Маркус Моисеевич Хор — ветеран, более 30 лет прослуживший во внутренних войсках. В ряды Красной Армии его призвали в 1940 году, сначала служил на Дальнем Востоке:
— В декабре 1941 года я — 18–летний юнец — был уже лейтенантом. Как–то всю нашу дивизию, одну из лучших, по тревоге перекидывают с Амура под Бородино. На позиции мы отправились прямо с эшелона. Но прежде чем получили приказ наступать, прошло несколько дней. За считанные часы до боя я задремал. Вдруг посреди ночи будит командир взвода: «Вставай, лейтенант, за тобой пришли». Меня передернуло — в те времена эти слова означали арест... Но, оказалось, просто забирают на срочную переподготовку. Тогда ведь офицеров мало было... Отучившись, возвращаюсь на передовую. Меня спрашивают: «Ну куда тебя, лейтенант?» Я говорю: «Как куда? В мою дивизию, в 322–й полк!» А мне отвечают, мол, нет такого. Все погибли в том самом первом бою. Попытки найти знакомых оказались тщетными. Только тогда понял, что произошло и как мне повезло: шансов выжить в том сражении не было никаких.
Так для Маркуса Моисеевича война начиналась. А в начале сентября 1945–го, когда, казалось, все позади, молодого тогда уже помощника командира отдельного истребительного противотанкового дивизиона ждало последнее испытание.
— Мы обеспечивали наступление на японцев одной из бригад. Хабаровский край, бездорожье. И вдруг сталкиваемся с огромной колонной: фронтовые тылы растянулись километров на 12! Нас никто не пропускает. Докладываю комиссару, что я с боевой частью, должен ехать. Некуда, говорит, впереди — японский дот и подобраться к нему невозможно. Я попросился оценить обстановку. Офицер не преувеличил — мертвое поле. Однако мы решили рискнуть и взять дот штурмом. Все было рассчитано: расположение танков, дымовая завеса. Тыловое начальство долго колебалось, дескать, авантюра, но дало согласие. Я собрал своих солдат и сказал: «Никому не приказываю. Если есть добровольцы...» Семейных из строя попросил не выходить, но шаг вперед сделали почти все. К утру операция была выполнена, правда, без потерь не обошлось... В доте мы обнаружили 3 японцев–смертников, прикованных к пулемету наручниками. Это был последний день войны.
