Работает ли в Беларуси принцип государственно–частного партнерства? Ответы на этот вопрос порой полярны. И происходит это из–за того, что эксперты и комментаторы зачастую исходят из личного понимания термина. Еще бы! Только англоязычные источники дают несколько сотен дефиниций. Посему как понимают, так и растолковывают. Что уж говорить о «простых смертных»... И вообще, сочетание слов это используют сегодня настолько часто, что о значении многие и не задумываются. Употребляют к месту и не совсем. Так каков ответ?
Попробую сформулировать его так: государственно–частное партнерство у нас и есть, и нет его одновременно. В широком понимании оно реализуется в нашей стране давно и успешно. Как, в принципе, и в любой другой, где есть частная собственность. Государство формулирует для предпринимателей «правила игры», администрирует их деятельность, собирает налоги. При планируемых изменениях среды консультируется с представителями деловых кругов. Не всегда обсуждения приводят к взаимному удовлетворению. Но идеального согласия бизнеса и государства нет ни в одной точке мира. Бизнес работает, зарабатывает, тратит. Хочет — на благотворительность, хочет — на казино... Главное, чтобы законов не нарушал. В общем, если под ГЧП понимать всевозможные взаимоотношения бизнесменов и госорганов, то с этим у нас все в порядке. Классика.
А вот если взять узкую трактовку, то здесь все не так просто. Недавно стартовал совместный международный проект, в котором участвует наше Министерство экономики. Его цель — укрепление национального потенциала ГЧП. Поэтому позвольте мне процитировать определение, которым теперь оперируют участники: «К ГЧП относят формы сотрудничества между государственными органами и частным сектором, направленные на обеспечение финансирования, строительства, реконструкции, эксплуатации, технического обслуживания объекта инфраструктуры и (или) управления им, а также на оказание услуг». То есть в узком понимании государственно–частное партнерство — это именно бизнес–модель. Которая, во–первых, подразумевает возможное софинансирование проекта частной компанией и бюджетом. Во–вторых, применима именно к крупным долгосрочным проектам. Мы–то привыкли к тому, что на развитие инфраструктуры идут исключительно бюджетные деньги. А о том, что, например, строительство дороги требует колоссальных вложений, как–то забываем. У государства есть потребность, а со средствами туго. У компании есть деньги. Вот и повод для делового симбиоза.
Важно не путать проекты ГЧП с привычными инвестпроектами. Уполномоченный Минэкономики по государственно–частному партнерству Дмитрий Березовский уточняет, в чем различия. Проекты ГЧП основываются, как правило, на долгосрочном договоре — на 20, а то и 30 лет — с одним партнером. Могут включать в себя много элементов. Но они всегда делятся на два периода. Строится, например, школа в североирландском Белфасте — да–да, школы там теперь строят именно так... Первые годы эксплуатации длится «фаза входа», когда инвестор, вложив оговоренную долю, прибыли не получает. Потом, когда стартует «фаза выхода», из бюджета начинают покрывать его затраты. Или он сам организует элементы коммерческой эксплуатации. Например, по вечерам приглашает в школьный бассейн всех желающих. В случае с изначально коммерческими проектами, к примеру, строительством платных дорог, компенсации из бюджета может и не быть. Просто частный собственник не вправе первые годы повышать тарифы, они регулируются государством. Есть ли у нас сейчас полноценные проекты ГЧП? В Министерстве экономики отвечают решительно: нет. Пока есть только внешние элементы.
И когда они появятся? Инициатива, надо сказать, долгосрочная. Пилотные проекты ГЧП начнут отбирать уже в следующем году. Но не один год, как показывает мировой опыт, может уходить на поиск инвестора и согласование всех деталей. Ну и, конечно же, все ждут специального закона, который разрабатывается уже четвертый год. Хотя закон не догма. В Великобритании отдельного законодательного акта о ГЧП нет, а школы бизнесом строятся. Главное — желание.
«20 — 30 лет? Да браки столько не длятся!» — иронизировал на встрече в Минэкономики коллега. Что правда, то правда: бизнес часто заинтересован именно в «быстрых деньгах». Чтобы прибыль начала капать как можно скорее. Но разработчики проекта — оптимисты. Верят, что крупный частный бизнес, привыкший работать по схеме ГЧП, к нам придет. А свой собственный? Оценивая потенциал страны для внедрения государственно–частного партнерства, международные эксперты интересовались, насколько к этому готовы чиновники. А вот потенциал белорусского бизнеса, увы, пока не оценили.
Советская Белоруссия №37 (24420). Среда, 26 февраля 2014 года.
