Уйти нельзя остаться. Над тем, как поставить запятую в этой фразе, бывает, ломают голову не только понюхавшие пороху турнирные бойцы, но и молодые спортсмены. Многие так и не добираются до медальных высот и снимаются с дистанции задолго до финиша. Кто–то уходит в бизнес, кто–то — на эстраду, кто–то — в охранники или грузчики. Отчего так происходит? Почему некоторые спортсмены, наводившие шороху в молодые годы, повзрослев, теряются, меркнут и уходят в тень? Какие трудности становятся непреодолимыми преградами, через которые не перепрыгнуть?
Катись, колесо
В шкале популярности у болельщиков велоспорт, конечно, находится ниже таких махин, как футбол и хоккей, однако тоже не лыком шит. Взять хотя бы известную шоссейную многодневку «Тур де Франс». Журналисты иногда называют ее третьим по значимости спортивным соревнованием после Олимпийских игр и чемпионата мира по футболу. И поделом. Размах позволяет. Гонку показывают по телевидению почти в 200 странах, более 250 городов ежегодно спорят за возможность принять у себя один из этапов. А еще есть «Джиро д’Италия», «Вуэльта», другие престижные многодневки.
Белорусские гонщики — не лишние на этом захватывающем велопразднике жизни. Сивцов, Усов, Гутарович, Кучинский, Кириенко — фамилии наших спортсменов на слуху и во Франции, и в Италии, и в Испании. Увы, но далеко не все обосновываются в элите всерьез и надолго. Многие лишь блеснут на миг да и скроются со звездного небосклона в темноте неизвестности. Почему так происходит? С этим вопросом я обратился к Владимиру Тихонову, старшему тренеру Минской области по велоспорту, одному из самых признанных наших специалистов, который воспитал таких ярких велогонщиков, как Евгений Гутарович и Александр Усов (на двоих у них почти 40 побед в гонках «Про–тура»).
Владимир Петрович сразу предупредил, что вкратце всего по полочкам не разложишь, но все–таки наметил некоторые болевые точки: «Спорт — это целенаправленный педагогический процесс, сложно выстроенная система подготовки ребят начиная с самых малых лет. Тяжелейший труд, большие нагрузки, тренировки, соревнования... А база, которая у нас есть, оставляет желать лучшего. Не хватает денег, а следовательно — качественного инвентаря, условий. Не все молодые гонщики сжимают зубы, выдерживают психологически и физически. Сравните: юношей у нас в стране выступает 120, а юниоров в 3 раза меньше — всего 40. Еще больше теряем при переходе во взрослый профессиональный спорт. Не переносят трудностей и отсеиваются даже крепкие, одаренные парни. Нагрузки ведь постоянно возрастают. У юношей дистанции групповых гонок — 80 — 100 километров, у юниоров — 120 — 140, а у андеров (мужчины до 23 лет. — Прим. автора) в первый же год дистанции 170 — 180 километров. Я уж не говорю про взрослые нагрузки, где в режиме тренировок следует ездить по 6 — 7 часов несколько раз в неделю».
А еще тому, кто хочет выступать в профессиональных командах, нужно быть неплохо эрудированным, хотя бы минимально знать язык, чтобы общаться с другими членами интернациональной «велосемьи».
Кто-то (как, например, Андрей Красильников, Сергей Новиков, Константин Клименков), несмотря ни на что, ждет своего звездного часа, крутит педали до боли в коленях. Но многие оказываются не готовы ко всем этим «прелестям» большого спорта и ломаются. Кто в школу идет учителем, кто в спортивный магазин консультантом, кто грузчиком на склад. Это не сюжеты каких–то голливудских драм, а самые настоящие судьбы реальных людей.
«Вот, например, из Гомеля был такой талантливый парень Витя Репинский, — продолжает Владимир Тихонов. — По юниорам становился чемпионом мира на треке, неплохие результаты показывал и среди профессионалов, даже этапы престижных многодневок выигрывал. Однако в один момент у него как оборвало. Похоже, подхватил звездную болезнь, стал менее требователен к себе и закономерно остановился в своем развитии. На одних задатках и прежнем багаже в велоспорте, знаете, далеко не уедешь. Обидно. Есть вопросы и по популяризации вида. У нас даже, несмотря на неплохие результаты некоторых гонщиков, до сих пор нет собственной команды, выступающей на шоссе. Хотя и квалифицированных кадров хватает, и менеджеры, досконально знающие всю кухню престижных веломногодневок, есть. Была пару лет назад идея создать свою команду, так до сих пор ничего в этом плане и не сдвинулось. А жаль».
Умение помочь
Еще один пример — Максим Михалевич. Сейчас пробует себя в боях без правил, но первые шаги делал в вольной борьбе. Начинал задорно и обнадеживающе. Например, выигрывал молодежный чемпионат страны, становился призером молодежного чемпионата мира до 20 лет. Во взрослом спорте тоже был далеко не статистом, хотя конкуренты подпирали. Однако пути–дорожки увели в бои без правил. Почему? «Учился сначала в школе олимпийского резерва, потом — в РУОР. Тренировки два раза в день, постоянные сборы. Учеба, зал, выступления — этим и жил, — с некоторой ностальгией вспоминает Максим этап своего становления. — Конечно, непросто. Однако в ММА пошел не поэтому. Появился соперник, которому я проигрывал, к Олимпиаде сейчас подводят Алексея Шемарова. Отсиживаться у него за спиной не хотел, поэтому решил узнать, каково это — бои без правил. Да, ММА — неолимпийский вид спорта, но мне нравится то, чем я сейчас занимаюсь. Хотя окончательно ставить крест на вольной борьбе я пока не собираюсь. В июне планирую принять участие в чемпионате страны».
Да уж, как тут не вспомнить, что болельщики видят только одну сторону медали — очки, голы, секунды. О том, что за выступлениями на татами, велотреке или на тяжелоатлетическом помосте стоят литры пролитого на тренировках пота, говорят как–то меньше. А ведь конкуренция во многих видах серьезная, пройти естественный отбор непросто. Вот еще одна причина того, что люди заканчивают.
Трехкратный олимпийский чемпион Александр Медведь тоже видел на своем пути немало преград, однако стойко перенес все трудности: «Переход из юношеского во взрослый спорт проходит всегда болезненно, не хватает у нас тренеров, которые умеют подводить молодежь. Особенно трудно с приезжими, которые закончили школу и поступили в вуз. Общежитие получают далеко не все, много времени забирает учеба. Денег у начинающих спортсменов, которые не попадают в сборную, не хватает даже на питание. Сейчас привилегий у обучающегося в вузе спортсмена особо нет, получает обычную стипендию, как и остальные студенты. А тут еще нужно стойко переносить постоянные нагрузки. Знаю, некоторые ребята устраиваются на различные подработки, например, охранниками в казино или грузчиками. Многие не выдерживают и вообще завязывают со спортом, начинают искать себя где–то еще. А средства, которые были затрачены на их становление, воспитание, улетают в трубу. Как этого не допустить? Должен работать целый комплекс, где ни одно звено не должно выпадать. Важно поддержать, помочь деньгами. Особенно по–настоящему талантливым ребятам. Просто необходим адресный подход, потому что далеко не каждый способен добиться более–менее приличных результатов. В детские спортивные секции сейчас отбора почти никакого, занимаются все, кто хочет. А потом куда ни глянь — борец, другой вопрос, что он собой представляет. Еще одна проблема: мало у нас видов спорта, которые более–менее культивируются в университетской среде. В основном это популярные баскетбол, настольный теннис, волейбол. По вольной борьбе студенческие соревнования проводятся, но мало кого там можно взять на карандаш в национальную сборную. Что касается Максима Михалевича... Обратил внимание на этого парня в Раубичах, когда он поднимал штангу. Природа наградила его по–настоящему богатырским телосложением и отличными задатками. Максим много выступал на разных турнирах: в Минске, Грозном, Махачкале. 
Кажется, и в усердии на тренировках не откажешь. Но на соревнованиях как–то не хватает ему характера, спортивной злости, что ли. Были заметные достижения по юношескому, молодежному возрасту, а потом как отрезало. Максим так ни разу не смог выиграть чемпионат страны».
***
Проблема переходного периода, понятное дело, существует не только в велоспорте и борьбе. На извилистой дорожке к Олимпу теряются представители разных видов, где–то больше, где–то меньше. Теннисисты Егор Пунтус и Сергей Тарасевич, хоккеист Вадим Карага, боксер Сергей Ефстафьев... Где сейчас все эти (и многие другие) молодые ребята, в свое время подававшие большие надежды? Кто–то сознательно решается сделать крутой вираж и поискать себя на другом поприще. Кто–то начинает чаще зависать в ночных клубах, по капле расплескивает свой талант и уже не выдерживает конкуренции. На одних способностях в современном спорте долго не протянешь. А любое благополучие при отсутствии должного подхода к тренировкам исчезает без следа. И сладок мед, а в жаре киснет...
Прямая речь
Сергей Неред, заместитель министра спорта и туризма:
— Случается, спортсмен не показывает ничего выдающегося на юниорском уровне, но во взрослом спорте раскрывается с самой лучшей стороны (созревает организм, появляется психологическое равновесие). Однако бывает и наоборот. Те, кто неплохо выступал в юношеском, юниорском возрастах, при переходе на следующую ступеньку в результатах теряют. Эта проблема существует не только в нашей стране. Сказываются разные факторы: психологические, физиологические. Когда спортсмен перестает соответствовать определенным требованиям, ему непросто трудоустроиться. Вот многие из спорта и уходят. Впрочем, не только поэтому. Очень много моментов влияют на то, остается человек или нет: нельзя по отдельности говорить только о тренерском аспекте или каких–то личностных качествах спортсмена. Можно получить травму, где–то оказывают влияние родители, не устраивают условия, меняются жизненные обстоятельства. Да много чего можно перечислять. Чаще всего отсеиваются в 16 — 17 лет, когда ребята окончательно определяются с жизненными приоритетами: быть юристом, журналистом, инженером или спортсменом. Те, кто уже пробился в национальные команды, редко заканчивают очень рано. Считаю, у нас создана стройная система воспитания и сохранения спортсменов (от ДЮСШ до центров олимпийской подготовки). Правда, не все готовы пройти эту цепочку от начала до конца.
