Британский премьер Дэвид Кэмерон не в самом простом положении. Одним из его предвыборных обещаний было проведение референдума о дальнейшем пребывании страны в ЕС. Референдум пройдет до 2018 года, многие надеются, что уже в наступающем 2016 году. Дэвид Кэмерон за то, чтобы остаться. Но далеко не для всех британцев выгоды от пребывания в союзе очевидны. Поэтому, если Кэмерон и ЕС хотят, чтобы Британия осталась, ЕС придется измениться. Нет, вы не ослышались: меняться придется именно ЕС. Шантаж? Почти.
Нужно понимать, что внешнеполитическое поведение политиков определяется прежде всего внутриполитической ситуацией, референдум в Британии не исключение. В 2013 году, когда идея референдума и реформ в ЕС впервые была озвучена Дэвидом Кэмероном, вопрос о миграции не поднимался. Но год спустя он уже стал главным, остается таким и сегодня. Что изменилось? А случился крайне неприятный для консерваторов успех партии евроскептиков UKIP (UK Independence Party, Британская партия независимости), выигравших выборы в Европарламент. Тема ограничения миграции — то, на чем они строят свою стратегию. Их нельзя игнорировать — ни мигрантов, ни UKIP. Поэтому сокращение социальных благ для мигрантов — главная тема переговоров с ЕС. Главная, но крайне непростая. Потому что посягает на один из главных столпов союза — свободное перемещение рабочей силы и требует внесения изменений в основополагающие договоры (а для этого нужно согласие всех стран-членов).
Не последнюю роль в этих переговорах играет Польша. Та самая страна, в которой с большим успехом идет сериал “Девушки из Львова”, рассказывающий о непростых судьбах гастарбайтерш из Украины. В Британии сериал “Сантехники из Кракова” снять пока не догадались, но политики признаются: поляков в свое время сильно недооценили. Когда в 2004 году Польша вступила в ЕС, британское правительство (тогда у власти были лейбористы) предположило, что в Британию в поисках работы приедут 13 тысяч поляков.
К 2011 году их оказалось почти 600 тысяч. Поэтому сегодня в переговорах Британия — ЕС Польша играет едва ли не ключевую роль. И не забывайте, что один из основных переговорщиков с Дэвидом Кэмероном — возглавляющий Евросовет поляк Дональд Туск, при котором массовый исход поляков в Британию и происходил. Весьма любопытная интрига.
Кэмерон и британцы подозревают поляков и других восточных европейцев в том, что они приезжают не столько за работой, сколько за социальными льготами. Статистика доказывает: это не так — 61% имеет гарантированное место работы. Но даже не это самое главное. Важнее то, что вопрос миграции и социальных льгот для экономических мигрантов из ЕС вообще не основной для принятия решения о том, как должна поступить Великобритания — уйти из ЕС или остаться. Те, кто настаивает на уходе, говорят, что это вопрос возвращения политической силы и национальных демократических ценностей и традиций. Те, кто хочет остаться в ЕС, делают акцент на экономической безопасности. Как свидетельствуют недавние опросы, мнения британцев делятся практически поровну.
Наряду с сокращением льгот для мигрантов правительство Дэвида Кэмерона хочет и других изменений. Чтобы Британия и другие страны, не входящие в еврозону, не дискриминировались по валютному признаку — и за это требование выступают остальные десять стран — членов ЕС, имеющих собственную валюту. Чтобы за счет уменьшения бюрократических процедур была повышена конкурентоспособность — под этим требованием готовы подписаться, кажется, все, кроме разве что чиновников Евросоюза. Чтобы Британию не принуждали ко “все более тесному союзу” и чтобы роль парламентов не уменьшалась, а наоборот, увеличивалась.
Но большинство членов ЕС не готово сегодня вносить изменения в договоры, лежащие в основе союза, по требованию Британии. А без внесения изменений удовлетворить британские требования (даже имеющие поддержку других стран-членов) не удастся. Не загнал ли Дэвид Кэмерон себя в ловушку?
