амбразуру?
Бывает, этот вопрос задают Владимиру Каминскому, узнав, что он получает пенсию за особые заслуги. А что, и впрямь звучит солидно. Правда, сам размер пенсии не так “грозен” — 270 тысяч рублей. Еще Каминский, как олимпийский чемпион, может пользоваться больницей Управления делами Президента. Кстати, на ее территории и состоялась наша беседа — Владимир Владимирович снова “проверял” свое сердце.
Живет герой Монреаля в самом центре Минска — на улице Кирова, 6, рядом с железнодорожным вокзалом. Трехкомнатная квартира, как сам говорит, “стала результатом выгодной женитьбы”. Раньше привокзальный дворик считался образцовым, а сейчас не дают покоя бомжи, пьющие по вечерам молодые люди и машины “одна на одной”. Минские власти уже второй год никак не соберутся с духом что-то сделать.
— Сам я родился в деревне Цна Минского района, и меня по-прежнему туда тянет. Недавно построил там скромный домик. Моя мама — ей 89 лет — по сей день живет в Цне с моим средним братом. Анатолий сейчас занимается пчелами. Раньше он был старшим научным сотрудником в одном из НИИ — разрабатывал лекарство против аритмии. Но потом грянула перестройка, и институт из-за безденежья фактически распустили. Затем у брата обнаружился рак, однако после операции в Германии вот уже десятый год он прекрасно себя чувствует.
Может, стану гражданином мира
Часто приходилось слышать, будто Каминский работает в США, а в Беларуси бывает наездами. Оказывается, все совсем не так. В Америку он ездит по приглашению друга (экс-гомельчанина, участника спасательной операции в Чернобыле Дмитрия Бадеки), а так до недавнего времени трудился в Белорусском университете физкультуры и спорта. Теперь собирается в Россию. Владимир Владимирович — доцент, кандидат наук. Кстати, Дмитрий Бадека помог сохранить для белорусского спорта Наталью Цилинскую, когда велосипедистка вернулась после трехлетнего простоя, связанного с замужеством и рождением дочери, и сидела без денег. Он позвал Наташу в Америку и наладил тренировочный процесс.
В США отношение к олимпийскому чемпиону поистине чемпионское. Покататься с ним рядом — уже большое счастье. Нужен спортзал и оборудование для тренировок? Пожалуйста! Через два месяца все будет. Не то что на кафедре в университете — нет техники, нет денег, нет полноценных тренировок.
 — Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше. Если меня завтра пригласят в Италию, поеду в Италию. Это не значит, что я позабуду о Беларуси. Наоборот, буду представлять там нашу страну, хотя и без государственных поручений. Пусть люди за границей узнают, что такое Беларусь. Газеты о нас не пишут. У них свои проблемы, своя жизнь. Мечты мечтами, а может, стану когда-нибудь гражданином мира. В Стенфордском университете есть велоклуб. Мы уже разговаривали: выучу нормально английский, буду в этом клубе преподавать. Почему бы и нет. У меня есть стремление и мотивация к росту. В Беларуси я достиг своего потолка. Расти дальше некуда. Взобрался на самую крышу. На свою. Кто начал с районного звена по оргработе, тот может стать министром. Ну а я, если по спорту, — уже олимпийский чемпион...