Говорят, что мы, белорусы, добрые и отзывчивые люди, готовы прийти на помощь порой даже в ущерб своим интересам. Корреспондент «Р» решила еще раз в этом убедиться.
Для начала «потеряла» кошелек, но едва он коснулся земли, как слышу: «Девушка, вы кошелек обронили». Повторила еще раз — и снова кошелек вернули. А может, я не там теряю, подумала, и спустилась в метро.
Здесь, как и всегда по утрам, многолюдно. Снова «случайно» роняю кошелек из кармана, прохожу метров пять, оборачиваюсь — потеря лежит себе на полу. И вдруг высокий парень в капюшоне, оглянувшись по сторонам и убедившись, что за ним никто не наблюдает, хватает бумажник и мчится к поезду. «Это мой», — хватаю его за рукав и получаю толчок в бок. Парень скрывается в переполненном вагоне и уезжает. Хотела бы я увидеть его лицо, когда он откроет кошелек, а там записка — «Брать чужое нехорошо».
— Не расстраивайся. Говорят, бумажник теряют к счастью, — успокаивает меня пенсионерка, наблюдавшая за действом, развернувшимся на платформе.
Утверждение, конечно сомнительное: уж если кошелек и теряют к счастью, то скорее к счастью того, кто его нашел. На этом мой эксперимент с кошельком закончился. Теперь придется носить деньги в кармане, пока не куплю новый.
Ну что же, есть еще телефон. Айфон, конечно, жалко, поэтому нашла свой первый простенький и уже давно не работающий аппарат. Вот только, думаю, вряд ли на этот раритет кто-то позарится. Я бы и сама доплатила, только б его забрали. И вот ведь комиссия какая: сколько ни забывала его на остановке, на столе в банке, на подоконнике в институте, в троллейбусе — каждый раз возвращали.
Но если чужого белорусам не надо, то готовы ли они поделиться своим? Становлюсь у входа в подземку, прошу денег на жетон. Рядом со мной пристраивается бомж. Говорит, тоже на проезд, да только куда ему ехать? Скорее всего, эти деньги пойдут на «чернила». Прохожие это понимают, поэтому бомжу не фартит. А вот мне всего за двадцать минут удалось насобирать аж на два жетона. Бомж уже косо поглядывает на меня, мол: «И пешком дойдешь, а мне на бутылку не хватает!» Делаю ноги.
Проверим, а дадут ли минчане незнакомке позвонить?
— А какой у вас оператор?.. О нет, в другую сеть звонки дорогие, — отвечает женщина и идет дальше. Девушки меня вовсе игнорировали, видимо, боясь, что я убегу с их телефоном. А вот парни оказались смелее. И все же у каждого третьего, к кому я обращалась за помощью, то разрядился аккумулятор, то закончились деньги на счете.
Вообще, слабый пол часто грешит на сильный: мол, настоящие мужчины перевелись, дверь не откроют, вперед не пропустят, сумку не поднесут. И вот тут я не соглашусь. Столько раз в студенческие годы ездила домой с тяжеленной сумкой и постоянно находились добровольцы поднести мой багаж. Сейчас, ради чистоты эксперимента захожу в магазин и покупаю два огромных пакета продуктов. Все восемь парней, к которым обратилась, без лишних уговоров помогли донести их до машины. Один даже вызвался помочь сам.
Экспериментирую дальше и, прикинувшись приезжей, спрашиваю дорогу к ближайшему банковскому отделению.
— Банк? Понятия не имею. Сейчас в интернете посмотрим, — говорит парень, доставая из кармана смартфон.
— Чуть дальше на проспекте Независимости есть отделение, но там обычно очередь. Лучше подъедьте пару остановок вперед, справа будет еще одно, — подсказывает пенсионерка.
В итоге большинство моих сограждан, к которым я обращалась за помощью, мне помогли. Кто-то с радостью, кто-то с видом, будто делает мне огромное одолжение. И все-таки мимо не проходили. Выходит, мы и в самом деле такие отзывчивые и доброжелательные, как о нас и думают. И знаете, это, на мой взгляд, хороший повод для гордости.
Инна ГОРБАТЕНКО
