Бурелом в лесу — зрелище захватывающее и жуткое одновременно. Одного урагана достаточно, чтобы перечеркнуть многолетнюю работу лесоводов: насаждения 40—100-летних стройных сосен и елей за несколько минут превратились в хаотично валяющиеся на земле вывернутые с корнем деревья или сломанные пополам. А те, что чудом уцелели в этой свистопляске, выглядят чужеродно. Посещать такой лес не то что страшно, просто опасно — в буреломе не мудрено и потеряться. Поэтому посторонних в такие чащи не пускают. Строгий отбор проходят и сами работники леса. Например, «принимают» только бывалых вальщиков, с минимум пятилетним стажем работы. Они не скрывают: работать на буреломе сложно, и просят понять, почему убранная с этих участков древесина не может стоить дешево. Корреспондент «Р» направилась в Смолевичский лесхоз — один из самых пострадавших от июльской стихии — и понаблюдала за тем, как там наводят порядок.
Лесничий Ильянского лесничества Вилейского опытного лесхоза Алексей Лешок рассказывает о своих первых эмоциях и о том, что почувствовали все, кто приехал помогать землякам в июле:
— В самом начале, пока не разгребли хоть что-то, было страшно. Казалось, что работы непочатый край, не знали, как подступиться к этому лесу. Но правильно говорят, что дорогу осилит идущий. Время идет — сдвиги есть. Люди втянулись, привыкли, на разговоры времени нет, стараются побыстрее управиться, чтобы древесина не потеряла в качестве.
Только вилейчане уже разработали около сотни гектаров бурелома. На их участке осталось еще немало — около 50 гектаров. Работы, говорят, хватит до новогодних праздников. Мало лес разгрести, распилить на сортименты и вывезти. Следом сразу же убирают ветки и мусор в валы, они останутся на перегной, готовят почву для посадки, нарезают борозды. Как только похолодает и пройдут дожди, настанет время сажать новый лес.
За каждым лесхозом, в зависимости от количества людей и техники, закрепляют определенный участок, который тот будет вести от первого дня уборки и заканчивая последним днем посадки нового леса, поясняет инженер по охране и защите леса Смолевичского лесхоза Павел Рудик. Он вводит в курс дела:
— Буреломы у нас разрабатывают примерно четыре десятка лесхозов со всей страны. Сюда приехали специалисты из Лиды, Петрикова, Скиделя, Костюковичей, Орши, Островца, Дятлово, Ганцевичей… Список не закрыт — документы для некоторых еще готовятся. На корню выкупают лес и некоторые крупные деревообрабатывающие предприятия. На нераспределенных участках есть около 200 тысяч кубометров древесины. Всего у нас повреждено 1,6 млн кубов лесов на 5,7 тысячи гектаров. Если бы не стихия, мы 15 лет рубили бы этот объем по расчетной лесосеке. Или год работали бы всеми лесхозами Минской области.
А ведь несладко сейчас и в соседнем Червенском лесхозе, где необходимо срочно убрать 1,1 млн кубометров древесины. Масштабные буреломные завалы находятся также в лесах Березинского, Дзержинского, Минского и Мозырского районов. На их ликвидацию брошены силы всех лесхозов страны. Тем более что до декабря плановые рубки приостановлены, и добыть недостающий объем древесины нужно в пострадавших лесах. Благодаря этому ожидается, что большинство буреломов сойдут на нет к концу года. Останутся только завалы в труднодоступных местах. По оценкам, это около 10% площадей. С ними планируют разобраться до марта 2017 года.
— У нас крайним сроком разработки буреломов значится 1 ноября, но по темпам видим, что будет продление, — подчеркивает Павел Рудик. — Уже убрано 1,7 тысячи гектаров, с которых вывезли 460 тысяч кубов древесины. Считайте, практически с третью объемов справились. А ведь 37 тысяч кубов нужно будет взять с труднодоступных 157 гектаров. При этом сегодня в нашем лесхозе задействовано 1,2 тысячи человек и более 110 единиц многооперационной техники. Пока позволяет погода, на некоторых участках люди работают с утра до ночи, часть техники так и вовсе трудится круглосуточно.
Остаются специалисты в лесу и на выходных. Даже профессиональные праздники — День работников леса и 80-летие со дня создания органа управления лесным хозяйством, которые отмечали в стране в минувшее воскресенье, не стали поводом для «тотальных увольнительных». Например, недельная смена Алексея Лешка, который в обычные дни координирует работу более полусотни человек и свыше двух десятков машин, заканчивается во вторник.
Месяцы, разумеется, на «передовой» никто не проводит. Например, вальщик леса Неманицкого лесничества Борисовского опытного лесхоза Николай Вербицкий (на снимке сверху) с шестью другими рабочими из бригады трудятся по две недели. Потом столько же отдыхают, и снова в бой. К слову, размещают помощников и в гостиницах, и в пионерлагерях неподалеку, и в воинских частях, и на местных базах отдыха. Каждый лесхоз самостоятельно доставляет своих специалистов на участки. Он же, как правило, решает вопрос с питанием. Например, заказывает обеды в райпо или возит в столовую. В еде работники непривередливы. Главное — чтобы было сытно, ведь нужно как-то восполнять силы.
— Верхушки сломанных пополам деревьев трактор стаскивает лебедкой, а оставшиеся пни валим вручную, расчищаем все. Потом трактор стрелевывает деревья на площадку, а мы делаем раскряжевку по сортиментам. Затем манипулятор вывозит древесину к дороге, — описывает суть каждодневной работы Николай Вербицкий, выключая на минутку бензопилу. — За день в зависимости от участка и толщины древесины можно до 50 кубов сделать. Но здесь объем хлыста тонкий, будет меньше.
Обращаем внимание на сложенные у дороги ряды готовой к вывозу древесины. Высотой по 3—4 метра, она порой создает сплошную стену, несмотря на то, что мимо нее то и дело проносятся груженые лесовозы. Откуда, сколько в них сортиментов и куда направляются, кто осуществляет перевозку — все это фиксируют на одном из шести постов, что размещены на выездах из леса. Возле них каждая грузовая машина должна остановиться. Останавливаемся и мы, но скорее из интереса. Поднимаемся в небольшой вагончик. Сегодня здесь сутки дежурит помощник лесничего Слободского лесничества Узденского лесхоза Владимир Адамович (на снимке). На остальных пяти постах трудятся тоже лесничие, их помощники и мастера этого лесхоза. По двое на одном посту.
— Машины днем идут нескончаемым потоком. Ночью немного поспокойнее. Но это не помешало моему предшественнику, приехавшему из Старых Дорог, сделать 180 записей. У меня пока 25, — показывает журнал Владимир Адамович.
Впрочем, на наших глазах, буквально за 10 минут журнал начинает пополняться строчками — записей становится на 5 больше.
— За 12-часовую смену делаем по 2—3 рейса, чаще всего отвозим лес на железнодорожную станцию Красное Знамя, там его перегружают в вагоны. Работаем три дня через три, — говорит водитель лесовоза Вилейского опытного лесхоза Сергей Мороз. Времени на обстоятельный разговор нет: пора в путь.
По железной дороге древесина уходит тем, кто купил ее на биржевых торгах. На станции даже прямо в вагоны перерабатывают лес на щепу. Мы же увидели подобную картину на участке Вилейского опытного лесхоза.
— Каждый просчитывает свою экономику и решает, где ему удобнее заниматься переработкой, — поясняют безотрывное производство в Смолевичском лесхозе.
Когда с буреломами будет покончено, пострадавшим лесхозам придется поломать голову над тем, за счет чего перекрыть «вымытый» стихией объем древесины. Возможно, в ближайшие годы уже они поедут помогать соседям. Пока же все наоборот. И мысли все о том, как бы побыстрее привести в порядок лес.
МНЕНИЕ
Михаил АМЕЛЬЯНОВИЧ, министр лесного хозяйства:— Нынешние буреломы в лесу — самые масштабные не только за всю историю ведения лесного хозяйства в нашей стране. С такими объемами неожиданной работы не сталкивались даже европейские коллеги. Стихия прошлась более чем по 14 тысячам гектаров лесов, на которых произрастает свыше 4 млн кубометров древесины.
Растерянности после урагана у работников лесной отрасли не было: сказался опыт по уборке наших лесов, пострадавших от подобной напасти в 2008 и 2010 годах. Мы очень оперативно занялись работой. В среду 13 июля прошел ураган, на следующий день мы оценили ущерб. Для более точной оценки задействовали и беспилотник. Провели срочные совещания, организовали штаб по ликвидации последствий, и уже в пятницу наши лесхозы со всей страны везли харвестеры, лесовозы, разбивали палаточные лагеря, снимали жилье, начали убирать. Это сложный, напряженный труд. Хочу подчеркнуть: хорошо, что в свое время мы взяли курс на механизацию отрасли. Иначе мы бы потратили на ликвидацию буреломов год и больше. В Польше несколько лет назад был похожий случай, но объемы были меньше наших — около 2 млн кубометров. Соседи ликвидировали эти последствия 2,5 года и оставили демонстрационную площадку в 200 гектаров, куда водят желающих посмотреть, что может сделать природа с лесом. Мы такие площадки оставлять не намерены. Вместо этого снимем фильм о работе по ликвидации последствий урагана.
К слову, половина буреломов, образовавшихся после урагана, уже убрана. Параллельно, соблюдая все лесоводственные технологии, мы занимаемся очисткой лесосек и готовим почву под создание новых лесов. Хотя по всем нормативным документам мы можем заниматься этим в течение трех лет, но мы решили не ждать. Когда спадет температура и пройдут дожди, проведем акцию «Аднавiм лясы разам!», которую из-за жаркой погоды пришлось отменить. Мы хотим быть уверены, что лесопосадочный материал приживется. Планируем осенью сообща с неравнодушными посадить 4 тысячи гектаров лесов на территории Смолевичского и Червенского лесхозов и еще 1 тысячу — в других пострадавших районах. Вдобавок создавать новые леса мы будем и самостоятельно.
А вот снижения цен на древесину из-за июльского урагана не будет. В наиболее пострадавших лесхозах деревья перемешаны в кучу, убрать их — трудоемкий процесс. В результате себестоимость заготавливаемой продукции здесь на процентов 30 выше, чем в нормальных насаждениях. Так что цена на внутреннем рынке не уменьшится. А экспортные цены устанавливаются на бирже. Например, стоимость елового пиловочника растет, по сосне немного идем на снижение. Поясню. Из-за стихии Минлесхоз обратился к Президенту за разрешением экспортировать невостребованное у нас сырье в размере 1 млн кубометров. Речь идет в большинстве своем о низкотоварном сырье — балансовой древесине, технологическом сырье и пиловочнике (400 тысяч кубометров). Уже провели торги по пиловочнику, 140 тысяч нашли своего покупателя. Сейчас заключаем договора и будем отгружать. Понятно, что нужно время для продаж на экспорт, так что часть разрешенных объемов с поставкой будет перенесена на первое полугодие 2017 года. Наша главная задача — обеспечить сырьем производства внутри страны, чтобы они выпускали продукцию с более высокой добавленной стоимостью. Поэтому и был введен запрет на экспорт. Но сегодня по тем или иным причинам предприятия загружены не на полную мощность, и у нас остается профицит сырья. В основном оно низкотоварное. Но мы дважды за этот год обращались к Президенту за разрешением поставить на экспорт невостребованное. Один раз утвердили 2 млн кубометров, второй — 1 млн. И после урагана — еще 1 млн, чтобы древесина не потеряла товарной кондиции, пока найдет своего покупателя.
druk@sb.by
