Бобры показывают зубы

— Их у нас не менее четырех десятков, а в 2000 году было всего 15, — поясняет Анатолий Николаевич. — Расширяя зону обитания, бобры начинают без разбора валить деревья. В одном месте, соорудив плотину на канале, подтопили довольно солидный массив. В последнее время шкурка бобра не вызывает особого интереса у потребителей и охотников, зверек активно размножается и создает проблемы.
Возможно, инженер-охотовед говорит о проблеме местного значения? Оказывается, нет. Активно расширяет зону влияния грызун на Солигорщине. Если в 2005 году в его поселениях насчитывалось 194 бобра, то в минувшем — уже 245. И места массового расселения бобров порой напоминают небольшой лесоповал.
— Раньше была поговорка: “Убил бобра — не жди добра”, а сегодня говорят: “Убил бобра — спас дерево”, — делится мыслями директор Солигорской районной организации охотников и рыболовов Владимир Долбик. — Меняется ситуация, иными становятся ценности...
— Так почему же охотники не отстреливают расплодившихся грызунов, не спасают деревья?
— Бобров добывают не с помощью ружей, для этого используются капканы, — разъясняет Владимир Леонидович. — Это — ночной зверек. Конечно, можно подкараулить бобра и в сумерках, но, раненный, он может скрыться в воде, в норе, и кроме вреда такая охота ничего не принесет. А почему нет должного отлова, одним словом тут не ответишь...
Знатоки народной медицины широко используют струю бобра, придающую человеку силы, оздоравливают и парные котлеты, изготовленные из его мяса. Но ради этого сырья охотник вряд ли пойдет караулить грызуна — в аптеках полно более доступных, готовых препаратов. Бобер всегда ценился красивым, теплым и крепким мехом. Но мода изменчива. Сегодня и в большой мороз на головах молодых людей шерстяные “горшки”, на плечах — синтетические “аляски”. Если кто и покупает шубу, то предпочитает мех более “аристократический”. Государство сырье это всерьез не ценит, на черном рынке за шкурку бобра дают всего 30 тысяч рублей. А чтобы зверька поймать, нужен капкан, который стоит те же три десятка тысяч. В Беларуси такие капканы не выпускаются, а в импортных довольно часто ломаются пружины.
Но при любых капризах моды деловые люди относятся к меху с уважением. Поэтому руководство ИП “Боннети”, к примеру, заявило, что за наиболее крупные шкурки бобра готово платить и по 102 тысячи рублей. Уже неплохо. Но столпотворения добытчиков у бобриных “хаток” не наблюдается. Во-первых, особо некому, если пять лет назад в Солигорском обществе было 1200 охотников, то сегодня — всего  полтысячи. Солидные сборы за членство в охотничьей организации, перерегистрацию ружей, путевки сделали свое дело. Во-вторых, по новым правилам человек, получивший лицензию на отлов бобра, ставить капкан должен непременно под надзором егеря. А их в обществе охотников и рыболовов единицы... Откуда такое недоверие? Никаких ЧП возле бобровых поселений не наблюдалось и раньше, ведь лицензия выдавалась опытному охотнику, который обязательно получал инструктаж и сдавал экзамен. Да и потом находился под контролем специалистов. Может, есть смысл вернуться к прежней практике?
Бобр — наша живая ценность, которая как в природе, так и на рынке, должна быть в разумном количестве. Безразличие к этой проблеме вызывает чувство беспокойства и досады — от того, что “зубастый” товар вместо пользы может приносить нам вред. А то и вовсе за бесценок уплыть за границу.