Правоохранители — чуть ли не все — в те дни были на улицах. Силовиков тоже ждали дома отцы и матери, жены и дети. Они и сейчас плачут, вспоминая те дни. Силовики же боролись за нашу страну.
Арсенал
В первую ночь по всей стране — сотни задержанных и тысячи опасных находок. «В рюкзаках, в руках задержанных были заточки, удавки, баллоны с газом и с краской, немало было и бутылок с зажигательной смесью», — рассказывает Владимир Порхомцев, начальник пресс-службы внутренних войск МВД Беларуси. Ему вторит Игорь Качук, начальник ООПП МОБ Советского РУВД г. Минска: «Много находили ножей, кастетов, травматических и пневматических пистолетов, ежей, «коктейлей Молотова».Люди вышли с битами «за свои голоса», «за свободу», «за новую и прыўкрасную»? Ай, бросьте. Все — потом — «шли за молоком в магазин, провожали девушку, гуляли с собакой». Александр Кисель, замначальника УВД Брестского облисполкома:
«Каждый из задержанных находил себе оправдание, мол, он в 2 часа ночи, находясь по центру проспекта на проезжей части, оказался там случайно».Юрий Караев, служивший летом 2020-го министром МВД Беларуси, анализирует: «В информационном пространстве появились настолько новые приемы одурманивания масс, раскачивания групп людей — по категориям, по профессиям, по возрасту, прежде всего молодежь. Никакие СМИ за этим не угонятся, скажем так».
Чего добились весной и летом не умолкавшие ни на минутку телеграм-каналы (и пособлявшие изо всех сил «короли фейсбука» и «независимые» СМИ)? «Многие побоялись оказаться нерукопожатными, — говорит очевидец событий Екатерина Евсеева, жительница Минска. — Многие испугались: если они проявят иную точку зрения, от них отвернутся, перестанут дружить. И слишком много было информации, случился перекос в сознании у людей».
Контингент
Экстремисты и хулиганы готовились, их готовили по всей стране. Председатель Пинского райисполкома Игорь Брилевич рассказывает: «Наблюдалась активность на границе с Украиной, попытки пересечения. Молодые спортивные люди, которые могли принимать участие в протестных мероприятиях».Пинск, Жлобин, Лида, Волковыск стали центрами притяжения не только для окрестных протестунов. Владимир Максимчик, начальник Барановичского ГОВД: «Наблюдались машины на иностранных номерах, их становилось все больше. Естественно, поясняли, что проездом, на экскурсии, еще что-то».
Среди задержанных — анархисты, радикалы, футбольные фанаты, откровенные нацисты (свастика набита на полтуловища). И уголовники. У одного на камеру спрашивают: «Сколько судимостей?» — «12». — «Статьи?» — «205, 206, 208». Это кража, грабеж, вымогательство. У таких «украли голоса»? Или они сами хотели ограбить — теперь уже всю страну?А также ипэшники, айтишники… «Это не бедные люди, не сироты, — отмечает служивший заместителем министра МВД Александр Барсуков, — посмотрите, какие у них дома шикарнейшие. А взять справки, где они работают — нигде. Я спрашивал у ранее судимых: «Вам-то какой интерес?» Говорят, поймите правильно: если победят, будет как на Украине. У нас будут «крыши». А эти ипэшники — они бабло будут платить. На машинах айтишников мы ездить будем».
«Это был не митинг. Это было как сходка. Как дело, которое задумано — и его нужно совершать. Никто из толпы в тот момент не думал успокоиться, не жалел родных, своих детей, близких», — говорит Ольга Чемоданова, пресс-секретарь МВД Беларуси. Это потом подтверждали даже сами активисты, давая интервью за границей («Как это было», 15.01.21. «СБ. Беларусь сегодня», www.sb.by).
Обеспечение
Виталий Осоцкий, начальник Волковысского РОВД, докладывает: «10 августа днем при отработке территории, прилегающей к площади Ленина, нами был обнаружен схрон: 500 килограммов битой тротуарной плитки. Это было кем-то за ночь подготовлено для вечерних нападений на сотрудников милиции».«Когда ОМОН начал вскрывать камеры хранения в гипермаркете «Корона» — там же все было подготовлено: лежали и цепи, и камни, и бутылки, — это видела минчанка Екатерина Евсеева. — Ребята готовились».
Милиционеры тоже отчетливо видели: и как структурированы внешне хаотичные толпы. И как велосипедисты-самокатчики появляются и исчезают, передав приказы. Как по телефонам координируют действия отдельных колонн. «Мотоциклисты, подъезжая к толпе, говорили, что дальше делать, куда идти, какими маршрутами, — и уезжали, — рассказывает очевидец Андреас Миллер, житель Германии. — Хоть что мне говорите, но это не элементы мирной демонстрации».Однако это все было лишь «протестное мясо», как бы сильно высоко оно о себе в тот момент ни думало. «Я вам скажу, где были координаторы», — говорит Александр Бражицкий, врид замкомандира в/ч 3214. В те дни он был разведчиком, работал прямо в гуще толпы. «Координаторы сидели в Минских районах, в своих коттеджах, и в это время жарили шашлыки и пили дорогой виски». Он абсолютно прав: я тоже могу уверенно сказать, что Павел Данейко с Ольгой Чекулаевой вели себя именно так.
Есть кадры: летом 2020-го «новый порядок» устанавливался так же, как и летом 1941-го — под дулом пистолета. Наездами автомашин, чтобы потом сказать «ехал в магазин». «11 пострадавших сотрудников за два дня в различных районах — это говорит о едином почерке, — уверен Юрий Караев. — Это не спонтанные случайные наезды».
Кусочек майдана
«Толпам и сцепкам», брошенным кукловодами на штурм Беларуси, нужна была хоть маленькая, но победа. Хоть где-то хоть кусочек «майдана» — и сразу же возникла бы инфраструктура. Со снабжением, с обеспечением. Крепость. Тогда ее пришлось бы брать — и были бы новые «сакральные жертвы», истерия в СМИ, международная эскалация.Не случайно, не от балды центрами мятежа в столице были выбраны — стела: подход и отход со всех направлений, перекрытие важнейших магистралей города, рядом и жилые дома, и зеленый массив, и стратегический объект. Почти те же преимущества мятежникам могли дать и «Пушкинская», и Немига, чуть меньше — район «Риги», «Каменная Горка», Серебрянка. Дзержинского. Никто не шел в те дни «протестовать» в заводские районы. Никто не ставил палатки ни в Новой Боровой, ни посреди «Каскада» — целеуказание было иным.И еще момент: уже в первые дни население звонило в милицию и умоляло, плакало, настаивало «навести порядок». Простые мирные белорусы даже требовали оружие. «Вот дайте мне автомат, — просил житель Минска Виталий Леонович, — мы выйдем как наследники тех, кто в 1941—45-м отстаивал наше государство, дадим очередь над головами — и все закончится».
Если бы правоохранители в те дни хоть в чем-то поддались, хоть где-то не выстояли — дошло бы до военного решения вопроса. И партизанского. Сколько тогда было бы смертей — никого из протестунов, из «объединенных штабов», из телеграм-каналов и стоящих за ними западных кураторов не волновало.
Что лучше: тысячи гематом или тысячи погибших? Вопрос пустой. Для белорусов — пустой.
«Одной из задач координаторов, которые находились за пределами республики, — считает Иван Кубраков, министр МВД, — было втянуть в конфликт большое количество населения». А у силовиков задача была прямо противоположная: сдержать мятежников, не дать конфликтам разрастись. Причем сохранив жизни всех, кто был по разные стороны баррикад. Кто свою задачу выполнил, сейчас очевидно.
Подвиг
Было ли это подвигом? Безусловно. Молодым хлопцам, никогда не видевшим ничего подобного, не имеющим жизненного опыта, своим, в конце концов, ровесникам, — мятежники предлагали сложить щиты. Положить на землю хоть один и уходить. Им врали: другие города уже наши. Им угрожали. Угрожали их семьям и детям.Численное соотношение было даже не сто к одному. Можно посмотреть видео с уличных камер, которое в свое время показали просто тутбайки, — и проанализировать их же материалы («Смотрят в книгу», 18.11.20. «СБ. Беларусь сегодня», www.sb.by).
Дмитрий Балаба, командир ОМОН ГУВД Мингорисполкома: «Последующие дни отряд держал стелу. И здесь девушки с цветами не ходили. Люди пришли сюда подраться».
Правоохранители не отступали — нигде и ни на шаг. Тогда их начали давить машинами, слепить файерами, бросать в них взрывпакеты, атаковать со всех сторон.Рассказывают бойцы: «Я отвернулся на фланге — получил камень в голову. А мне бордюрную плитку кинули с пяти метров — острием в лицо». Сержант из Пинска четыре часа стоял в строю со сломанной ногой. Вячеслав Шелест, младший инструктор оперативно-дежурной службы Пинского ГОВД — не Рэмбо, не Терминатор. Почему, зачем? «Отступать некуда». Так наши деды и прадеды говорили.
«Они стояли насмерть, как говорят военные, они не отступали, они действовали очень грамотно и профессионально, — говорит Иван Тертель, председатель КГБ Беларуси. — Я знаю оценку не только из стран СНГ, но и из других зарубежных: милиция Республики Беларусь была на высоте».
Иван Кубраков дополняет: «Стояли не только сотрудники — все семьи, все сплотились». «Каждая жена, каждая мать, случись что, вышли бы за своего, — сдерживая злые слезы, говорит супруга сотрудника милиции Мария Пятрович, — и подавали бы ему патроны. По-другому никак».
Как на Украине
Мятежникам надо было любым способом не только заставить силовиков отступить хоть где-нибудь, дать слабину. Но еще и расчеловечить их, как в свое время поступили с украинским «Беркутом». Поставить на колени, как львовский ОМОН, еще и семьи держа за спиной. Под бандеровскими обрезами.Не учли одного: наших — не предали. Власть не смалодушничала. Значит, заодно нужно было и власть — скомпрометировать, изолировать, загнобить в глазах населения. Обе задачи решаются массированным вбросом в информационное пространство откровенной лжи и лишь похожих на правду фейков про «зверства и убийства».Именно массированным: пока нормальные журналисты успеют проверить информацию и дать опровержение, ложь с фейковой картинкой успеют разогнать по сотням интернет-каналов, в том числе и зарубежных. Опроверг один — а уже десяток новых насыпали. Не особо заботясь о правдоподобии, как это было с «групповыми изнасилованиями прямо в автозаке». Ага, стоя в гамаке. Была бы зима — на бегу на лыжах.
Война фейков — это прежде всего психологическое воздействие. «Что отличает толпу — повышенная эмоциональность восприятия того, что не видят, но слышат, — говорит председатель Гродненского облисполкома Владимир Караник. — Повышенная внушаемость. Снижение критики по отношению к себе. Откуда, кстати, и появилось ощущение «мы все невероятные».
«Мы видим очень тесное взаимодействие украинских подразделений информационной войны, — продолжает Иван Тертель, — с польскими и литовскими. Координация на уровне специалистов на проведение конкретных информационных операций». Иначе говоря, не сумев сделать майдан быстро, сразу перешли к следующей стадии: сделать бездумную и обезумевшую толпу теперь уже из всех белорусов.
Война фейков
«Окровавленный ребенок из Гродно, жертва карателей» — а отец, как сам рассказал позже, просто не справился с управлением. «Теряли детей после избиений» — те, кто сами незадолго до августа делали аборты. «Подростку засунули дубинку в горло, били шокером по пяткам, дубинками по глазам» — но в больнице он очутился, и это показано, «с повышенным давлением». Ну и гнуснопрославленная Василиса, которую на Окрестина «дубинами били, мама не узнает, штаны снимали, угрожали и смертью…» А потом эта, 14 раз привлеченная ранее к ответственности за занятие проституцией, каялась в соплях: «Простите все, мне стыдно».Из минского Центра изоляции правонарушителей на Окрестина целенаправленно делали филиал ада на земле. Да что там — на Земле. НТВ по привычке показало мошенника с бейджиком, который уверенно врал про все возрастающее количество убитых. Некоторые частные медцентры выдавали липовые справки о поврежденных зубах и челюстях тем, кто записался на «гигиену полости рта».Кадры приезда Александра Барсукова на Окрестина, десяток камер, в которые он заходит. «Вас кого-нибудь здесь били?» Хором ответ: «Нет». Да и не видно ни одного даже с синяками. «Кормили?» — «Да». Еще камера, еще, следующая, второй час обхода пошел: «Ни в какой здесь камере не били?» «Нет». — «Покушать дали?» — «Да. Спасибо». Барсуков даже свой телефон давал — позвонить маме…
«Десятки изнасилованных», «сотни покалеченных», «убитые на Окрестина», «сожженные в крематориях», «замученные в отделах милиции»… все они сейчас за границей. Нет — и тогда не было! — ни одного, кто смог бы предъявить что-либо тяжелее, чем гематомы на заднице.
Но в тот момент, казалось «объединенным штабам», «верили все во все». До сих пор — год прошел! — ни одного опровержения — ни от шведов, придумавших «22 выбитых зуба дубинкой с презервативом», ни от того же НТВ, не говоря уж про «властелинов фейсбука» и продолжавших ежечасно вбрасывать фейки телеграм-каналов.
А синяки проходят за полтора месяца, это факт («Маски сползают», 24.09.20, www.sb.by): в следующий раз толпы протестунов вышли на улицы лишь в конце сентября.
Но это уже другая история. И другая серия.
Белорусы сорвали блицкриг в 2020-м, как и в 1941-м. Потому повторю: для старших классов изучение новейшей истории должно теперь обязательно включать просмотр всеми учениками фильма «Беларусь против цветной революции».
Пусть знают. А мы будем помнить.
mukovoz@sb.by
t.me/nakipelo_by
Смотрите продолжение фильма-расследования «2020» на телеканалах СТВ и «Беларусь 1», читайте в газете «СБ. Беларусь сегодня» и на сайте www.sb.by
